Помня свой мимолетный разговор с главным инженером завода, Зарубин хорошо знал, что не менее чем полугодовой срок отделяет его от возможности поставить перед дирекцией завода вопрос о восстановлении Т-4.

Для этой работы понадобятся заводские сложные станки - своей производственной базой училище не обойдется.

Но мысль о самостоятельной творческой работе учеников над созданием станка была такой заманчивой, что Зарубин временами забывал о сроках, о всяких сложностях и трудностях. Он ловил себя на том, что уже присматривает в цехах станки, которые понадобятся для этой работы, мысленно расставляет учеников на сборку отдельных узлов, делает вычисления и намечает более рациональные приемы, чем те, что применялись при создании первых станков Т-4.

Как педагог Зарубин знал, какое великое значение для производственного роста ребят имеет создание целостного технического сооружения, каким является станок.

Но как администратор он понимал, что всякая спешка и излишняя настойчивость в этот деле могут осложнить отношения с руководством завода.

Вывод один: надо было ждать.

Но ждать и для него - не только для ребят - теперь становилось все труднее.

И тут Зарубину невольно пришла мысль, что грани между возрастами - взрослым состоянием и ранней юностью, пожалуй, не так уж ощутимы, когда предъявляет свои права страсть созидания, для всех возрастов одинаково требовательная, движимая романтикой осуществления.

7

Неожиданно Сашу вызвали в клуб завода, где шло профсоюзное собрание.

Разыскал Сашу тот самый заводской электрик Алексей, который сопровождал его при ремонте электропроводки 1В первый день работы ремесленников на заводе.

- Испортился штепсель в той лампе, что на столе президиума, - сказал Алексей таинственным шепотом.- Поскольку ты ищешь подвигов, крой в клуб.

- Пошел ты, - рассердился Саша, упражнявшийся вместе с другими ребятами на турнике в заводском спортзале. - Явился тут издеваться.

- Послушай, - так же шепотом продолжал Алексей, - там же, Александр, -до чертиков интересно. Понимаешь? Приехал директор из подшефной МТС. В этой МТС, между прочим, один бывший ремесленник начальник автопередвижной мастерской. Здорово?

- Подумаешь! - поморщился Саша, пытаясь сделать «скобку», раскачиваясь на руках и безуспешно стараясь подтянуться кверху.

- Нет, взаправду штепсель испортился, - не унимался Алексей, - срочно нужен электрик. Ты же все можешь, поскольку у тебя высокая квалификация.

И Алексей, по-чудному встрепав пальцами свой рыжеватый густой чуб, подхватил Сашу под руку и фигурно, как кавалер воображаемую даму, повлек танцующим шагом из зала.

- Ну тебя, - вывернулся Саша из его цепких рук.- Сам пойду.

Попасть на взрослое профсоюзное собрание Саше было очень интересно и в душе он обрадовался этому случаю.

Но с Алексеем у него были особые отношения: сильно преувеличив свои заслуги при первом знакомстве, Саша теперь вынужден был все время - как он называл это про себя - «держать фасон» с этим простодушным и искренно расположенным к нему молодым электриком.

Захватив в конторе свою сумку с инструментом, Саша направился в клуб.

На сцену, где сидел президиум, он прошел из-за кулис и прежде всего, не подняв даже глаз на собрание, постарался по тянущемуся от потухшей лампы шнуру определить, где штепсель.

Сидевший в президиуме председатель завкома Парфенов, которого знал Саша, но который Сашу не знал, строго пробасил.

- Ты зачем здесь, малец?

- Я… электричество вам исправить, - шепотом ответил Саша, успев уже оглядеть тесные ряды сидевших в зале рабочих и заметив даже, что у оратора, выступавшего на высокой узкой трибуне, просвечивает небольшая лысина в черных густых волосах.

- Давай, давай, исправляй. Только покороче.

«Покороче», - усмехнулся про себя Саша. - «Привык всем выступающим говорить «покороче».

