Тамила шла домой и старалась успокоиться: ну какая теперь разница, любил он меня или еще кого-нибудь. Просто я все никак не поверю, что его нет. Он для меня живой, и поэтому я ревную, обижаюсь, надрываю свое сердце. А надо в моем положении относиться к прошлому философски: Сашка в последние дни своей жизни был счастлив: ну и что, что не со мной, я не эгоистка, не собственница, я его любила. И сейчас я во имя этой любви должна себя вести как человек. Но от этих благородных мыслей сердце обмирало: «Что же это со мной делается? Что вообще происходит на свете с верностью и вечной любовью?» Она вошла в чей-то двор и села на скамейку. Надо что-то срочно предпринять. С этим она жить дальше не сможет. Надо купить билет на самолет в Москву. И сегодня же вылететь. Билет купить туда и обратно. Они недолго будут разговаривать, Тамила только спросит: «Нина Григорьевна, ради всего святого, ради спасения моей жизни, скажите правду: Сашка был тогда один в Сочи или с ней?» — «Он был с ней, — ответит Нина Григорьевна. — Если ты такая дура и тебе это обязательно надо знать, — он был с ней. Живи теперь и мучайся». — «Не обо мне речь, — объяснит ей Тамила. — У меня к вашему сыну никаких претензий. Просто мне надо точно знать, что не бывает верных мужей на всю жизнь. Что даже такие, как Сашка, верны своим женам до поры до времени. И вообще никто никому не изменяет: просто некоторые мужья и жены нарасхват, потому что для всех желанны, а другие никому не нужны, от того и верны и постоянны в своей унылой супружеской жизни». Все это было не так, она в это не верила, были, были на свете верные мужья. Но хотелось мысленно укорять свекровь, пусть слушает, пусть казнится, потому что Сашка все-таки в Сочи летал с этой тощей, ловко выкрашенной красоткой Валерией.
Она отогнала от себя мысль о поездке в Москву. Какие поездки, когда даже приближающаяся зарплата не утешала, столько долгов. Жили, можно сказать, как лучшие люди своего времени, как к тому призывали статьи областной и центральных газет. Жили — не тужили, денег не копили. Пусть копят бездуховные мещане. А им на отпуск хватало отпускных, в старости будет пенсия. А шубу из натурального меха пусть носят те же мещане. Это ведь большой вопрос: что лучше — меховая шуба, в которой ты как житель Арктики, или ловкое пальто с воротничком из цветной норки?
Но не шубами и не норковыми воротниками измеряются богатства и бедность. По высшему счету она вдова-богачка — трое детей. Но что-то не очень они спешат облегчить ее жизнь. Почему-то у нее голова трещит от забот, от долгов, а не у них.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Игорь тосковал. Там, где он был, все осталось таким, как и при нем. Так же скрипит битый кирпич под сапогами, когда в утренней тишине разводящий меняет караулы, так же безмолвны и суровы дальневосточные сопки. Никто из его домашних не знает, что это такое — служить в дальней стороне. До этого он был средним по счету ребенком у своих родителей, хорошим учеником, отличным пионерским вожатым. И сразу из теплого, понятного мира шагнул в строгую воинскую жизнь. Не сразу эта жизнь раскрыла перед ним простоту свою, и тепло, и краски, поначалу он с трудом ее воспринимал. И тогда, когда его товарищи уже вошли в новый ритм, почувствовали слаженность единого воинского труда, он все это еще, стиснув зубы, терпел. Жизнь не свела его с настойчивым малограмотным старшиной и с въедливым бессердечным командиром взвода. Этих он неплохо знал по книгам и фильмам, знал, что внешние проявления малой культурности не выражают сущности их добрых, сердечных натур. Выступили перед ним в роли младших командиров совсем не эти знакомцы. Равнялся он на знающих себе цену образованных ребят, с детства постигших пользу спортивных занятий, крепких и деловитых. Спортивного прошлого у Игоря не было, и это было единственным, о чем он сожалел. Он даже попробовал переложить вину на отца, написал ему: «Надо было гонять меня по утрам, поднимать на рассвете и выпроваживать во двор, на спортплощадку». Сашка на это ответил: «Нам, конечно, не замолить своей вины перед тобой. Посмотрим, как ты своих детей будешь вытаскивать из теплых постелей и выгонять на холод. Поживем — посмотрим». Отец умел отфутболить от себя любой упрек. Так считалось. Теперь же все слова в его письмах приобрели особый смысл. «Поживем — посмотрим». Словно знал, что не доживет, не увидит своих внуков, которых Игорь будет закалять с раннего детства. Он не сохранил писем отца и сейчас очень жалел об этом. И Василий расстроился: «Я ведь замыслил книгу. Письма к тебе могли бы стать отдельной главой». Он даже попросил Игоря восстановить кое-что из этих исчезнувших писем, записать то, что запомнилось, пересказать своими словами. Игорь хотел было выполнить просьбу брата, но не смог. Много о чем писал ему Сашка, этого не перескажешь. И оставшиеся письма он спрятал, а Василию сказал: «Когда будешь писать книгу, тогда и получишь». Он еще в детстве научился отбиваться от старшего брата. Но сейчас Василий наседал:
«Ну расскажи, как служилось?»
