Раджа был рад встрече с братом, так как жил в общежитии, в отдельной комнате. Он имел все условия для учебы. А платил за все, конечно, Говинд. Он понимал и ценил все, что делает для него тот, и твердо знал, что, если бы не Говинд, неизвестно, кем бы он был сейчас…

— Слава Богу, что мне удалось тебя утащить! Ты бы разбил весь театр, — тихо сказал Раджа, улыбаясь и глядя брату в глаза.

— Мне кажется, что у меня в голове вместо мозгов одни болты и гайки, шурупы и отвертки, — каялся Говинд, вздохнув и с досадой махнув рукой. — Да, чуть не забыл, — он остановился и вынул из бокового кармана смятую купюру, — держи пятьдесят рупий на всякий случай.

— Э-э! Ну да ладно! Спасибо, брат! — ответил Раджа, смущенно принимая деньги.

Таксист вынул из другого кармана еще одну такую же купюру и снова протянул ее брату:

— И тому парню дай пятьдесят рупий. Скажешь, брат прислал. Пусть думает, что на спектакле был не я, а? Пошли…

— Угу, — согласился студент.

— Ну хорошо, пошли. Почему я свалял дурака?! — упрекал себя Говинд. — Ведь когда-то я тоже играл в самодеятельности. Ты помнишь, как я был Хануманом — богом обезьян? Я должен был победить Равану, дьявола, и так сильно отшвырнул его в сторону, что он две недели провалялся в больнице! — поведал он, совершив экскурс в прошлое.

Раджу это развеселило, и он от души рассмеялся.

— Да, кстати, — вновь остановился Мастер Чхоту, — вот еще двадцать рупий, тебе пригодятся, — и он положил в карман брата купюру. — Ну, теперь пошли.

— Пошли, — с улыбкой согласился Раджа.

— За то, что я побил парня, его родители будут обижаться? — осторожно осведомился Говинд.

— Нет, нет, не волнуйся.

— Нужно дать ему еще двадцать рупий. Пусть купит себе лекарства, да?

Раджа с готовностью принял и эти деньги и положил их в карман.

— Ну, пойдем! Ты меня простил?

— Ну что ты! Мне нечего тебя прощать! — искренне и добродушно ответил младший брат.

Они подошли к автобусной остановке и остановились у передней, открытой двери автобуса, который готовился к отправлению.

— Мой маленький братик очень добрый человек! — тихо и нежно проговорил Говинд. — Да! Вот, возьми еще денег! Ты похудел! Надо побольше есть! — приговаривал он, опуская в карман брата очередную купюру.

Водитель нетерпеливо просигналил.

— Скорее, автобус уходит! — беспокойно заметил Раджа.

Говинд поднялся по ступенькам, прошел в салон, сел у открытого окна, посмотрел на своего младшего брата, который превратился в такого красивого юношу, и на его глазах появились слезы.

— Ты плачешь? Не надо! — попросил его расстроенный Раджа.

— Ничего, все в порядке! — Говинд вытирал слезы кулаком, совершенно позабыв о носовом платке, который заботливо положила ему в карман Фарида.

Студент стоял около раскрытого окна автобуса и грустно смотрел на старшего брата.

— Учись! Что будет надо, проси, не стесняйся!

— Спасибо, брат!

— Да! Вот еще пятьдесят рупий, возьми! — и таксист протянул из окна загорелую руку с деньгами. — И писать не забывай! Береги себя, малыш! — кричал он уже из удалявшегося автобуса.

Раджа стоял на остановке и махал правой рукой брату.

Встречный ветер сушил слезы, которые бежали по гладко выбритым щекам Мастера Чхоту…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Говинд мчался на своей «Басанти», ловко лавируя в потоке транспорта. Вспомнив инцидент, который произошел в колледже, он болезненно поморщился, но тут же успокоил себя тем, что все, слава Богу, обошлось без последствий. Сейчас таксиста волновало состояние его верной кормилицы, которая стала вести себя самым загадочным образом и даже умудрилась подвести его в тот самый ответственный момент, когда он намеревался подвезти очаровательную беременную незнакомку, которая не выходила у него из головы. Подъехав к мастерской, он притормозил.

Слесари-авторемонтники и добродушный хозяин, у которого Мастер Чхоту учился постигать премудрости слесарного дела, радостно приветствовали его.

— Я хочу вправить мозги моей подруге «Басанти»: заводится, когда ей вздумается! — возмущенно сообщил он коллегам.

