Глава 82

Тяжёлая работа

Прежде чем отправиться на поиски таинственного преступника, Сенцов составил для себя небольшой список. Незаметно для Крольчихина выдрав лист из отрывного календаря, дата на котором давно уже не совпадала с реальной датой, ведь Крольчихин сам нещадно терзал его листы, Сенцов нацарапал этот список. Он внёс туда местных скинхедов, которые облюбовали для себя подвал заброшенного дома, Краеведческий музей, Музей военной истории и парочку частных музеев, нескольких «чёрных» копателей, которые в одиночку сами для себя выискивали в каких-то нехоженых дебрях остатки немецкой амуниции и тихонько сбывали их из-под полы на рынке «Маяк». Первым же в сенцовском списке оказался историко-археологический клуб «Звезда». Этот клуб несколько лет назад открылся в одной из съёмных квартир на первом этаже аварийного дома, который давно уже назначили на снос, но почему-то не снесли. Никаких историков или именитых археологов туда не входило: в члены клуба «Звезда» записались всё те же «чёрные» копатели и энтузиасты-любители, которые сами шили себе военную форму и время от времени устраивали неуклюжие подобия боевых действий где-нибудь на пустырях. Милиция пока что клуб «Звезда» не трогала… Поэтому Сенцов и поставил этот клуб первым в списке: наверняка, в криминальных кругах известно, что милиция сюда не заглядывает, и кто-нибудь вполне мог купить в «Звезде» кинжал, считая, что останется незамеченным и неузнанным.

От Ровд до того несчастного, трещащего по всем швам дома, где поместился клуб, ходу минут пять. Прошагав эти пять минут по улице Овнатаняна, мимо каштанов, чужих окон и милицейских гаражей, Сенцов ни на минуту не забывал о Кате. Если бы не его бестолковость — Катя никуда бы от Сенцова не ушла…

Константин едва не врезался лбом в тот дом, который он искал. Его искорёженная годами, больная эрозией конструкция, словно бы, выросла из-под земли, восстала из мрака небытия, преградив Сенцову путь, и тут же вымела из его головы мысли о Кате, заменив их мыслями о работе. Катя всё равно никогда не вернётся к Сенцову, а работа — вот она, насущная, висит на шее тонной висяков и тянет, тянет ко дну…

— Чёрт! — ругнулся Сенцов достаточно громко, стремясь вернуть себя в реальность.

Выбросив из головы всё лишнее, Константин превратился в сурового мента — пускай, хоть на время его отпустит совесть и отстанут проблемы — теперь совесть и проблемы будут у тех, кого Сенцов прищучит! Взяв уверенный крейсерский шаг, Сенцов покорителем земель взошёл на крыльцо, которое от долгих лет и полного отсутствия капитального ремонта крошилось прямо под ногами, и нырнул в сырую сень подъезда, в царство мрачных, облезлых стен, покрытых нецензурными словечками, затёртого пола и высокого потолка, испещрённого рыжими и чёрными разводами, которые дарит всем потолкам текущая крыша. Вот и сенцовскому потолку текущая крыша тоже подарила — пятно становится всё больше и больше, а Константину всё лень ею заняться.

Преодолев низкую лесенку, ведущую на первый этаж, Сенцов остановился и огляделся, выискивая среди прочих нужную ему квартиру. Найти её оказалось проще простого: все двери оказались закрыты, кроме одной, вытертой коричневой двери, к которой прикрепили яркую красно-жёлтую табличку «Звезда».

«А вот и мы!» — обрадовался Сенцов и уверенно вступил за эту самую дверь. Константин ожидал увидеть тут толпы энтузиастов, однако тесная прихожая оказалась безлюдной. На стенах, оклеенных старенькими отсыревшими обоями, развесили плакаты и фотографии времён Второй Мировой, пыльные красные знамёна, гербы: Третьего Рейха и советский. Кроме этого, в прихожую втиснули шкаф и неновый стол, над которым повесили лист с напечатанными словами «Книга регистрации», и положили общую тетрадь. Константин остановился около этой тетради, желая прочитать фамилии членов клуба «Звезда», однако обнаружил только клички: Бомба, Копач, Немец, Бармалей… Константин перелистал тетрадь: а вдруг среди членов историко-археологического клуба «Звезда» найдётся субъект по кличке «Эрик»? Или «Терминатор»?? Проверка оказалась тщетной: никого подобного Сенцов в тетради не нашёл — ни одного ни второго.

