Он не стал тратить времени даром:

— Советую отвечать на все вопросы «без комментариев», до тех пор, пока нам не удастся поговорить.

— С вашего позволения, я хотел бы сделать короткое заявление, которое набросал во время рейса, — ответил я, поймав его взгляд.

— Дайте посмотреть, — сказал Альфонсо, проглядел мои записи и отдал их обратно. — О’кей. Но больше ни слова.

— Спасибо.

— Дайте мне повестки.

Я подчинился. Он спрятал их во внутренний карман пиджака, повернулся к репортерам и поднял обе руки. Мгновенно воцарилась тишина.

— Мистер Брендан желает сделать заявление.

— Я вернулся в Лос-Анджелес, чтобы помочь представителям власти в расследовании вскрытой аферы. Я твердо убежден, что по завершении расследования станет совершенно ясна полная непричастность к этому делу как самой компании, так и ее руководителей, — прочел я по бумажке.

Репортеры принялись наперебой забрасывать меня вопросами. Один из них перекричал остальных:

— Известно ли вам, что Комиссия по азартным играм Невады отозвала лицензию на казино при принадлежащем вам отеле вплоть до окончания расследования?

— Без комментариев.

— Верно ли, — вмешался другой репортер, — что вы провели несколько дней в мазатланском отеле «Стиль жизни» в обществе Джулио Вальдеса, застреленного сегодня утром?

— Без комментариев.

Судья подхватил меня под руку, я так же поступил с Элен, и мы начали выбираться из толпы. На любые вопросы я отвечал, как заведенный:

— Без комментариев.

Наконец нам удалось добраться до лимузина. Тони моментально отъехал, стоило только хлопнуть дверцами.

— Куда, шеф? — спросил он, влившись в поток машин.

— Верита просила приехать к ней, — подал голос судья. — Там будет потише, и мы сможем поговорить.

— О’кей.

Я дал Тони адрес и повернулся к Альфонсо:

— Известие из Невады соответствует истине?

— Верита сказала, что получила от них телеграмму в три тридцать.

Чем дальше, тем хуже. Я покачал головой и спросил:

— Она просила передать что-нибудь лично мне? Она очень настаивала на немедленном возвращении.

— Она ничего мне не сказала. Не хотела, пока не поговорит с вами.

Однако встрече не суждено было состояться, поскольку, когда мы подъехали к новой многоэтажке на Уилшир-бульваре, куда переехала Верита, чтобы быть поближе к офису, там уже стояли четыре полицейские машины и карета «скорой помощи». На краю тротуара лежало прикрытое одеялом тело.

Мы с судьей выскочили из лимузина едва ли не раньше, чем Тони успел остановить его, и протолкались сквозь небольшую толпу. Мальчишка с собакой на руках давал показания полицейскому:

— Мы только-только вышли со Шнапси на прогулку, как я услышал крик, посмотрел наверх и увидел, как эта женщина летит через перила пятнадцатого этажа прямо на меня.

— А еще кто-нибудь наверху был? — спросил полицейский.

— Не-а, — ответил мальчишка. — Я в основном был занят тем, чтобы увернуться.

— Господи! — прохрипел судья.

Я проследил за направлением его взгляда и увидел маленькую кисть руки, не прикрытую одеялом. На безымянном пальце сверкал бриллиант.

— Я подарил ей это кольцо на прошлой неделе!

Лицо Альфонсо окончательно позеленело, он чуть не упал на тротуар. Я подхватил его за плечи и держал, пока он, зарыдав, вываливал на улицу содержимое своего желудка.

Глава 50

На следующий день ад продолжался. «Лос-Анджелес таймс» вышел с гигантским заголовком на первой странице: «ВИЦЕ-ПРЕЗИДЕНТ «БРЕНДАН ПАБЛИКЕЙШЕНС» КОНЧАЕТ САМОУБИЙСТВОМ».

Подзаголовок был ненамного лучше: «Верита Веласкес была двоюродной сестрой мексиканского короля преступников, застреленного вчера насмерть».

Статья представляла собой мастерское сопоставление фактов в сочетании с общей ложной гипотезой и оставляла читателей в убеждении, что Верига была «Мисс Внутри», а Джулио — «Мистер Снаружи».

