Возникает немая сцена, повторяющая последнюю фотографию.

Стекольников бегает, оглядывая присутствующих.

Ну и дела! Товарищ Базисов, Геннадий Демьянович, где вы? (Разводит руками.) Нет товарища Базисова.

И, словно подхватывая движение жизни, утверждая в ней прекрасное, раздаются звуки органа, вдохновенные аккорды музыки Баха.

З а н а в е с

Д е р г а ч е в  А н т о н — механизатор колхоза «Мережье».

З у е в  И л ь я — кладовщик колхоза.

Г у щ и н а  С в е т л а н а  — студентка Института физической культуры.

Изба лесника. Тихо, одиноко стоит она среди высоких елей и непролазного ольшаника, в стороне от большого села Мережье.

Отсюда, с некошеной полянки, что раскинулась у ее порога, чуть заметные тропы уходят в глухой темный лес.

Обстановка в избе простая. В середине горницы — грубый, покрытый скатеркой стол, две некрашеных лавки.

Прямо, возле стены — узкая кровать с одеялом. Над кроватью, на гвозде, висит черная ватная стеганка, а поверх нее двухствольное охотничье ружье.

В стене слева находятся дверь и небольшое квадратное оконце. А у стены справа, за занавеской, занимает положенное ей место беленая русская печь.

Вечереет. Лесные деревья протянули в окно длинные сумрачные тени. От тусклого освещения и густой тишины, в которой назойливо отсчитывают время висящие за занавеской ходики, внутри избы ощущается настороженность и суровость.

В этой обстановке, в один из первых военных дней, рослая, энергичная, одетая в спортивную куртку и шаровары  С в е т л а н а  складывает на столе вещи: белье, туфли, несколько книг.

По временам она останавливается, озабоченно прислушивается, а затем продолжает свое занятие.

Наконец, собрав, что ей нужно, она закидывает наверх углы скатерти и стягивает все в большой узел. Рядом с ним на стол ложится головной платок. Раздается стук в дверь. Первое желание Светланы — снять со стены ружье. Она уже собирается это сделать, но затем, передумав, осторожно подходит к двери.

С в е т л а н а. Кто это?

И л ь я. Открой, Светлана, не боись! Свои. Да Илья Зуев…

Светлана откидывает крючок на двери. Входит  И л ь я  З у е в. Это коренастый парень с круглым, землистого оттенка лицом, расчетливый, скрытный. В руке у него тяжелый бельевой чемодан, который он с грохотом опускает на пол.

Гостей в этом доме принимают, али как?

С в е т л а н а. С ума спятил! Кругом воюют, у людей горе, а он гостей… (Подозрительно смотрит на вошедшего.) Чего это ты на ночь глядя с таким сундуком заявился? Прямо как жених…

И л ь я. А может, я и есть жених, да еще с приданым. (Садится на лавку, осматривается.) Уходить решилась? Правильно. Самое время.

С в е т л а н а. Куда это, интересно, я пойду? С чего ты удумал?

И л ь я (с улыбкой). А вещички зачем собрала?

С в е т л а н а. Припрятать надо. Благодетели наши по избам шарят. Выродки проклятые.

И л ь я. Ну да. Бывает. (Будто невзначай.) Тебя сегодня на селе видели.

С в е т л а н а. Узнавать ходила. Куда они старика дели? Чего от него хотят?

И л ь я (качая головой). Плохи дела у Панкратьича. Я, правда, не в курсе, но люди сказывают — не выкрутиться ему.

С в е т л а н а (плачет). За… за что они его мучают? Что он такого сделал?

И л ь я. Ты не реви. Слезами тут не поможешь. Тебе надо сейчас о себе подумать. Раз германское командование считает, что партизаны к леснику ходили, связь он держал, тут всякое может быть.

С в е т л а н а. Не знает он никого. Не видел никаких партизан.

И л ь я. Это в комендатуре объясняться надо. А я что могу? Дел я ваших не касался. Мы-то с тобой уже сколько времени не виделись, не разговаривали?

С в е т л а н а. Да со школы, наверное.

И л ь я. Вот видишь. А теперь какое положение? Армия наша ушла далеко. Остались мы у немцев в тылу, и каждый за себя соображать должен. А поскольку среди бела дня склад с бензином взорвался, покоя никому не будет.

С в е т л а н а (настороженно). Что же ты по этому случаю решил?

И л ь я. Уйти мне надо. К своим податься хочу, пока не поздно.

С в е т л а н а (пожав плечами). Твое дело. Я-то здесь при чем? (Иронически.) Новый порядок, как я вижу, тебя не устроил. Но, между прочим, старый ты тоже не очень-то уважал.

И л ь я. Я так скажу. Конечно, кладовщик в колхозе шишка невеликая, а только все знают: хозяин я справный.

С в е т л а н а (с усмешкой). Угу.

И л ь я. А справный хозяин что советской власти, что немцам одинаково нужен. Такой нигде не пропадет. Но, по совести говоря, душа у меня не лежит здесь оставаться.

С в е т л а н а. Что-то ты больно совестливый стал. Уходил бы раньше, когда наши уходили. Это мне старика бросить каково. А тебе-то чего терять.

И л ь я. Промашку дал. Сам теперь вижу. Вот и каюсь.

С в е т л а н а. Ну так а я для тебя что могу сделать? Если знаешь, куда идти, как выбраться, скатертью дорога.

И л ь я (беспокойно). Куда идти — это ясно. А вот как идти, каким путем, в точности определить надобно. Наши-то, когда уходили и партизанский отряд собирали, они в лесу на болоте минировали все, где идти можно. Ни пешему, ни конному так запросто там теперь не пробраться. Есть там один проход, через который люди от них в село ходят. А где он, никому из наших неведомо. Знал о нем, конечно, Иван Панкратьевич, дед твой, поскольку лесник в лесу все знать должен, да и партизаны ему доверяли. А ноне забрали старого в комендатуру. Кто чего теперь сказать или показать может? Вот положение.

С в е т л а н а. Я тоже понятия не имею, не знаю ничего.

И л ь я. Ты-то, положим, знаешь, и правильно от всего отказываешься. Я понимаю. Но ежли ты с малолетства всю свою жизнь с дедом жила. Две последних зимы — это не в счет. Вместе с ним бедовала и по лесу ходила, не мог он не показать тебе теперь, на всякий случай, как отсюда уйти..

С в е т л а н а. А представь себе — не показал. И ничего удивительного… Не успела я приехать, на второй день — война. Когда мне было с ним беседы вести? Тут сразу одно к одному, сколько дел навалилось. Вон какие у меня каникулы в этом году получились.

И л ь я (уговаривая). Да ты не боись. Я ведь с тобой доверительно говорю. Уходить отсюда ты все равно будешь. И не имеешь ты права меня здесь бросить. Должен и я уйти.

С в е т л а н а. Вот еще новость! Не понимаю, чего ты пришел сюда глупости городить.

И л ь я. Да не сам я надумал прийти. Люди меня послали. Поручение есть.

С в е т л а н а. Люди! Какие люди?

И л ь я. А этого сказать не имею права. Я вообще тебе говорить ничего не должен, но уж раз так получилось… (Боязливо оглядывается по сторонам.) Ты накинь-ка крючок на дверь. Оно поспокойнее будет.

Светлана, недоумевая, запирает дверь. Илья берет чемодан, кладет его на стол, приоткрывает крышку.