Восстановив равновесие, Дортмундер произнес:

– Но всем точно известно, что на следующей неделе он будет в Лас-Вегасе.

– Это все? – поинтересовался Ральф.

– Да.

Ральф позвенел кубиками льда.

– И что ты предлагаешь?

– Я считаю, что там нас будет ждать ловушка.

– Джон,– воскликнул Келп,– ты становишься параноиком! Ты же знаешь, что визит в Лас-Вегас был намечен еще до того, как все случилось.

– Тогда он бы изменил график поездки, как он это сделал в Вашингтоне и Чикаго. Но он не стал. В Лас-Вегас он едет точно по расписанию, словно говорит: «Вот он я, толстый и красивый». Безусловно, это – ловушка.

– И ты собираешься влезть в нее? – хмыкнул Крошка.

– А что мне остается делать? Это единственный шанс добраться до него. Если я не получу кольцо в Вегасе, я не получу его никогда.

– И я двинусь прямиком в эту ловушку, чтобы в последний момент обойти ее с помощью четырех парней, находящихся в этой комнате.

– Ты думаешь, что кто-то из нас захочет угодить в эту ловушку вместе с тобой? – спросил Крошка.

– Учти, Джон, это тебе не охотничий капкан,– предупредил Ральф.

– Чем надо рулить? – деловито поинтересовался Стэн.

– До этого дойдем в свое время,– пообещал Дортмундер и повернулся к Крошке.– Мы идем в ловушку, но поскольку мы знаем об этом заранее, то подготовим и выход из нее. А после этого я получу свое кольцо, а каждый из нас – пятую часть того, что мы вынесем из отеля «Гайети».

– Он, кажется, расположен на Стрипе[43]? – оживился Крошка.– И в нем есть крупное казино?

– Навар может оказаться нехилым,– кивнул Дортмундер.

Крошка замер, задумчиво разглядывая его, и затем сообщил:

– Ты всегда придумываешь забавные планы, Дортмундер. С тобой не соскучишься.

– Спасибо, Крошка.

– Значит, решено. А теперь расскажи-ка нам подробности.

39

Цифровой будильник в деревянном футляре, стоявший на ночном столике, мягким баритоном начал отбивать удары: предложение просыпаться, но не требование; сигнал боевой готовности, но не тревоги. Брэндон Камбербридж перевернулся на спину, сладко потянулся, зевнул, открыл глаза и улыбнулся. Наступил еще один прекрасный день.

С тех пор, как он переехал сюда, Брэндон Камбербридж испробовал множество различных будильников, но только после того, как его любимая жена Нелл во время шопинг-тура в Сан-Франциско нашла эти удивительные часы, каждое пробуждение стало для него еще одной чудесной составляющей окружающего дивного мира.

Когда-то давно он попробовал, чтобы гостиничный оператор будил его каждый день ровно в полдень. Но перспектива начинать день с разговора с обслуживающим персоналом, даже еще до того, как он почистит зубы, оказалась для Брэндона крайне неприятной. Он перепробовал массу обычных будильников, но их писк, рычание и кудахтанье заставляли его всякий раз просыпаться с ощущением, что он находится на скотном дворе, а не в раю. Тогда Брэндон раздал все будильники своим подчиненным, испытывавшим проблемы со своевременным приходом на работу (тонкий намек на увольнение) и перешел на радио. Но ни одна из станций не удовлетворяла его: рок и кантри были слишком громкими, религиозная музыка – слишком заунывной, а от электронной и классической музыки он даже не просыпался.

Что бы он делал без Нелл! Его чудесная женушка однажды отправилась в каменные джунгли, чтобы вернуться со сказочным будильником, который в очередной раз этим утром ненавязчиво вернул его из Страны грез.

Словно отвечая на деликатное напоминание будильника, Брэндон Камбербридж, подтянутый загорелый мужчина сорока семи лет, вскочил с кровати и трусцой отправился в ванную, оттуда – на беговой тренажер, затем – в душ, далее – в гардеробную, где надел коричневые слаксы, зеленую рубашку с логотипом отеля и бежевые мокасины, и, наконец,– в уютную столовую. Там, помимо завтрака, его ожидали секретарша, несравненная Шэрон Тистл, и прекрасный вид, открывающийся из его бунгало на Земной Рай – отель «Гайети» с Пушечным озером и казино – здесь, в солнечном-пресолнечном Лас-Вегасе.

