Тейт остановился и объяснил:

— У него были проблемы, главным образом из-за того, что он убил моего папу, а его сестра была занозой в заднице. Мэгги пыталась помочь с первым и не собиралась мириться со вторым, поскольку ей не нравилось присутствие Ниты рядом с ее детьми. Они не смогли решить это и разошлись. Это было глупо, она хорошая женщина, с отличной задницей, чертовски милая, и она его любила.

Я посмотрела ему за спину, осмотрела комнату, не нашла ни Мэгги, ни Вуда и посмотрела обратно на Тейта.

— Она очень хорошенькая, — отметила я.

— Да.

— Он ее любил?

— О да.

— Думаешь...

— Если он вытащит голову из задницы, то да.

Я вздохнула и сообщила ему:

— Я немного посидела с Баббой на улице. Он скучает по Крис.

— Еще бы, она тоже хорошая женщина. У него было все, и он потерял это, потому что вел себя как мудак, как Вуд.

— Думаешь?.. — повторила я, и Тейт снова меня перебил, качая головой:

— Вряд ли, Крутышка, Кристал умеет обижаться.

Я кивнула, потом начала обходить его, но он обхватил меня рукой за живот и притянул обратно к себе, обняв за талию.

— Ты злишься? — спросил он, внимательно разглядывая меня.

— Нет, — ответила я, и он склонил голову набок.

— Нет?

— Я злилась... Теперь перестала, — сообщила я, и он улыбнулся.

— Так просто? — спросил он, и я пожала плечами.

— Ты такой, какой есть, Тейт, и в том числе мужчина, который может назвать женщину лакомым кусочком. Жизнь слишком коротка, чтобы злиться из-за таких глупостей. И кроме того, ты прав. Я имею в виду, что я не мужчина, но даже я вижу, что Мэгги лакомый кусочек.

Его тело затряслось от тихого смеха, и я поняла, что он расхохотался бы громче, если бы это не была вечеринка после похорон Ниты.

Я обняла его за талию, пока он успокаивался.

— Кажется, тебе лучше, — прошептала я, когда он отсмеялся.

— Она в земле, — прошептал он в ответ.

Я кивнула:

— Это дарит тебе покой.

Он покачал головой.

— Я наблюдал, как она всю жизнь отчаянно искала что-то, но так и не смогла найти, и теперь я чувствую, что она успокоилась.

Я прижалась к нему сильнее и тихо сказала:

— Точно.

Он крепко обнял меня.

— Пора отвезти моего сына домой.

— Точно, — повторила я.

Тейт отпустил меня, мы пошли к Джонасу, собрали мою семью. Стелла и Па проводили нас к «Эксплореру» (Вуд и Мэгги куда-то исчезли) и долго обнимали. Джонас, Тейт и я забрались во внедорожник, а мама, папа, Кэрри и Мак сели в арендованную машину.

Они поехали в гостиницу Неда и Бетти.

А Тейт, Джонас и я поехали домой.

Пока мы ехали, позвонила Эмбер. Нед и Бетти позвонили через пять минут после того, как мы вошли в дом. Я даже не успела снять туфли.

Я только-только положила трубку, когда приехали Солнышко и Шамблс. Они не были знакомы с Нитой, поэтому не ходили на похороны, но захотели проведать нас. Джонас уговорил их остаться на кексы. Шамблс был самим собой, разве что чуть менее жизнерадостным, но в основном обычным Шамблсом. Солнышко робела в присутствии Тейта, избегала смотреть ему в глаза и подходить слишком близко. Ее явно пугали крупные сильные мужчины. Тейт моментально это понял и стал говорить тише, держась на достаточном расстоянии от нее.

Не прошло и минуты после их отъезда, как позвонила Венди. У нее был перерыв в работе, и она весь его проговорила с нами. Когда перерыв закончился, она передала телефон Твайле, которая, к моему удивлению, болтала по телефону как настоящая девочка и передала трубку Джиму-Билли, только когда я сообщила ей об этом. Джим-Билли ушел с поминок раньше нас и отправился в бар. Я заметила, что после смерти Ниты он стал меньше пить и больше оставался настороже. Также он провожал официанток до машины после их смены и завел привычку провожать Эмбер, Кристал и Джонелл домой даже в половине четвертого утра.