«Обо мне будешь тоже книгу писать?» — насмешливо спрашивал Игорь.
После армии Игорь «заговорил».
«Ты не должен забываться, — Василий давно и прочно усвоил с ним насмешливый тон, — я твой старший брат, и ты обязан меня слушаться. Ну расскажи хоть о своем самом близком товарище. С кем ты там дружил, как его звали?»
Его звали, как казахскую футбольную команду, — Кайрат. Подружились они в один час на спортплощадке: прыгали через козла, потом с гимнастерками в руках, с ремнями через плечо брели к умывальнику. Сил никаких уже не оставалось, еле ноги переставляли, и вдруг черноглазый круглолицый солдат, что брел с ним рядом, подпрыгнул, завел Игорю руку за спину до боли и шепнул на ухо: «Сдаешься? Нет? Значит, советский!» Хлопнул ладонью по спине и как бы сказал: ты мне нравишься, я тебя выделил. Пока Игорь не отработал прием и не уложил этого Кайрата на землю, он то и дело в самый неожиданный момент наскакивал, заводил назад руку и своим насмешливым «азиатским» голосом спрашивал: «Сдаешься? Нет?» Здорово они потом с ним дружили. Ни с кем до этого не доводилось Игорю так серьезно и доверительно говорить о жизни, о любви, о родных. У Кайрата просто не было умения как-нибудь вкривь или вкось отвечать на вопросы. Он, например, так говорил о своей невесте Нине: «Она красивая и умная. Но очень плохо, что она об этом знает. Человек не должен знать, что он красив или умен».
Как о нем расскажешь Василию? Рассказать о Кайрате можно только такому человеку, который сам, как Кайрат, такой же добрый, доверчивый и щедрый. Старший брат Игоря таким не был.
«Ты скрытный, — сказал тогда Василий, — в нашей семье ты самый скрытный».
А он ничего от них не скрывал. Просто их жизнь, разговоры, их заботы и желания не совпадали с его состоянием. Он не осуждал их, но решительно никого не понимал. Как это бабушка вдруг простила «этого человека» и уехала к нему? И Муза почти не бывала дома. Тамила жила в панике от ее материальной ответственности на складе, а Музе хоть бы хны. Тамила ходит посреди ночи встречать ее с работы, а сестричка считает, что такое в порядке вещей. И Василий. Очень хочет возвыситься, очень ему надо память об отце обратить в свою пользу. Сашка сам бы отвел от себя такого автора. Он и Игоря отвел бы. Он любил их всех и не хотел бы, чтобы они его громко и официально славили. Конечно, официально. Разве напишешь в книге, каким он был на самом деле? Замотался однажды в Тамилин шелковый отрез, нарисовал между бровями красный кружочек, и вот такой «индианкой» собрался встретить своих домашних. Но все почему-то в тот вечер запаздывали, он прилег на тахту, да и уснул с храпом. В какую книжку его такого вставишь?
В армии все получали письма от девушек. От своих и от заведенных по переписке. Эти письма были какой-то обязательной принадлежностью солдатской службы. Кто только не давал адреса Игорю! И своих одноклассниц, и соседок по дому, и сестер, родных и двоюродных. Игорь благодарил и отказывался. От этого и родилась легенда, что он, уходя в армию, поссорился со своей девушкой и она в отместку очень быстро вышла замуж. Замужество получилось несчастливое, но обратного хода нет. Только Кайрат знал, что было на самом деле, кого любил Игорь. Но прежде чем Игорь открылся, они о многом переговорили. Кайрат рассказал о своей любви.