Эбби. Неужели не понимает, какой вред наносит курение ее здоровью?

Дэн. Блевали всю ночь. Не только я — мы все.

Эбби. Не могу я следить за ней каждую минуту.

Дэн. Нас всех отвезли на «скорой» в больницу.

Эбби. И я ничего не смогу поделать, если она курит где-то еще.

Дэн. Сальмонеллез. Голландский соус простоял на столешнице целый день.

Эбби. Мы должны ввести какие-то рамки.

Дэн. У отца была клиническая смерть. Она практически убила его.

Эбби. Не знаю, что на нее нашло.

Дэн. Им пришлось вновь запускать его сердце.

Эбби. Она знает, сколь вели риск.

Дэн. Мощности электрического разряда хватило бы, чтобы осветить половину Манхэттена.

Эбби. Она делает это только для того, чтобы позлить меня.

Дэн. Еле-еле привели его в чувство.

Эбби. Я не позволю ей курить в этом доме.

Дэн. Мама на кухне хуже атомной войны.

Эбби. Думаю, это Господь наказывает меня.

Дэн. Я чувствую себя Иовом.

Эбби(поворачиваясь к Дэну). Не знаю, что я сделала, чтобы заслужить такую мать.

Дэн(поворачиваясь к Эбби). Я тоже.

Клодия. Давай… скажи.

Эбби. Сказать что?

Клодия. О чем ты думаешь?

Эбби. О чем я думаю?

Клодия. Что мне не обязательно выходить из дома в таком прикиде.

Эбби. А тебе обязательно?

Клодия. Почему нет?

Эбби качает головой, подходит к Клодии, сжимает плечи, как ребенку, но, прежде чем начинает вычитывать мораль, улавливает аромат духов.

Эбби. Мама… это «Шалимар»?

Клодия. Божественно, правда?

Эбби. Мой «Шалимар»?

Клодия. Я просто… одолжила немного.

Эбби. Как это, одолжила?

Клодия. Подушилась здесь, подушилась там. Мне следовало спросить разрешения. Извини.

Эбби. Просто не могу в это поверить.

Клодия. Я куплю новый флакон, когда этот закончится. (Пауза). И вообще, не понимаю, почему мы не можем делиться.

Эбби. Речь не о новом флаконе. Я не понимаю, зачем ты это делаешь.

Клодия. Мне шестьдесят пять. Так что надо задействовать все резервы.

Эбби. Тебе это незачем. Мне придется нанять бухгалтера, чтобы вести подсчет мужчин, которые наведываются сюда.

Клодия. Это все «Шалимар».

Эбби. Ко мне «Шалимар» никого не притягивает.

Клодия. Он помогает источать… жажду жизни.

Эбби. Так ты это теперь называешь?

Клодия. А как ты это называешь?

Эбби. Если мне не изменяет память, когда я источала такую «жажду жизни», ты говорила, что это распутство.

Клодия. Только потому, что беспокоилась о твоем благополучии.

Эбби. Вот и я сейчас беспокоюсь о том же.

Клодия. О своем благополучии?

Эбби. Нет, о твоем.

Клодия. Я думала, тебя больше волнует твой «Шалимар».

Эбби. Я беспокоюсь о твоем благополучии так же, как ты беспокоилась о моем.

Клодия. Но ты была ребенком!

Эбби. Мне было восемнадцать… когда я стала расправлять крылья.

Клодия. Если бы речь шла только о крыльях, меня бы это не беспокоило. Но ты еще начала и раздвигать ноги.

Эбби. Я уже могла голосовать!

Клодия. Тебя также могли подвергнуть жестокому обращению, причинить боль.

Эбби. Так же, как и тебе. Сейчас.

Клодия. Я не позволю, чтобы со мной жестоко обращались, и я слишком умна, чтобы мне причинили боль.

Эбби. А эта футболка! Где ты ее нашла?

Клодия. В студенческом магазине. Последний писк в молодежных кругах.

Эбби. Ты хоть понимаешь, как нелепо ты выглядишь?

Клодия. Для кого?

Эбби. Для всех. Бабушка в синих джинсах…

Клодия. Знаешь, я думаю, проблема в моих генах, а не в одежде. Просто у тебя их очень много. Мы слишком похожи, и это не в плюс. Что ты на это скажешь?

Эбби. Повторю, что ты выглядишь нелепо.

Входит Дэн, восхищенно оглядывает Клодию).

Дэн. Господи! Клодия, вы роскошно выглядите!

Эбби. Дэн, перестань!

Дэн. А что такое?

Эбби. Он выглядит шлюхой.

Дэн. Да, но роскошной шлюхой.(После паузы обращается к Клодии). Это же две большие разницы, правда?

Эбби. А эта футболка?

Дэн. Мне нравится. Это алый знак ее доблести.

Эбби. Неудачное литературное сравнение.

Дэн. Да перестань. Что с тобой сегодня?

Эбби. А что со мной сегодня?

Дэн. Я не знаю!

Эбби. Ладно, я скажу, что со мной сегодня…

Дэн. Хорошо.

Эбби. Как раз нехорошо!

Дэн. Хорошо, что ты собираешься мне сказать! (Пауза). Так говори!

Эбби. Ладно. Я десять минут пытаюсь объяснить моей матери, как нелепо она выглядит, одеваясь подростком, но тут заявляешься ты и говоришь, что выглядит она роскошно! Вот что нехорошо!

Дэн. Милая, я надеюсь, что в шестьдесят пять ты будешь выглядеть так же, как она. (Принюхивается). Это «Шалимар»?

Эбби(уходит). Боже!

Дэн(зовет вслед). Милая! (Поворачивается к Клодии). И что все это значит?

Клодия. Гены, наверное. Пойду с ней поговорю. Твоей вины тут точно нет. Можно попросить тебя об услуге?

Дэн. Конечно.

Клодия. Займи Стэна… нет… Расса, когда он придет. Я быстро.

Клодия уходит. Дэн садится, берет газету. В дверь стучат.

Дэн. Открыто.

Заходит Стэн Уокер. Симпатичный, обаятельный, богатый, уверенный в себе.

Дэн. Вы — не Расс?

Стэн. Никогда им не был. (Протягивает руку). Стэн Уокер. Я пришел (справляется с вырезкой из газеты)… за Клодией.

Дэн. Мы с вами встречались?

Стэн. Здесь?

Дэн. Да.

Стэн. Нет.

Дэн. И я вас не помню. Так вы пришли за Клодией?

Стэн. Одной и единственной.

Дэн. Вашей одной и единственной?

Стэн. Это никогда не знаешь.

Дэн. Присядьте, Стэн. Клодия сейчас подойдет. У нее небольшая семейная проблема, если вы понимаете, о чем я.

Стэн. Не имею ни малейшего понятия.

Дэн. Кофе?

Стэн. Почему нет? Черный, без сахара.

Дэн. Ага, настоящий мужчина.

Стэн. Так мне всегда говорили.

Дэн. И как вы с Клодией ладите?

Стэн. Мы… пока никак.

Дэн. Не понимаю.

Стэн. А кто что понимает? Страна катится в пропасть.

Дэн. Нет, я не понимаю другого. Что вы здесь делаете, если еще не встречались с Клодией?

Стэн. Пришел, чтобы получше ее узнать, если вы понимаете, о чем я.

Дэн. Да, думаю, да, но как вы познакомились с ней и узнали ее адрес?

Стэн. Из объявления в газете.

Дэн. Клодия дала объявление в газету?