— Вот почему ты тоже не будешь счастлива. Твое желание не будет исполнено. Хотя тем, кто примет решение, будет Арараги-кун. Все так, как и сказала староста-тян.

— Слуга!

Словно решив, что с Ошино больше не имеет смысла разговаривать, Киссшот посмотрела на меня.

— Как я уже сказала, не слушай болтовню этого сопляка. Я не хочу жить.

— Плевать, я…

Без колебаний, я сделал выбор.

Несомненно, это моя обязанность.

Я хорошо обдумал все последствия и произнес:

— Я хочу, чтобы ты жила.

— …

Я…

Нежно погладил ее волосы.

Ее золотые волосы.

Ее мягкие и шелковистые волосы.

Да.

Это, несомненно, жест повиновения.

— Я скажу эти слова не единожды, я преклоню перед тобой голову, словно слуга, любое количество раз. Поэтому не пытайся спокойно умереть, а живи неудобной жизнью ради меня. Не ищи себе место для смерти, ищи место для жизни.

Лицо Киссшот выражало крайнее отчаяние.

Однако она не может двигаться.

Она не может даже бороться.

Она в слезах…

Ее слезы были похожи на кровь, она просто умоляла.

— Я прошу тебя…. Пожалуйста, слуга. Как-нибудь…. Как-нибудь убей меня. Убей меня, стань опять человеком. Помоги мне…

— Извини, Киссшот.

Я назвал ее по имени.

Возможно, я больше никогда не буду ее так называть.

— Я не буду тебе помогать.

Так и закончились мои весенние каникулы.

Эти каникулы были словно ад.

И вот мои последние весенние каникулы в качестве ученика высшей школы с плохим и трагичным концом, в котором никто не стал счастливым и никто не получил спасения, подошли к концу.

018

Послесловие.

Или лучше сказать, описание последовавших событий.

На следующий день, после долгого перерыва я был сброшен с кровати своими сестрами, Карен и Цукихи, и отправился в школу. Старший брат вернулся домой из двухнедельного путешествия в поисках себя, а родители даже ничего не сказали, только сестры громко рассмеялись. Поскольку я и сам полагал, что мои действия нельзя описать словами, над ними можно только посмеяться, то просто с ними согласился.

В любом случае, сегодня начинается новый семестр.

Я поехал в школу на велосипеде. Я не садился на него целых две недели. Не думаю, что можно забыть, как ездить на велосипеде, если ты всего лишь побывал в аду.

Прибытие.

В спортзале вывесили списки классов.

— Ого.

Случилось чудо. Наши с Ханекавой имена на одной доске. Вообще-то, чудо слишком громкое слово для этого события, но мое настроение немного приподнялось. Я не испытывал такого чувства во время смены классов в прошлом году. Не знаю, как правильно назвать это ощущение, но, в любом случае, просто замечательно, что мы в одном классе.

В толпе учеников я заметил Ханекаву и позвал ее. Таких идеальных девушек даже в Высшей школе Наоэцу было мало, поэтому я заметил ее сразу же.

Она поменяла прическу.

Точнее говоря, она всего лишь вместо одной заплела две косички, но лишь благодаря этому ее образ кардинально изменился.

— О, боже, это же Арараги-кун, я-ху.

Ханекава выглядела усталой.

Ее плечи поникли, а сама она была так расстроена, что даже ссутулилась.

Никто и никогда не был так подавлен из-за начала нового семестра.

— Что случилось, Ханекава-сан?

Что бы это могло быть?

Ей не по душе, что мы оказались в одном классе?

Меня обуяла мания преследования, но, похоже, дело не в этом.

— Ах.

Ханекава потянула меня за рукав и вывела из спортзала. Как я и думал, мы отошли туда, где смогли спокойно поговорить.

— Я забыла бюстгальтер в хранилище! — простонала она.

— Ага.