К тому времени как я закончила разговаривать с Джимом-Билли, Тейт уже давно увел Джонаса на первый этаж, чтобы посмотреть телевизор вместе в его кровати. Я все еще была в траурном черном и решила, что пора бы уже его снять, и одновременно решила, что, возможно, никогда больше не надену черное.

В гардеробной я сняла блузку и бросила ее в сторону плетеной корзины, когда вошел Тейт. Я стояла в одной юбке, черном кружевном лифчике и черных чулках с кружевной резинкой.

— Привет, — тихо сказала я и потянула вниз молнию на юбке, потом наклонилась, стянула ее и, развернувшись, бросила в корзину.

Не успела коснуться чулок, как Тейт обхватил мое запястье и пробормотал:

— Не-а.

Я подняла голову и увидела, что он снял рубашку и остался в одних брюках.

— Что, прости?

Он взял меня за руку и потянул из гардеробной.

— Тейт...

Он выключил свет в гардеробной и направился к кровати.

— Милый, Джонас...

— Он заснул, — сказал Тейт, сел на кровать, положил руки мне на бедра и притянул к себе, так что у меня не осталось выбора, кроме как оседлать его, что я и сделала.

— Он плохо спит, — напомнила я Тейту и ухватилась за его плечи, когда моя попа опустилась на его колени.

— Если он поднимется, я услышу, — пробормотал Тейт и провел ладонями вверх по моей спине.

Я посмотрела на его лицо и не смогла разглядеть, потому что он смотрел на мою грудь в лифчике, как его ладони двигаются вдоль края и накрывают ее.

Можно сказать, что наша с Тейтом сексуальная жизнь была регулярной, здоровой и активной, но с тех пор, как умерла Нита, Тейт придал новый смысл словам «регулярная, здоровая и активная». Если мы не присматривали за Джонасом или я не работала, Тейт все время находился рядом, буквально.

Не знаю, доказывал ли он себе, что мы живы, или просто намеревался взять от жизни в целом все что возможно, но я не спрашивала. Если ему это нужно, что было очевидно, я дам ему это.

Поэтому я прошептала:

— Хорошо.

Но меня начало волновать его душевное состояние. Он оставался сильным ради Джонаса и на вид был в порядке, но его поведение меня беспокоило. Я не против близости, просто меня смущала его сильная потребность в ней.

Он положил ладони мне на спину и надавил, я выгнула спину, и его губы проследили кружево на чашечке моего бюстгальтера.

Я запустила пальцы в его волосы, а вторую ладонь положила ему на шею.

— Мама с папой остаются на неделю, — сказала я.

— Да, — произнес он напротив моей кожи, его губы переместились в ложбинку между грудями, потом накрыли вторую грудь.

— Кэрри и Мак должны уехать в воскресенье, — продолжила я.

— Да, — повторил Тейт, одна рука прошлась вниз по моей спине, и пальцы проследили кружево на моих ягодицах, вторая рука скользнула вперед, и большой палец погладил сосок под его губами.

Я втянула воздух и заерзала у него на коленях.

— Тейт, детка, ты в порядке? — прошептала я.

— Да, — снова повторил он, большим пальцем зацепив кружево на моей груди и оттянув его вниз.

— Детка... — начала я и задохнулась, когда он сильно втянул мой сосок. Я подалась бедрами ему навстречу и откинула голову.

Его губы отпустили мой сосок и поднялись по груди, рука на моей попе прошлась вверх по спине и схватила волосы. Тейт потянул мою голову вниз, чтобы поцеловать меня, влажно, медленно и сладко, пока подушечка его большого пальца терзала мой твердый сосок.

Когда он оторвался от меня, я провела губами по его щеке к уху, постаралась собраться с мыслями и мягко спросила:

— О чем ты думаешь?

— Пытаюсь придумать, как трахнуть тебя в этих трусиках.

Уверена, именно об этом он и думал, но я все равно подняла голову, взяла в ладони его лицо и прошептала:

— Детка, поговори со мной.

Он посмотрел мне в глаза и потянул мою голову вниз, чтобы коснуться губами моих губ, затем позволил мне отодвинуться на полдюйма.

— Лори, я в порядке.

— Я волнуюсь за тебя, — продолжала шептать я.