Хозяин выделил ему в помощь слесаря, с которым они полдня прокопались в машине, проверяя каждый винтик, тщательно смазывая и приводя все в порядок. Оставалось только сменить изрядно облысевшую резину, и Говинд отправился на склад запасных частей, где на колеса поставили новые шины.

— Вот, все готово! — сказал слесарь, ловко закручивая болты ключом.

— Хорошо, — ответил Мастер Чхоту. — Держи! — и он протянул ему деньги. — А ну, катись! — скомандовал он, направляя запасное колесо в сторону «форда», и вдруг услышал:

— Здравствуй, Мастер Чхоту!

— Здравствуй, друг! — ответил он, увидев знакомого таксиста, плотного рослого сикха в голубой чалме, и на мгновение выпустил колесо, которое произвольно покатилось под уклон и сбило проходившую мимо женщину.

Молодая мисс упала. Говинд быстро подбежал к ней и помог подняться. Каково же было его удивление, когда он узнал в ней ту самую прекрасную незнакомку, которую пытался подвезти не так давно.

— О боги! — воскликнул он, потрясенный и не веря своим глазам. — Жена комиссара полиции! Извините!

— Ой! — удивилась она в свою очередь, обдав его голубой волной своего очаровательного взгляда.

— Извините, пожалуйста! — стараясь быть галантным, повторил молодой человек.

Она выпрямилась и одарила его улыбкой.

— Ну, а где?.. — не решаясь назвать вещи своими именами, он выразительно жестикулировал в области своего живота. — Ну… у вас был… а теперь нет… — и он стал ходить вокруг красавицы, как бы ища пропажу. — Куда же он пропал? Меня могут обвинить в убийстве! Арестовать даже…

— А ничего уже нет! — лукаво, в тон своему собеседнику ответила девушка.

— Как? — не унимался таксист.

— Так, ничего нет!

— Уже состоялось? — серьезно поинтересовался он.

— Конечно! — красавица загадочно улыбнулась, изогнувшись в тонкой талии.

— А кто же родился?

— Двойня! — торжественно сообщила женщина.

— Двойня?! — восхищенно повторил Говинд и осведомился: — И давно?

— На днях, — загадочно, играя глазами, ответила мать двоих детей.

— Скажите, госпожа, а где теперь ваши дети?

— В школе! — резко ответила та.

— Чудо какое-то! — Говинд озадаченно смотрел на девушку. На его лице играл ослепительный свет электросварки. Сердце неровно стучало. Из мастерской доносился стук молотка по железу.

— Да, они пошли в школу! — незнакомка хмыкнула и, резко повернувшись, пошла прочь, покачиваясь, словно ромашка под легким ветром, и вскоре скрылась за поворотом, оставив своего обожателя в полном недоумении.

— О, Всемогущий! Велики дела твои! — воскликнул Мастер Чхоту, пристраивая запасное колесо. Сев за руль, он легко тронул машину с места и вскоре затерялся в плотном потоке транспорта…

Хлопнула дверца «форда», Говинд направился к дому и медленно поднялся на террасу. Лучи утреннего яркого солнца уже просачивались сквозь просветы между вершинами Западных Гат.

Он выпил чаю и стал просматривать вечернюю газету.

— Доброе утро, брат! — услышал он ласковый голос Фариды.

— Доброе утро, сестра! — весело и бодро ответил таксист. — Анвар, наверное, еще дрыхнет? — осведомился он.

— Нет, что ты! Он уже час тому назад уехал по делам.

— Ну, ну… — задумчиво промычал Говинд, снова направляясь к машине.

Он сел за руль и положил на баранку отдохнувшие за ночь руки. «Басанти» легко завелась и плавно тронулась. После ремонта Мастер Чхоту не мог на нее нарадоваться.

«Попалась бы мне сейчас жена комиссара, вот прокатил бы ее!» — подумал он, наслаждаясь необыкновенной послушностью машины и рискованно маневрируя, что позволяла новая резина.

Его острый, как у браминского орла, взгляд сверлил пространство. Вдруг в поле зрения Мастера Чхоту попала машина, показавшаяся ему довольно подозрительной. Приглядевшись, он увидел, что за рулем сидит водитель, печально известный своими темными делишками, а рядом с ним — его названый брат Алвар. Чхоту перестроился в их ряд и прибавил скорость, решив «сесть им на хвост». В преследуемой машине это сразу поняли, так как, вероятно, все время были начеку, и попытались оторваться. Анвар, оглянувшись, сразу узнал Говинда.