Появились первые ростки грибов-Мук

Нас это не смутило. Быстро перекусив, мы уселись спать. Именно уселись. Не спрашивайте почему. Так стало удобнее, и не повредятся новые совсем еще немощные синие проростки, которыми мы покрывались как грядки.

Вдобавок Эр скрестил ноги, а руки, согнутые в локтях, расставил в стороны, при этом ладони смотрели к небу - получился такой себе цветок.

Я попробовал - и точно, так было куда приятнее сидеть. Я так бы и остался, но вспомнил, что надо выкурить светляка. Роспа ждет вечернего общения. И зависимость не стоит теребить.

Привычно забив насекомое в трубочку, оставленную мне ублюдками-ценгами, я затянулся.

Роспу звать не пришлось. Паук, кажется, уже поджидал меня.

- Ты сегодня быстро бегал, - начал я обычные похвалы. - Молодец!

Теперь без этого никак. Ногастый совсем достал своим нытьем: «Ты меня не ценишь. Доброго слова не дождешься. Ни спасибо, ни пожалуйста». И все в том же духе. Сил нет слушать его причитания.

Большеног был явно не в духе. Сведенные брови и поджатые губы выдавали беспокойство. Конечно, какие у паука брови и губы? Во всяком случае, мне так показалось.

- С тобой что-то происходит, - опасливо проговорил питомец. - Ты меняешься. Становишься таким, как я.

Роспа уставился на мою ногу.

- Ах, это, - отмахнулся я. - Надо избавиться, да все руки не доходят. Но когда узнаю, где Дорнс прячет мою Олис, пойду к торговцу рунами и, наконец, куплю руну Регенерации. Не могу же я в таком виде показаться перед своей девушкой.

Но паук не унимался.

- Это не только нога. Посмотри на свое отражение.

Я послушался. Роспа не отцепится. Подойдя к зеркальной луже в углу пещеры, заглянул: оттуда выглянула страшная, вздутая рожа, покрытая синими буграми. Я отшатнулся.

- Что со мной?!

И тут же все понял: чертовы грибы-Муки. Я весь день знал это, но совершенно не реагировал! И Эр тоже!

- Что делать?!

- Стань таким как я, - медленно проговорил большеног. - Не становись цветком.

- Пауком?! Ты с ума сошел?!

Срочно к магу, алхимику, знахарю, к самому черту, но от этого надо избавиться! Я схватился за лицо, стал щупать наросты, давить, сжимать, рвать.

- Стань таким как я! Не цветком!

- Уйди, Роспа!

Паук недовольно забормотал и исчез во тьме. А меня тут же подхватил вихрь и унес в небытие глубокого сна.

Утром мы проснулись в тех же позах: сидя с растопыренными руками. И даже сейчас это казалась удобно. Деревянное тело ныло, словно всю ночь нас били палками. Глаза резало ножом. Сегодня ростки немного увеличились, и теперь в них угадывались те самые синие шарики на ножках. Только они еще не светились.

Я глянул на Эра: в нем уже с трудом можно было узнать птаха. Скорее, синяя жаба с железным клювом. Он тоже рассматривал меня и улыбался. Нас нисколько не смущала растительность на теле. Казалось, что так и должно быть.

Мы пересекли Драконий хребет без приключений, и к вечеру добрались до Ливертауна. В дороге почти не разговаривали, лишь поднимали руки в удобные позы, подставляли дождю ладошки, улыбались друг другу и заговорчески подмигивали. Было такое чувство, что каждый из нас знает одну и туже тайну. Вот только спроси, какую - и ни я, ни Эр не ответил бы.

По условию задания Саликса надо было укрыться в тайном месте в контейнерах. Так и поступили. Маркер на карте стоял возле заваленного мусором ржавого ящика. Я дернул дверь - открылась. Заглянул: внутри было уютней, чем у нас с отцом дома. Тут можно было жить.

Но мы тут были не одни. Внутри скрипнула кровать, и из полумрака вышел рептилоид в маске. Он был не многословен: осмотрел нас, сказал, что бармен будет завтра утром, оставил бочонок пива и ушел.