— Чёрт бы вас подрал… — негромко ругнулся Сенцов, прошествовал в певую попавшуюся комнату, и заметил там гражданина. Надвинув на самый нос кепку болотного цвета, этот гражданин ссутулился над застланным цветастою коеёнкою столом и раскладывал своими руками блестящие ордена и медали.

— Милиция! — сообщил сему гражданину Сенцов, вдвинув под его козырёк своё удостоверение.

— Раскопками увлеклись, гражданин начальник? — удивился субъект в надвинутой кепке и даже оторвался от немецких крестов, которые сосредоточенно перебирал.

— В каком-то смысле — да! — надвинулся на него Сенцов и как бы невзначай, схватил со стола один крест. Крест был тяжёлый, грамм двести, Сенцов сжал его в кулаке и осведомился у типа в кепке:

— Фамилия?

— Немец! — ответил тип в кепке, надвигая серый козырёк ниже на нос.

— Да неужели? — изумился Константин. — Незаурядно. Слышь, Немец, мне погоняло твоё до лампочки! Ты мне фамилию говори, а то вот, крестик пробью и пройдёшь по делу о военных преступлениях! — прогрохотал Сенцов, потрясая «трофейным» крестом.

«Немец» испугался. Отодвинув от себя подальше все кресты, он дрожащим голосом прохныкал:

— Не-не-не не надо пробивать… Я Комарчук Вадим…

— Прекрасно! — обрадовался Константин, но крест не отдал. — Вот что, Комарчук Вадим, не видали ли вы вот этого гражданина?

Константин поднёс к носу Комарчука карандашный фоторобот «панка-Терминатора», который до сих пор не обрёл человеческого имени, кроме бестолкового «Эрика».

— Он мог кое-что у вас купить, — уточнил Сенцов, ожидая ответа.

Комарчук поглазел на «Терминатора» из-под своей кепки и почему-то подавил смех.

— Не, гражданин, начальник, — отказался он, замотав башкой. — Этот точно ничего у нас купить не мог! Кто-то вас надул.

— А это ещё почему? — не поверил Константин, удерживая фоторобот на столе рукой, свободной от креста. — Вполне мог купить, например, кинжал. Вспоминайте, Комарчук!

— Да нет же! — Комарчук опаять подавился смехом. — Этот тип в сорок третьем крякнул!

— Когда??? — Константин изумился так, что у него глаза едва не вылезли на лоб. — Ты что мне тут метёшь, «Немец»?? Спятил, чи шо?

— Да не, гражданин начальник! — Комарчук опять помотал башкой, надвинул козырёк, и после этого выкатил один из ящиков стола.

Ящик оказался наполнен раритетными чёрно-белыми фотографиями, с которых смотрели некие суровые солдаты и офицеры.

— Что это? — не понял Сенцов, не выпуская крест и фоторобот.

— Я с девяностых копаю, — рассказывал тем временем Комарчук, роясь в сонме фотографий. — Я всех фашей, которые у нас под Сталино подвизались, как облупленных знаю! Кстати, фотки сам нашёл, а не купил! Вот!

Комарчук выгрузил из стола одну фотку, где-то девять на пятнадцать, и шлёпнул рядом с фотороботом Сенцова.

— Не верите, гражданин начальник? — уточнил он. — Смотрите! — и убрал руку от своей фотографии, явив Сенцову того, кто был изображён на ней.

Константин, полный скепсиса, глянул и с ужасом отметил, что да, субъект на фотографии, оснащённый фашистской фуражкой и стеком для погона лошадей, фантастическим образом походит на «Терминатора», как близнец!

— Эрих Траурихлиген, группенфюрер СС, тысяча девятьсот четырнадцать — тысяча девятьсот сорок три! — сообщил Комарчук. — Его взорвали партизаны, когда он в машине ехал! Так что, гражданин начальник, он ничего у нас купить не мог, тем более, что мы ничего не продаём!

Константин застыл и слышал слова копателя, словно сквозь толщу воды. Он своими глазами видел этого человека вот уже несколько раз… Александр Новиков видел его и даже получал от него побои… Новиков обозвал своего странного товарища «Эриком»… И тут — «Эрих»… Но бывают же двойники у Путина, у Ксении Собчак и у Леди Гаги?? Бывают… Сенцову почему-то стало жутко, он невнятно и гнусаво пробурчал: