- Не горюйте, ребята, - успокаиваю я своих, - расставаться нам не придется. Обучит товарищ Аргус нас всех троих чужие мысли на расстоянии читать, подготовимся в факирский институт…
- В гипнотизерский! - уточняет Беретик.
- В телепатический! - вносит окончательную поправку Заморыш.
- А пока, - говорю, - пошли поздравим Игоря с благополучным возвращением. А то пришлось бы нового капитана выбирать!
Нашли мы его - где бы вы думали? Около нашего космического шеста. Прикидывал, видно, какие веревки нужны для разгона. «Что, с Донбассом не вышло, так на Сириус собрался?» - так и подмывало меня спросить. Но сдержался: все же он вроде пострадавшего, нехорошо над ним смеяться.
К нашему удивлению, он первый заговорил:
- Чего это у вас такое замечательное сооружение простаивает? Давайте-ка раздобудем веревки, соревнования устроим.
Вот оно - его настоящее призвание. Ему бы в физкультурный техникум. Или в массовики-затейники.
- А по какому виду соревнования? - осведомляется Заморыш. - Кто быстрей? Или выше?
- Гм, время засечь трудновато, - качает головой Беретик. - Тем более высоту.
- Верно, - соглашается Игорь. - Сделаем так: разгоняются сразу четверо, взлетают, летят себе в невесомости. Кто первый отваливается, тот выбыл. И так до последнего.
- Как так - отваливается? - переспрашивает Заморыш.
- Ну, плюхается наземь, вверх тормашками, - не моргнув разъясняет Игорь. - А что? Слабаки не штурмуют космос!
- А техникумы? Геологические?
Так я и знал! Чтобы Заморыш да словечко не ввернула! Ну, все, теперь держись крепче!
К чести Игоря будь сказано, он не взбрыкнул, не завелся. Только вяло отмахнулся:
- Так то ж у нас мечта была. Мы ею жили!…
И тут же мгновенно переключился:
- А вы что? Вы хоть к чему-нибудь стремились? Бегали с банкой по махале чужое добро с деревьев сшибать…
Опять эта банка, будь она неладна!
Эх, выдать бы ему малую, малюсенькую долю наших секретов! Про Черный Треугольник и Белую Стрелу, про уху с бубенцами, и про Тлогру, про Дитя Самосветных Миров и Вместилище Мудрости!… Но вместо этого Беретик выпалил:
- А вот и не с банкой, а с бабочкой!
Игорь ухмыльнулся: дескать, очередная ваша игрушка! Тут мы разом не стерпели и принялись ему втолковывать, что ручной съемник - то была прикидка, репетиция, теперь уборка идет по-другому. Скоро никто не будет по деревьям лазить, с этим покончено раз и навсегда!
Выслушал он нас, надо сказать, довольно терпеливо. Однако, как оказалось, лишь затем, чтобы в конце концов задать вопрос:
- Вы это серьезно?
И опять переключается с ходу:
- Так раздобудем веревки? А там и правила разработаем!
Ладно, насчет веревок договорились так: две за нами, две за ними. С какой стати, действительно, оставаться космодрому недооборудованным? Да и бабуля, будем надеяться, не станет тогда настаивать, чтобы на нем свое белье сушить. Так что по этой части вроде бы порядок.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ,
в которой двое доходят до конца уединенной тропы
Решено: на некоторое время мы перебираемся на Тлогру. Без возвращения на Землю и тем более во двор. Две веревки остаются за нами, но пусть на этот раз покажут пример любители дальних странствий по нашей планете.
Итак, те серебристые своды - откуда у них глаза, уши, память? Как далеко видит и слышит Сама Мудрость, сколько в состоянии запомнить?
Я, - мы, если помните, условились: главный персонаж - это Заморыш, остальных вы тоже знаете, - я снова в домике на берегу. Окера-Улл привел меня обратно и исчез, я снова наедине с небом и морем. Есть, правда, с кем разговаривать, но вопросы задавать некому.
Вскоре приходится смириться: все здешние голоса вместе взятые не в силах ничего сказать, и лишь один-единственный все может.
Сама Мудрость не только видит, слышит, запоминает. Она способна остановить время. Она навсегда оставила со мной «Архимеда», родителей, всех наших. Она и со мною рядом.
Мы летели как-то с Окера-Уллом над морем, и я чувствовала - она все время неподалеку, спроси ее о чем-нибудь - ответит немедля. Нет никакой нужды шагать через весь город к Вместилищу. Однажды, сидя у своего окна, я отважилась обратиться к ней:
- Откуда тебе все ведомо, о Мудрость?
- Я знаю лишь то, что знаете вы, - последовал ответ. - Вы все вместе.
«Как это так? - спрашиваю я себя. - Как это - все вместе?»
- Все, сколько вас было, - продолжает голос. - Сколько вас прошло до меня и при мне. Ничего больше. Но и ничего меньше.
Я пытаюсь вообразить себе эту бесконечную цепь поколений. При ней и до нее - до Самой Мудрости. Все, что они узнали, увидели, открыли. Где? Здесь, на Тлогре? На Земле? Во всей Вселенной?
- Зря, этого тебе не представить никогда. Постарайся понять, в чем смысл Самой Мудрости.
Он снова со мной. Мы вдвоем.
Тропа вьется вдоль ущелья, меж отвесных диких скал. Ни ростка вокруг, ни шороха, воздух и тот словно застыл. Но шагается легко, совсем не так, как по каменной пустыне Острова.
Я ни на миг не задумываюсь, куда и зачем ведет он меня. Кто знает, спроси я сейчас о чем-то Саму Мудрость, она и здесь отыщет нас. Возможно, и направляемся мы куда-то по ее велению. Но мы вдвоем.
И вдруг за поворотом тропа обрывается. Не одна только тропа - все разом исчезает: теснина, утесы… Впереди, до самого горизонта, нет ничего.
- На дно такой же бездны рухнуло все, что добыто было веками, до Всесветного Безумия. И нет у нее ни дна, ни края дальнего…
Снизу веет холодом. Неужели это оно - ледяное царство, что открывалось за бортом «Архимеда»?
- Ты видела. Теперь можешь спрашивать.
Нет, это его голос. Все это время один он был со мной.
- Почему же Сама Мудрость не уберегла от этого?
- Тогда она была на полпути. Оттуда - на Тлогру…
Вот оно что! Печальное это сказание началось далеко отсюда, за Большим Срединным Светилом и еще несколькими за ним. Объявились распри между людьми, неутихающие раздоры, пока не пошли войной народы друг против друга. А когда заключили перемирие, потому что на мир надеяться было нельзя, постановили: одно из племен переселится на дальнюю планету. Нашли такую, назвали Тлогрой и стали ее оборудовать для обитания. Однако на новом месте задумано было жить по-новому. Доверив Самой Мудрости все накопленные ими знания, будущие переселенцы решили отдать в ее руки управление всем своим хозяйством и общественными отношениями. Уже высилась Твердыня, отстроено Вместилище, заведен механизм. Все готово к приему и воцарению Самой Мудрости. А чтобы ни одно из грядущих поколений не забывало никогда, к чему может привести вражда между народами, отвели на Тлогре обширное скалистое место, куда и сбросили одно из самых страшных своих орудий уничтожения… Тем временем Сама Мудрость уже мчится в сторону Тлогры. По ее сигналу вслед должны двинуться переселенцы. Но в последний момент злоумышленник успевает подбросить на старой планете роковую искорку раздора. И на Тлогру никто уже не переселяется - все сгорает в пламени Всесветного Безумия…
- А как же ты, Окера-Улл?
- Я был на борту того корабля, что перевозил сюда Саму Мудрость. Родился на планете, но покинул ее совсем еще маленьким. А вскоре, как и ты, остался один…
Он помолчал.
- Это дань, дитя мое. Дань, которую мы платим время от времени…
Мне показалось, это сказала сама владычица Тлогры. Но нет, то был его голос. И я представляю себе* его во Вместилище, как проплывают перед его глазами такие же тени, как передо мной недавно, растворяются, складываются вновь… Но рядом со мной был он. Рядом с ним не было никого.
- И вырастила тебя она?
После его рассказа кое-что, кажется, начинает для меня проясняться. Уже нет сил откладывать, обдумывать вопросы, отойти подальше от страшного рва… Я хочу, я должна узнать о нем все.
- Она вырастила меня, - звучит в ответ, - по заветам тех, кто вложил в нее свою мудрость.