– Все, – коротко и энергично кивнул короткостриженой головой на толстой шее генерал.
Дипломат встал, за ним встал генерал, потом Трофим, а за ними Сагитай.
– До свидания, господин Псарас, – попрощался дипломат и развернулся, глядя в темноту.
Генерал также буркнул что-то на прощание, и Трофим поняв, что он должен вести через уже ночную свалку колонну пошел тем же путем что и пришли, обратно. Сагитай сделал несколько шагов за всеми, потом вдруг махнул рукой и кинулся обратно.
– Э… дядя… Женя… ёперный театр, – крикнул он. – Коньяк что, чистый? Заберу?
– А… – издал звук черт. – Не ссы. Я бутылку только один раз в руках держал, лет двенадцать назад. Чище некуда. Забирай… – черт хотел добавить что-то еще, очевидно нецензурное в сторону не в меру наглого человека, посмелевшего позариться на его сокровище, но сдержался, видимо Хозяин был совсем недалеко.
Сагитай подхватил бутылку и быстрым шагом бросился догонять уходящих. В ночном небе над его головой едва слышимым шелестом из-за большого расстояния тянули свои огненные росчерки на Запад, словно следы от многопалой когтистой лапы смерти, баллистические ракеты.
Глава 14. Крылья гнуса
Территория Европы напоминала клокочущее болото, кишащее управляемыми вирусом человеческими телами. Черные, выжженные гнусом колеи, хорошо видимые с высоты беспилотных обозревателей, рассекали зеленую территорию полей, обрамляли асфальтовые трассы и дороги. Несмотря на то, что дороги были частично разрушены в первые же моменты, чтобы приостановить движение зараженных на автотранспорте, само движение зомби, конечно же не прекращалось. Из общего населения Европы, численностью более семисот пятидесяти миллионов человек, сбежать на пока еще безопасный «черный» континент через Средиземное море получилось едва ли у сотни миллионов, тех кто первыми поддались панике или были настолько дальнозоркими, что предпочли уйти с театра потенциальных боевых действий, при первых новостных сводках. Оставшееся население было уничтожено на одну треть, что составляло более двухсот миллионов человек. Из оставшихся четырехсот с лишним миллионов, более ста миллионов было прямо или косвенно уничтожено тактическими и стратегическими ядерными ударами, а также «дружеским» огнем артиллерии и авиации, около двухсот миллионов были заражены и пребывали в активной фазе и фазе превращения, оставшаяся сотня миллионов живых людей сосредоточенные и прижатые к морям отчаянно сопротивлялись и сплавлялись на всем что могло плавать, подальше от берегов. Несмотря на это, связь, электричество, водоснабжение местами не прекращалось, работая в автоматическом режиме, если только не было намеренно уничтожено ударами людей с воздуха. Зомби не уничтожали городскую инфраструктуру и недвижимость, с их стороны практически не было выстрелов или других применений силы. Зараженное население не было способно к этому, за исключением несколько тысячной группировки Старшего Брата по кличке Дик, того кто под предводительством Овода Пустотелого с еще десятком братьев смогли вырваться через оградительные кордоны Зоны.
Чем дальше проходил гнус на запад Европы, тем больше людей без сопротивления встречали его в своих домах, жилищах и церквях. В основном это были люди, подвергшиеся влиянию религиозных течений, во все рупора кричавших о конце света, которые по сути были правы. Другая, незначительная часть населения не стала бежать исходя из другого, не менее не утешительного подхода. Расчет скорости распространения, живучести и целеустремленности зомби, который к несчастью стал широко популярен в интернете показал, что побег в моря и океаны не спасет практически никого из желающих покинуть материк, а только обречет их на более мучительную и долгую смерть от жажды или голода. В относительной безопасности считались грузовые суда, предпочтительно с провиантом, рыболовные артели и как следствие плавучие рыболовецкие заводы, которых уже взяли «под крыло» военные флоты разных стран. Тем не менее все военные силы Европы, которых смогли перегруппировать, утюжили потоки зомби со всех калибров и всеми средствами. Эффект был крайне незначителен. Мало того, что зараженные переносили невероятные повреждения, исцеляясь в самое короткое время, они также научились использовать укрытия, услышав шум приближающихся бомб, ракет или снарядов. Поэтому после коврового бомбометания и вздымающего землю артиллерийского обстрела фосфорными боеприпасами, из нескольких десятков тысяч зомби погибало едва ли один – два, в лучшем случае пять процентов существ. Другое дело ядерный удар. Тот наносил значительный урон по площади в несколько километров, испепеляя тела, ломая и разбрасывая то что невозможно было сжечь на километры в диаметре, но то что не спеклось сразу, через время оживало и шло, карабкалось, ползло дальше в выбранном направлении, проползая через горячие радиоактивные воронки.