— Сейчас его уже, наверное, обнаружили…

Мы хотели полностью закончить уборку спортплощадки в пределах наших возможностей. Но мы ничего не смогли поделать с железной дверью, которая сморщилась и разлетелась под воздействием взгляда вампира, словно алюминиевая фольга, поэтому мы оставили все, как есть и пошли домой. Еще никто не ходил к хранилищу инвентаря, но поскольку дверь полностью исчезла, по этому поводу поднимется большой шум. Естественно, территорию вокруг склада тщательно обыщут.

Кажется, это угнетало Ханекаву.

— Хоть обстоятельства и мешали мне быть внимательной, но для меня это будет ошибка всей моей жизни. До самой смерти я буду чувствовать себя неловко.

— Не беспокойся, Ханекава.

— Почему?

— Я подобрал его.

— Что?

— Я не могу позволить тебе чувствовать смущение.

— Когда это ты успел?!

— Эй, не кричи. Во время этих весенних каникул я никогда и ничему не отдавал больший приоритет, чем твоему нижнему белью.

— Не заставляй меня выслушивать эту глупую историю!

— И вот поэтому в моей комнате сейчас лежит полный набор, состоящий из верха и низа.

— Верни их!

Мы разговорились.

Поскольку у нас, похоже, еще было время до звонка, мы с Ханекавой немного поболтали. Разумеется, тема разговора была связана с вампирами. Ханекава рассказала мне кое-что из ее обширного багажа знаний.

— Ну, это всего лишь теория, — заметила Ханекава. — Вампиры пьют человеческую кровь, однако есть огромная разница, пьют ли они кровь в качестве пищи или же для создания подчиненного.

— Ага. Я не уверен, рассказывал ли мне про это Ошино, но я, кажется, слышал об этом.

— Еда — это всего лишь еда, но создание подчиненного, кажется, отчасти напоминает половой акт.

— П-половой акт?

— Я серьезно, — ответила Ханекава. — Говорят, что аппетит и сексуальное желание похожи друг на друга. Более того, исходя из этого предположения, разве не становится ясно, почему вампиры так редко создают подчиненных? За 500 лет у нее было всего двое. Я мало что знаю об отношении вампиров к непорочности, но она была целомудренной женщиной43.

— Целомудренной?

— Думаю, первый подчиненный был ее любовником.

Правило не создавать подчиненных.

Вот как она мне это преподнесла.

Целомудренный вампир.

Даже если они на пороге смерти, они не расположены спасать себя путем создания подчиненного.

Тогда…

Зачем они вообще создают подчиненных?

— Но разве они не были человеком и вампиром?

— Вот почему она и превратила его в подчиненного. Наличие полувампиров должно подтверждать существование такого рода пар, хотя условия могут быть совершенно разными, как мне кажется. В любом случае, это всего лишь гипотеза. Однако я думаю, что причина, по которой она пыталась отменить свои действия, заключалась в этом. Видимо, это было искупление.

— Искупление…

Она не смогла превратить первого подчиненного обратно в человека.

Поэтому она добавила второго, меня.

Может и так.

— Она не хотела, чтобы ее убили три охотника на вампиров. Она говорила про место для смерти — может быть, она подразумевала встречу с тобой. Она нашла его, когда встретила тебя, второго подчиненного.

— Место для смерти, ну и ну.

— Если подумать, превратив тебя в подчиненного, она почти полностью потеряла все вампирские способности. Когда она потеряла способность пить кровь, возможно, она уже приготовилась к тому, чтобы умереть от голода. Если вампир не может пить кровь, он умрет.

— Ну, это правда.

— Но для того, чтобы вернуть тебя обратно в человека, она не могла позволить себе умереть от голода…

— Прошлой ночью она предложила мне вечно жить вместе. Интересно, что она планировала делать, если бы я принял ее предложение.

— Ну, именно так все и закончилось, не так ли?

— Да, ты права.

— Человек не может жить в одиночку, но два человека смогут.

— …

— Два человека лучше, чем один, вы двое лучше, чем трое, что-то вроде этого. Вот так.

«Вот что могло бы случиться», — сказала Ханекава.

«Сомневаюсь», — ответил я.

— Шрам.

— Что?