Эр сразу накинулся на спиртное. Выпил и я. Но разговор как-то не клеился. Мы говорили только о том, что нужно идти. Куда? Зачем? Почему? Нас не интересовали эти вопросы. Надо, значит надо. Но чаще просто сидели в излюбленных позах цветков с широко раскрытыми глазами и улыбались. Черт возьми, чего мы сушили зубы, я так и не понимал, но было так весело.

Утром пришел Саликс в маске. Он застал нас все также с улыбками на лицах, если так можно назвать заросшие синими шарами, распухшие рожи. Поздоровавшись, бармен стал внимательно осматривать нас. Эр встал, пробормотал что-то невнятное и засобирался.

- Уже уходишь? - усмехнулся бармен. - Ну, прощай.

- Мне очень надо, - пробубнил птах и зачем-то добавил: - Корокот.

Затем глупо улыбнулся, стал в позу и так вышел за дверь, словно краб. Саликс повернулся ко мне.

- А ты? Еще не идешь?

- Я выполнил задание.

И полез в сумку, но бармен остановил меня.

- Не открывай. Те грибы меня не интересуют. - Он достал нож. - Постой немного, я срежу несколько молодых ростков.

Я замер в недоумении. Действительно, в сумке грибы наверняка уже превратились в кашу. А на мне - свежие, живые, так и шевелятся. Толстяк аккуратно собрал десяток плотных шариков у меня с затылка.

Задание выполнено

Опыт +250

- Где Дорнс? - прямо спросил я.

Меня просто колотило от мысли, что сейчас я узнаю, где эта гадина. Сегодня же, сейчас же пойду за ним.

Но бармен не спешил с ответом.

- А тебе все еще нужно это знать? - зачем-то спросил он.

Я сжал кулаки. Конечно, тупой ублюдок! Но вслух сказал:

- Не тяни! Говори, где он?

- Тебе ведь куда-то надо идти? Помнишь? - снова спросил он.

Я встал в позу цветка и выпучил глаза - так было легче и удобнее.

- Где? - прохрипел я, напрягая глаза для убедительности.

Мне действительно надо было идти. Ноги просто топали на месте. Еще мгновение, и я перестану их контролировать.

Саликс зашелся в приступе хохота.

- Я не знаю, где твой... этот, как его? Дарс? Дорс? А! Дорнс. Но тебе уже неважно, так ведь? Там, за горами, тебя ждут. Ты нужен там. Надо идти, лоргис. Прощай, дурачина.

- Корокот, - сказал я и вышел за дверь.

Он вновь расхохотался и помахал мне пухлой белой рукой. Я был готов его убить, но ноги предательски понесли прочь. В конце концов, мне действительно надо идти. Выставив руки в стороны ладонями кверху, я зашагал прочь от Ливертауна в сторону Хребта дракона, забыв обо всем на свете. Там меня уже ждали.

Рейдеры ехали быстро. Моу просто летели над землей, но лучше бы они действительно умели работать крыльями. Олис уже отбила себе весь зад. Бандиты давно привыкли, и на штанах у них было специальное кожаное седло, а ей приходилось туго в одной-то рубахе. Везла девушку Зогга, и волей-неволей приходилось держаться за мерзкую зену. Воительница не церемонилась с пленницей и скакала что ошалелая, хоть ехали они первыми, чтобы задавать темп скваду. Могла бы и помедленней. Три часа такой скачки - просто мучение.

Позади раздался свист Битса. Зогга потянула поводья и остановила птицу. Олис вздохнула. Неужели приехали? Но вокруг все те же заболоченные равнины. Девушка завертела головой, и увидела причину остановки: в нескольких сотнях метров кипучая белая волна окружила двух воинов. Дикие, догадалась она. На западных равнинах такое бывает. Может еще и хорошо, что ее поймали рейдеры, а не бесхвостые твари. Те бы сожрали в два счета. А вот воины были странными - синими: один птах, судя по длинным ногам, а второй лоргис. Сородич был на пауке. Сердце екнуло. А вдруг, это Винс? Но почему синий?

Битс достал подзорную трубу и долго вглядывался в происходящее. Затем покачал головой и стегнул шпорами моу. Без слов понятно, что надо ехать дальше. Но Олис была другого мнения.

- Стойте! - завопила она и показала на воинов. - Там Винс. Он тоже рейдер! Один из вас! Он мой...

- Тише, девочка, - перебила Зогга. - Они уже не жильцы.