– Давно он тут? – шепотом, словно опасаясь, что его услышат спросил ученый.

– Да уже полчаса как думает, – негромко ответил Владимир. – У меня от него мурашки бегут. Смотреть не могу, тошнит…

– К этому привыкать надо, – все так же шепотом сказал Трофим. – А о чем они говорили?

– О чем говорили это не важно. Важно к чему придут, – Владимир скривился. – Не думал, что впрямую смотреть на него так тошно будет. Вон генералов, по-моему, тоже того… мутит.

Трофим присмотрелся к лицам. Четыре человека с большими звездами на погонах. Представители ВКС, ВМФ и СВ ВС России. Крепкие, здоровые, поседевшие генералы. Но двое из них явно нервничают, мелко шевелят пальцами, едва уловимо гримасничают, глаза неспокойные.

– Ты новости видел сегодня, – решил перевести тему «продавец», отворачиваясь от экрана.

– Нет. Не смотрю, не хочется, – ответил Трофим. – А что там?

Владимир набрал воздуха в рот и шумно выпустил его, раздувая щеки.

– Народ с ума сходит. Большая часть в церквях, мечетях, синагогах грехи отмаливать. Другая часть в разгул. Пьют без продыху, насилуют, грабят магазины… страшно, блин, – он почесал бровь и кинул настороженный взгляд на экран, после чего спешно отвернулся. – Я на этого черта смотрю, и, не поверишь, в церковь хочется… – Владимир нецензурно выругался. – Сам не свой, Док. Сам не свой. Давай выпьем что ли? – он посмотрел на Трофима, его взгляд был жалок и разбит. – Давай?

– Нет, Володь. Ты давай сам, а я посмотрю, послушаю как тут и что, – ответил Трофим.

«Продавец» отошел в сторону, достал бутыль со стаканом и налив его до краев выдул одним махом. Затем замер, соображая, что и как, пошарил по карманам, достал конфету, которой занюхал и положил обратно.

– Про закуску не подумал… – сокрушенно сказал он.

– Ну так магазин недалеко, сходи, – посоветовал Трофим не отрываясь от экрана.

Владимир еще секунду смотрел на Дока, затем не сказав ни слова вышел. Лука по-прежнему продолжал смотреть на планшет, затем встал и отошел в сторону. Камера, очевидно зафиксированная на стволе дерева, показывала четырех генералов, складной армейский столик и пустой стул. Так продолжалось несколько минут, после чего появился Володя с пакетом, в котором бряцало стекло. Не глядя на Трофима, он достал банку с аджикой, хлеб, колбасу, вынул откуда-то нож и две вилки, затем хмуро глянул на экран.

– Где это он?

– Встал и ушел. Не далеко видимо. Генералы посматривают в его сторону, – Трофим обернулся назад на Владимира.

Тот накладывал толстым слоем аджику на кусок хлеба.

– Ушел… век бы его не видеть… ты камеру поверни, пробел удерживай и одновременно мышку… ушел он… – откусывая кусок своего бутерброда пробурчал Владимир.

Трофим сделал как было сказано, камера действительно немного повернулась, но угла не хватило. Зато вдалеке показалась трасса, по которой оживленно двигались разноцветные машины.

– М-м-м… – промычал с набитым ртом «продавец». – Верни обратно, придет увидим, – затем он подцепил двумя пальцами кусок колбасы и запрокинув голову засунул ее в рот. – И как ты не боишься, Док? Меня вон… – он показал руку с красным пятном вытертой, наверное с лица помады, – баба в магазине в засос поцеловала. Крыша уехала видать совсем. Нормальная такая… Лера зовут. Хотела со мной пойти…

Трофим недоуменно поднял бровь.

– А что не пошла?

– Так я же вроде как на работе, хотя, что там… это не помеха. Просто у меня еще крыша не съехала, – он подошел к Трофиму вплотную. – Как ты думаешь, Док, только честно. Сожрут нас? Я пока со сталкерами был, спокойно вроде на душе. Но съехали мужики, так оно все наружу рвется. Сожрут?

Светлые волосы, всклокоченные и зафиксированные остывшим потом, расстёгнутый ворот и да, помада еще и на воротнике, разительно отличали его от того, на кого он был похож когда-то. Если раньше он был похож на парня без возраста, молодого, аккуратно и безукоризненно вежливого, то сейчас он словно потерял осанку, незаметно постарел и как будто очеловечился. Незаметно, но у него появились индивидуальные черты лица, спокойный, но как будто недоверчивый характер, глаза внимательные и встревоженные, вроде серые, а вроде и голубые. Щетина, которой раньше никогда не наблюдалась, седым налетом присыпала лицо.

