— Да это ж на целый день! Да и руки отсохнут! — Андрей не видел реальности такой операции.

Но чуть позже после обсуждения, тон был уже совсем другой:

— Но обязательно вчетвером — и с частым отдыхом.

— Ну, вчетвером, не торопясь, да, — закивал довольный Влад.

Они поторапливались, представляя, как волнуются их друзья. Да и ночное затемнение было не за горами. На голые тела они благополучно ловили клещей, что заставляло их делать паузы для выковыривания насекомых. Полчаса, затраченные на спуск по реке, вылились в полтора часа пешей прогулки и вот, под занавес дня, они вывалились на стоянку.

Алексей тревожно вглядывался в темнеющую реку, Малой наворачивал круги возле костра. Завидев друзей, они возбуждённо ринулись к ним. Выслушав рассказ, и покачав головами, они стали обсуждать вызволение катамарана.

— Гад он всё же!

— Вообще, если «по-пацански» не сдержит слово, то сволочь, конечно, — сокрушался Андрей.

Тут в совсем уже сгустившихся сумерках послышался шум двигателя, и наиболее зоркие разглядели тёмный силуэт лодки, которая прошмыгнула сначала вверх, а потом вниз по реке. Не прикладывая особых дедуктивных способностей, решили, что Антона всё-таки подняли до стойбища местные.

— Тогда точного гад! — уже уверенно обругал виновника сегодняшних приключений Андрей.

Возбуждённые, они ещё долго сидели возле костра. Иногда всё же похихикивая над своими «несчастиями». Алексей попугивал тем, что катамаран кто-нибудь свистнет и тогда останется лишь пешком возвращаться домой. На него махали руками, успокаивая себя тем, что запрятали хорошо, и ненадобностью катамаран никому другому, кроме них. Пошумев, разошлись по палаткам, договорившись встать пораньше.

4

После завтрака снова заготовили дров для топки бани — приключения приключениями, а помыться было надо. И начали собираться в поход за катамараном.

— Андрюх, гляди! — крикнул Бабун, указывая куда-то вниз по реке.

Андрей сначала уловил слабый шум мотора и лишь потом разглядел лодку, поднимающуюся вверх по течению. На неё был положен их катамаран! Бело-голубой, он, капитально сдулся и печально обвис по бортам деревянной лодки. Местный житель причалил без слов, ребята спихнули своё судно и рулевой, также молча, отвалил.

Радости друзей не было предела.

— А, Андрюх, всё-таки сдержал Антон слово? — подмигнул Андрею Бабун.

— Да, беру свои слова про него обратно, — согласился тот.

Планы на день быстренько переметнули — Андрей, услышав, что надо «за ягодочкам и грибками», на гору идти отказался, и в локальное путешествие двинула снова та же троица. На этот раз в запасе у ребят было часов пять на минипоход, но и планов у них было громадьё.

День снова раскочегаривался вышедшим из-за традиционных утренних облаков солнцем. Андрей с Бабуном скучали возле пылающего банного очага, когда вновь причалила моторка, и из неё вышел Антон. Они ему обрадовались, помня о его выполненном обещании. Тот, однако, был хмур.

— Не находили ничего? — без предисловий спросил он.

— Да нет… — пожали плечами Андрей и Бабун.

— Поеду сейчас с местными на моторке, все улова и протоки объездим. Если чего заметите, скажите.

— Конечно, — пообещали. Антон запрыгнул в лодку.

Тем временем, Алексей вёл своих друзей вверх по горе, подгоняя Влада, отвлекающегося на смородину, то тут, то там красными кислинками, разбросанную по многочисленным кустам. Малой активно снимал панорамы на видео. Красоты были привычно захватывающими и масштабно величественными. Но путь вверх не был простым, требовал усилий и внимательности. Набрав триста метров высоты, они выползли на открытое пространство.

— Ну, чего, отдохнём, да в обратный путь? Как раз в положенное время успеем вернуться, — предложил Малой.

— Можно было бы ещё полазить, да Сундук будет ругаться, — согласился Алексей.

— Вечно какие-то преграды чинит, — забурчал Влад, тоже но нелюбящий удила.

— Ну, Владик, — успокоительно завещал Малой, — всё же вы сами хотели баню, надо же как-то всё успеть. И потом, должна же какая-то быть дисциплина?