Нам понадобилось два часа, чтобы очистить помещение от репортеров и разработать систему, перекрывавшую возможность дальнейшего проникновения внутрь. Для этого пришлось оставить из шести лифтов только два и проверять всех посетителей в нижнем холле.

Наконец в офисе воцарился покой, хотя он стал весьма смахивать на мавзолей, поскольку все предпочитали передвигаться на цыпочках и разговаривать полушепотом.

Даже Шана с Даной были подавлены. Во всяком случае, на сегодня они прекратили свои обычные игры, и я каждый раз угадывал их имена с первого раза.

— На связи мистер Саундрес из реализации.

— Спасибо, Шана. Да, Чарли?

— У нас серьезные проблемы, мистер Брендан, — сообщил он, явно волнуясь.

Уж об этом он мог бы и не сообщать. И так ясно.

— Да? — спокойно спросил я.

— Многие оптовики и дистрибьютеры отказываются брать последний номер «Махо», а остальные возвращают пачки нераспечатанными.

Проблема действительно была серьезной. Журналу грозило вообще не попасть на стенды.

— Сколько мы напечатали?

— Четыре миллиона пятьсот тысяч.

— Сколько, по-твоему, зависнет?

— Согласно компьютеру, не меньше пятисот — семисот тысяч.

Два миллиона долларов чистого убытка, не говоря уж об упущенной прибыли, да и газетчики тут же пронюхают. Я глубоко вздохнул. По крайней мере, в данный момент сделать ничего было нельзя. Давно сказано, что ложь обежит полмира, пока правда натянет башмаки, чтобы пуститься за нею вдогонку. Возможно, что на месте распространителей я бы вел себя точно так же. Кому приятно иметь дело с крупнейшим поставщиком наркотиков?

— Держись, Чарли. Со временем все образуется.

Стоило мне положить трубку, как переговорник на столе загудел.

— К вам Бобби.

— Пусть зайдет.

Бобби зашел с покрасневшими от слез глазами.

— Ох, Гарис! Просто не могу поверить, что ее нет в живых.

Я обошел стол и крепко обнял его. Бобби спрятал лицо у меня на груди, всхлипывая, как ребенок. Я мягко погладил его по голове.

— Успокойся.

— Почему она убила себя? Зачем?! Не понимаю Она же хотела в следующем месяце выйти замуж.

— Она не убивала себя.

Бобби отступил на шаг:

— Но полиция утверждает, что это самоубийство В квартире кроме нее никого больше не было.

— Мне плевать, что они там утверждают, — бросил я, снова усаживаясь в кресло.

— Но если это не самоубийство, то кто же ее убил?

— Думаю, те же люди, которые убили Джулио. Мне сдается, они считали, что Верита и Джулио были связаны гораздо теснее, чем на самом деле.

Глаза Бобби расширились.

— Мафия?!

— Не знаю. Однако крепко намерен узнать. — Я достал сигару из коробки и закурил. — Твой отец в городе?

— Он дома.

Я нажал кнопку переговорника:

— Свяжите меня с преподобным Сэмом. Он дома, — затем убрал руку с пульта и сказал Бобби: — Мне казалось, он избавился от брата Джонотана еще два года тому назад.

— Ты же знаешь отца. Он всегда видит в людях только хорошее. Брат Джонотан сумел убедить его, что Дениза была наркоманкой и что ему, несмотря на все старания, не удалось избавить ее от этого порока.

Переговорник загудел.

— Преподобный Сэм у телефона.

Его голос был преисполнен сочувствия:

— Страшное дело, Гарис. Просто ужасное. Она была красивой девушкой.

— Да, преподобный Сэм. Однако я звоню по поводу брата Джонотана.

— Просто кошмар. Я не подозревал, что этот человек способен на такую двойную игру.

— Вы давно с ним знакомы?

Преподобный Сэм помолчал.

— Дайте-ка прикинуть… Да. Лет семь, может быть, восемь. Он вступил в церковь сразу, как ушел из полиции.

— Каким образом вы познакомились?

— Его прислал твой дядя Джон. В то время существовала угроза нападения на меня… Во всяком случае, я получил несколько таких угрожающих обещаний, и он поступил ко мне в качестве личного телохранителя. Но затем Господь пролил на него свой свет, и брат Джонотан стал членом церкви. К тому времени, как мы решили, что угрозы больше не представляют реальной опасности, он уже достиг второго уровня.