– Не знаю. Не задумываюсь, – ответил Трофим, глядя ему в глаза.

– А я думаю, что сожрут. И станем мы этим самыми зомби, будем гоняться за детьми и девками, собаками и кошками… проще пулю в башку, – пожаловался он. Видя спокойствие ученого он скрипнул зумами. – Док, вот что ты за человек? Тут мир рушится, сегодня, завтра пойдем пешим строем… кто куда, а ты… – Владимир пожевал губами, словно хотел выплюнуть ругательство. Очевидно либо стакан водки не был первым, либо водка так действовала на него.

– А я уже, если что, – спокойно сказал Трофим.

– Что уже? – с особой интонацией, презрительно выделяя «уже» переспросил «продавец».

– Уже инфицирован. Только другим вирусом.

– Чё??!

– Инфицирован, – спокойно повторил Трофим. – С зомби работал много. С теми, которые после смерти встают. С натуральными мертвецами, а не с такими как гнус. Вот и подцепил.

Челюсть Владимира отпала. Он на секунду протрезвел, затем отошел и налил себе еще пол стакана. Замахнул его, закусил кружочком колбасы. После чего уже не подходя к Трофиму уставился на него.

– Ты че сука?! Охренел? Ты! Ты у меня в магазине… ты?!

Ученый, явно не ожидавший такого поворота опешил. Идеальный исполнитель Владимир, держатель магазина, партнер Свободы и очевидно не последний человек в этой и той системе, вежливый, предупредительный и тактичный, вдруг оказался слаб и мелок. Он развернулся и неровной походкой двинулся в сторону. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что тот направился за пистолетом или другим оружием, которого сейчас у него при себе не оказалось. Этого нельзя было допустить. Трофим знал, что человек после контузии, сильного сотрясения, а еще чаще обработанный Зоной, может легко впасть в неадекватное состояние после дозы спиртного, и тут судя по всему стало понятно, почему сталкера Моля списали на Большую Землю. Трофим встал с деревянного стула, на котором сидел и прихватил его за спинку. Стараясь не спешить, чувствуя угрызения совести он аккуратно пошел за «продавцом». Тот, не замечая этого, пошатываясь и жестикулируя пальцами подошел к тумбе и потянул за ручку выдвижного ящика. С легким приятным шорохом ящик отъехал в сторону показав черную рукоять пистолета с пластиковыми накладками шоколадного цвета.

– Сука он… он… – послышались его пьяные слова.

Владимир потянулся за пистолетом, уже поворачивая голову в том направлении, где должен бы был сидеть Трофим. На секунду его глаза расширились от удивления, увидев Дока не там, где он ожидал. Громкое «дзынь», легкий треск ломаемой ножки стола об голову «продавца», бряцанье выпавшего пистолета и негромкий шлепок тела на землю.

– Прости, Володь… так было нужно. Я же не знал, что ты контуженный… – виновато произнес Трофим.

На всякий случай связав его руки за спиной он положил его набок, чтобы кровь, вытекающая из разбитого рта, не попала в легкие, а пистолет убрал обратно в тумбу. Подумав, он набрал номер с сотового телефон «продавца» и глядя на экран, транслирующий встречу Псараса и военных вызвал врача. Вызывать врачей через стандартные ноль три было бесполезно они и так были слишком заняты, а Владимиру наверняка нужен будет присмотр врачей, поскольку разломанный стул, не обещал легких последствий для его головы. Ученый взял другой стул и вернулся к монитору компьютера.

***

– … да браслеты выдадим всем вашим сотрудникам, – послушался зычный голос одного из генералов. – Они активируются автоматически, как только будут застегнуты и деактивируются, когда защелка будет снята.

Лука сидел на прежнем месте, сложа руки на животе, снизу-вверх разглядывая генерала желтыми глазами.

– Вы уже изготовили их? – спросил Лука.

– Да. Будьте уверены, пока вы носите браслеты защелкнутыми, наши роботы не будут распознавать вас как угрозу. Вы можете даже не надевать их на руки, если считаете нужным. Достаточно просто носить в карманах, – генерал уверенно стоял на коротких крепких ногах перед Псарасом, заложив руки за спину.