— Андрей! Мы же на от-ды-хе! — вскинулся сразу Алексей. — На работе муштруют, принуждают, так если ещё и в отпуске не будет продыху, то можно и коня двинуть!

— Лёш, всё ты, конечно, правильно говоришь, — заулыбался Малой, примирительно замахав ладонями. — Да не совсем. Тот отдых, который мы себе выбрали, предполагает немного больше ответственности, чем любой другой вид «деятельности» в привычном нам отпуске. Поэтому, соглашаясь на него, мы уже подписываемся под некоторыми довольно жёсткими условиями.

— Нет, постой! — Алексей завёлся. — Условия, ответственность — это одно. А требования Сундука — это совсем другое. Он хочет убиваться — пускай. Но мы-то здесь причём? Если мы всё можем успеть, например, просыпаясь чуть позже (чем делаем по его указке), то зачем вскакивать ни свет ни заря?

— Тут ты тоже не совсем прав — запас по времени в походе одно из условий безопасности определённой. Загоняя себя в цейтнот, мы подвергаем себя лишнему риску. Так и сейчас — договорились на определённое время — надо выполнять. Иначе — излишние волнения — раз; два — не успеем выполнить намеченные дела, позже ляжем, не отдохнём, позже выйдем, недостаток времени… и т. д.

— Это всё от того, что ты в одной палатке с ним спишь, — Алексей поджал губы, деланно обидевшись.

Влад же, растянувшись, блаженствовал на лёгком ветерке и в спор не вступал. Отдохнув ещё немного, они начали спускаться, попутно собирая смородину. В лагерь они возвращались подуставшие, но с добычей, отчего были особенно довольны. Их встречали, но без особой радости.

— Друзья, не падайте в обморок, но у нас новые проблемы, — «с порога» объявил им Андрей, тем не менее, благодарно приняв смородину, подивившись объёму добычи. — О! Круто! Морс сварим?

— Погоди с морсом, чего случилось-то опять? Антон? — пришедшие, не раздеваясь от пропотевших одежд, пристали с расспросами.

— Вы догадливы, мои друзья! — прищурился Бабун. — Сидим мы, значит, никого не трогаем, греемся на солнышке, топим баню. Антонио этот с местными на моторке вниз прошлёпал, сначала нас навестив. Наказал, мол, если найдём чего, сказать ему, — Андрей при этих словах усмехнулся и подложил в костёр полено — война войной, а обед требовался. — Пожали плечами, ладно, мол. Он упрыгал, они уехали. Через некоторое время видим, назад его везут. Да только чего-то к нашему берегу опять причаливают. Повадился, думаем. Он, такой понурый, к нам. Ля-ля, вокруг да около, не нашёл ничего… фигово, мол, и молчит…

— Я думаю, чего он — к нам так пропитался дружбой и любовью нежной, что зачастил… — вступил со своей порцией слов Андрей. — Тут он снова про то, как они все закутки речные объездили, что на реке никого не было, что ниже все проплывающие предметы местные подобрали, что… и тут он говорит — никого не было на реке, кроме вас, то есть, нас. Мы такие киваем, и я, в шутку: «Думаешь, мы взяли?», и хихикнул. Он так прищурился куда-то вдаль и давай нудеть так серьёзно, что и местные говорят, что некуда деться и утонуть не могло, и что всё на нас указывает. Тут до нас допёрло.

— Вылупились на него и говорим, ты чего, мол, серьёзно? — Бабун хмыкнул. — А он вновь. И такой видок у него был… как объяснить-то…

— Ну, типа, пахан он, а мы провинившиеся, но он добрый… то есть, пока добрый, а мы должны совесть поиметь и образумиться.

— Ага, и на прощанье кинул нам слова «Подумайте, парни…» и ушёл.

— А! Он ещё тут под предлогом сходить до ветру — лес обшарил, явно наделся под кустом найти свои вещички.

Пришедшая троица изумилась, притихла… Но вот закопошился Влад, раздеваясь, Алексей тоже снял, наконец свою бандану, а Малой начал стаскивать сапоги. И их прорвало. И посмеивались, и возмущались, и обеспокаивались, и выдвигали версии… в общем, нерв вновь (после порогов и «потопления») обострился, и «пляжной» жизни пришёл конец.