Большая часть территории Европы, пережившая на себе тысячи ядерных ударов, перестала быть пригодной для обитания человека. Радиоактивные облака и осадки расползаясь по всему миру, еще не успели дать своих смертельных последствий, но выкрики отдельных стран, на чьей территории вдруг многократно вырастал радиоактивный фон уже начинали требовать прекратить применять боеприпасы подобного рода. Это все не проходило мимо ушей Дика. Он уже не управлял своим Братством в той мере, в какой это было изначально. Их было слишком много и многие из них, прошедшие сильнейшее радиоактивное излучение погибли как сознательные члены его паствы, поскольку человеческие клетки под действием радиации не могли восстанавливаться в той мере, в какой они должны были бы быть, даже при положительном воздействии вируса. Человеческие клетки, не занятые вирусом разрушались в ДНК, тут же восстанавливались и копировались, но уже измененные, мутировавшие, безобразно меняя форму и назначение, также претерпевал изменения и геном вируса. Из миллионов, облученных зомби, потерявших человеческую сущность, под действием не дававшего прекратить жизнедеятельность носителя вируса, лепились новые, страшные, непредсказуемые формы, истощавшие друг друга в попытке выжить на мертвых радиационных площадях и… у них получалось. То, что штурмовало бастионы Турции, то что билось с турелями, тяжелыми, громоздкими дизельными роботами, в бетонных, быстро возведённых лабиринтах Испании, то что черной полосой медленно ползло и выжигало зеленый склоны Италии, разлетаясь в клочья от ракет ударных группировок оставшихся военных сил НАТО, не было Братством. Это были сплошные комья безжалостно фонящего, слипшегося друг с другом человеческого материала, высасывавшее жизнь из всего, что не может им дать отпор. Эти кадры не показывали всему миру. В тех местах бились и погибали от перегрева, поджигались и размалывались тяжелыми ударами существ, роботы всех моделей, среди которых половину составляли ДПР127, медленные и тяжелые дизельные собратья первых ПР, имеющие ту же компоновку, наскоро сколачиваемые по всему миру, сбрасываемые самолетами на парашютах на переднюю грань линии фронта. Из свидетелей этих сражений были только операторы беспилотников и боевых роботов. Человек не мог участвовать там по нескольким причинам. Во-первых, он был целью каждого зомби, из миллионов, стремившихся протиснуться на свежую землю с зеленой травой, деревьями и микрофлорой в почве. Во-вторых, опасно завышенный радиационный фон, приносимый этими существами, иногда лишь отдаленно напоминавших человека, слипавшихся по двое, трое, иногда просто в ужасные мясные шары с торчащими оттуда руками, ногами и головами, не поддающиеся стрелковым калибрами, уничтожаемые только управляемыми ракетами. Такие шары, выкатывающиеся из дыма, называли танками. Их первое появление на камерах заставило поседеть не одного оператора, а рвотный спазм вызвала практически у каждого. В– третьих, невероятно высокие температуры и задымление, делавшие нахождение человека в рядах, сражающихся бесполезным. Большинство роботов, кроме раздутых запасов разрывных боеприпасов снабжались баллонами с горючей смесью, дававшей стабильный результат по нейтрализации существ, опять же за исключением «танков», давивших железо своей массой, имеющего слишком много жизненных сил и способных прорваться через наземную линию оцепления. Такие мясные «танки» впервые появились на линии между Итальянскими городами Сиенна и Ареццо близ местечка Валдарно, поэтому к ним среди очень узких кругов уже пришивалось название Валдарнийские танки. Пока что, подобные не были отмечены в других местах, несмотря на то что радиоактивные кляксы, тянувшиеся от эпицентров взрыва были рассеяны по всей Европе.