- Я быстренько, - с готовностью отозвался Саша. - Повреждение пустяковое. Штепсель. Подумаешь! Я станки ремонтирую…

- Давай, давай, покороче, - повторил Парфенов и, быстро повернувшись к оратору, бросил реплику:

- А сколько у вас в МТС таких автопередвижных ремонтных мастерских?

- Пока одна. Но нужда, и самая неотложная в трех, - ответил директор МТС, повернувшись всем туловищем к президиуму и для большей убедительности показывая своими короткими узловатыми пальцами, что именно три мастерских необходимо.

Саша принялся разбирать штепсель, где перегорел предохранитель, и стал между прочим вслушиваться в речь оратора.

Саша слышал когда-то краем уха, что у завода есть подшефная машинно-тракторная станция. Из выступления директора он узнал, что МТС получила от государства много новых машин. Кроме новых марок тракторов, которых Саша даже упомнить не смог, пришли лесо-садочные машины, сажающие за одну смену до тысячи деревцев. Пришли скреперы, бульдозеры, канавокопатели, экскаваторы для сооружения прудов и водоемов по колхозам. Пришли грейдеры для прокладки новых дорог, так как машины должны передвигаться по хорошим дорогам, иначе они быстро износятся.

- Так вот надо все эти машины, - с напором разъяснял директор МТС, - содержать в полном порядке и во-время ремонтировать, ремонтировать на месте работы, в степи. А если не организован ремонт на месте, «в борозде», то машина простаивает, пока тягач не подтянет ее в центральную ремонтную мастерскую МТС.

- Что вам нужно конкретно? - спросил Парфенов.

- Конкретно нам нужны станки, - опять повернулся к президиуму всем туловищем директор МТС. - Могу еще конкретнее: точила, там, откидные верстаки, тиски - это мы все достанем. А вот токарных станков нет. Конкретно говоря - нэмае! Днем с огнем, вдоль и поперек обыскали, и в совхоз свой нос сунули, и на заводишко тут один - тоже нет, - поднял он плечи и на

вытянутых вперед руках растопырил все до одного пальца. - По государственному плану нам еще не время получать. Думаю, вот, может быть, шефы не откажут мне в этом деле.

- Если только из утиля собрать, - сказал кто-то из зала.

- Токарно-винторезный из утиля не соберешь. Это станок высокой точности, - возразил Парфенов.

Саша давно уже окончил ремонт и лампа на столе президиума ярко сияла под круглым стеклянным колпаком.

Пользуясь тем, что его никто не замечает, и Парфенов, который увлекся ведением собрания, наверное даже забыл о нем, мальчик, нырнув в складки раздвинутого занавеса, жадно наблюдал за всем происходящим.

Больше всего его занимала сама фигура выступающего. Саше он был виден сзади весь - от курчавого лысеющего затылка до высоких серых валенок с калошами. На директоре МТС была черная толстовка, подпоясанная широким желтым ремнем, и черные галифе без канта.

Говорил он бурно, но с замедлениями и часто откидывался головой и верхней частью туловища назад, словно ему неожиданно что-то подносили к носу. Он показался Саше смешным, точно игрушечный: только бы взять в руки и кувыркать да подкидывать.

Но стоило до слуха Саши долететь таким словам как «токарно-винторезный», «токарный станочек», и мгновенно выскочила из сознания не только забавная фигура директора МТС, но и то, где он, Саша, находится.

«Нужен дозарезу токарный станочек… портативный… легкий… для ремонта тракторов… машин. Нужен! Нужен дозарезу!!»

Саша рванулся на сцену, но, запутавшись в занавесе, с разбега растянулся на пыльном дощатом полу сцены.

В зале раздался смех. В президиуме заоборачивались, некоторые даже вскочили со своих стульев.

- Откуда ты взялся? - поднял плечи и, брови Парфенов. - Что такое? Вот, понимаешь, баловники.

- Это который электричество починял, - сказал из зала чей-то добрый голос.

Парфенов, очевидно, все вспомнил, быстро откинул свой стул и уже хотел помочь Саше подняться, но тот вскочил сам и заметался в президиуме.

Зал помирал со смеху. Но Саша не видел ничего и имел в своих мыслях только одно: «Станок нужен… дозарезу».