– Доброе утро,– пропел он, садясь за стол, на котором ожидали его половинка грейпфрута, два хрустящих сухих тоста, стакан мультиовощного сока и большая чашка кофе.

– Доброе утро.– Шэрон вернула ему улыбку. Привлекательная и крепко сбитая женщина, она непостижимым для Брэндона образом сочетала в себе материнскую заботу и цепкий мужской ум. Перед ней стояла одинокая чашка кофе: она позавтракала уже несколько часов назад, поскольку вела привычный для нормального человека дневной образ жизни, от которого Брэндон отказался семь лет назад, когда принял предложение занять пост управляющего отелем «Гайети». Жизнь в отеле начиналась вечером и бурлила до утра, и Брэндон был убежден, что он, как ответственный за все, должен находиться на посту в самое напряженное время. Таким образом, он приучил свой организм к тому, что ложился спать не позднее четырех утра, а просыпался в полдень. Брэндон наслаждался этим режимом и считал его еще одним преимуществом Рая, в котором обитал.

Поглощая завтрак, он любовался открывающимся видом, который объединял в себе смысл его существования и средства к этому самому существованию. Он с удовольствием наблюдал за гостями, прогуливающимися по безукоризненно ровным асфальтовым дорожкам мимо идеально подстриженных газонов и кустарников, и бассейном, заполненном детворой, несомненно, визжащей от радости. (В его бунгало с кондиционированным воздухом и двойными стеклопакетами не доносилось ни звука, но он был уверен в этом, видя широко открытые, как у птенцов в гнезде, рты детей).

За бассейном располагалось шестнадцатиэтажное желтое здание отеля, имевшее нарочито неправильную форму. Слева виднелись теннисные корты, а справа – трибуны, окружающие Пушечное озеро. Над всем этим возвышалось ярко-синее, без единого облачка, небо Лас-Вегаса в легкой белесой дымке, напоминающей распыленную струю дезодоранта. Если бы окна были открыты, то, помимо воплей резвящихся в бассейне детей, он смог бы услышать трели многочисленных птиц, обитающих на деревьях. Был ли на свете человек, готовый потребовать еще что-то от этой жизни?

Если и был, то точно не Брэндон. Со счастливой улыбкой он съел кусочек грейпфрута (для босса его всегда нарезали дольками) и поинтересовался:

– Ну и что нового?

– Ничего особенного,– доложила Шэрон, перелистывая неизменный блокнот для стенографирования,– кроме Эрла Рэдберна.

– Ах!

Эрл Рэдберн был главой службы безопасности всей корпорации «ТЮИ», то есть фактически ему подчинялась и здешняя охрана. Ее начальник Уайли Бренч был очень толковым парнем, что признавал и Рэдберн, из-за чего и вмешивался в его работу крайне редко.

Поэтому Брэндон предположил:

– Что, плановая проверка?

– Не думаю,– ответила Шэрон.– Он хочет встретиться с вами.

– Хочет? Да кто он такой? – Брэндон осекся и исправился.– Ах, ну да. Важная шишка.

– Что-то вроде этого,– Шэрон лукаво улыбнулась. Вообще понимание с ней было налажено у Брэндона не хуже, чем с любимой женой Нелл, которая сейчас совершала очередной шопинг-тур по задворкам Америки, на этот раз – в Далласе.

– Он прибыл? – Брэндон взял тост.

– Прилетел с Востока рано утром. Мы открыли для него гостевой коттедж.

– Прекрасно.– Брэндон надкусил тост и задумался.

В былые времена не было отбоя от претендентов на проживание в шести гостевых коттеджах, расположенных вокруг Пушечного озера – от нефтяных шейхов до рок-звезд. Но после того, как Лас-Вегас сделал ставку на семейный отдых, наиболее денежные клиенты предпочли отдыхать в других оазисах релаксации – как правило, за пределами Штатов. Теперь коттеджи (в каждом – две-три спальни, сауна, бассейн, спутниковое телевидение, отдельный крытый дворик, полностью оборудованная кухня и штат специально обученной прислуги) по большей части пустовали. Лишь изредка там останавливались первые лица «ТЮИ» и их деловые партнеры. Когда в следующий понедельник прибудет главный босс, Макс Фербенкс, его также планировалось поселить в коттедж – самый лучший.