В спальне тети.

Я вспомнила слова мамы о том, что Шаула шла по стопам родителей, но решила стать служителем. Откуда тогда в ее спальне ящик с образцами ее старой работы? Многоножек нельзя было назвать домашними питомцами, как жуков-оленей или богомолов. И она не показывала их, хоть они и необычно сияли. Я чуть тряхнула коробку, чтобы тела зашевелились. И я снова ощутила запах миндаля. Это был их защитный механизм. Они выпускали ароматную жидкость, чтобы отогнать хищников.

«Зачем они тете здесь?».

Я отклонилась от ящика, мысли путались. И тут я поняла, что голоса из кабинета перешли в фойе.

Приблизились.

Я снова сжалась, прижала колени к груди, раздавливая корзинку. Тарантул зашипел.

«Молчи!» — яростно подумала я.

Шаги тети стучали по полу ее спальни.

— …ответа не было.

— Советник Изар все еще нездоров?

— Да, хотя лекари говорят, что он может пойти на поправку. Но мы не можем ждать его. Мне нужно, чтобы ты доставила этот указ капитану, а еще предложение разделить его силы.

— Они не нашли королеву на берегу?

— Я сомневаюсь в том следе, — ответила тетя. — Не хочу, чтобы генералы теряли время, не сейчас, когда мы вернули Сиприян. С четырьмя провинциями в нашей власти нам нужно все силы направить на возвращение Лилу, а не на поиски королевы. С подписью короля на указе не будет никаких колебаний, как только мы поймаем ее.

— Мне отправляться сейчас?

— Нет, оставайся, пока я не заменю тебя другим стражем. Не хочу оставлять свою дверь без присмотра. Я бы осталась тут, но нужно идти на ужин. Не вовремя, но король хотя бы подписал указ.

С грохотом штора на нише отъехала, и все в моем теле — голова, сердце, легкие — точно перестало работать. Я видела носки ее черных начищенных сапог под длинной юбкой. Комната за ней все еще была тусклой, она не зажгла лампу. Она поискала среди одежды и сняла болеро с плечиков.

— Чара опаздывает, — рассеянно пробормотала она.

— Приходила прачка, — сказала страж. — Я ее не узнала. Отправила ее за запиской.

Тетя вздохнула и задвинула штору.

— У нас есть дела важнее, чем новенькая из прачечной. Пусть делает работу.

— Да, ваше преподобие. Простите.

— Вернись на пост. И передай капитану послание.

— Да, ваше преподобие.

Они вышли из спальни и прошли по фойе. Дверь заскрипела петлями и закрылась.

Я выдохнула с тихим шипением. Я не шевелилась, прижимаясь к ящику с многоножками, тарантул дергался под бельем. События происходили быстро в Алькоро и вне страны. Четыре из шести провинций Сиприяна были в нашей власти… как долго продержатся две другие? Как скоро мы вернем положение на водных путях и бросимся на порты Пароа?

И что за указ Шаула заставила Селено подписать? На что он согласился? Она не верила, что я убежала к берегу, как мама и думала. Это означало, что нужно было все сделать сегодня.

Когда я убедилась, что они обе вышли из комнаты, что никто не вернулся за чем-то забытым, я выпрямила ноги. Я пошла вперед, выбралась из-под плотных юбок Прелата. Тело было вялым, подавленным от страха, что меня обнаружат. Я опустилась на пол спальни, пытаясь набраться смелости от факта, что я была заперта в этом месте, и страж охранял дверь снаружи.

Я встала. Свет из узких окон почти пропал, но я не посмела зажигать свечу, ведь запах дыма мог задержаться. Я быстро оглядела спальню, рядом с узкой кроватью стоял деревянный сундук, умывальник и комод. Из украшений в комнате были только две резные призмы, висящие у окон. Я отогнала мысль о поиске в сундуке и комоде. Может, если ключа больше нигде не будет, я посмотрю там, но вряд ли он был бы так сильно спрятан. Никто не скрывал, что у Шаулы был ключ, и дверь уже охраняли.

Нервничая, как заяц на лугу, я вернулась в фойе. Слова Пророчества властно выделялись на стене. Большая освещенная Книга Пророчества лежала на деревянном пьедестале. Ключ не был бы в месте, где на него могут наткнуться гости. Нет, он должен быть в ее кабинете. Я открыла дверь.

Кабинет был не больше ее спальни, на окнах висели такие же призмы. Полки обрамляли стены. Потрепанная Книга Пророчества лежала на раскладном письменном столе. Крышка была закрыта, но не заперта. Я подняла крышку дрожащими пальцами. К моему разочарованию, никакой подозрительной переписки там не было. Рабочее место было аккуратным, только криво лежащий перочинный нож нарушал порядок. Я заглянула в узкие ящики, постаралась незаметно заглянуть в религиозные тексты и письма городским служителям. Я тихо опустила крышку и повернулась к глубоким выдвижным ящикам по бокам стола.

Чернила, перья, пресс-папье, пергамент, пустые блокноты… Я закрыла три ящика. Я выдвинула четвертый и выдохнула с облегчением. Внутри был деревянный чехол для документов с ярлыком «Седьмой король Селено Тезозомок». Я подняла его, но пальцы замерли на крышке. Под ним был другой чехол с ярлыком «Джемма».

Я мешкала лишь секунду. Моя рука импульсивно открыла шкатулку с моим именем. Внутри были бумаги, медицинские справки, записи оценки моей пригодности к правлению, копия моей диссертации. Сверху был потрепанный конверт с чужой печатью и моим полным именем и титулом, написанными от руки. Письмо мне. С колотящимся сердцем я вытащила его.

Шаула вернется и обнаружит, что конверт пропал. Она поймет, что в ее комнате побывал нарушитель. Она проверит все и обнаружит пропажу ключа. Я понимала, что ничем не смогу подменить его или вернуть. Пальцы сжали конверт. Плевать. Это мое письмо, и я его заберу. Пока я не передумала, я сунула его под форму и закрыла шкатулку.

В ящике Селено были его медицинские справки и коробочка поменьше… где был близнец медного ключика, который я хорошо знала. Я быстро забрала ключ, закрыла все и поспешила из комнаты с корзинкой.

Пробраться в замок. Получить ключ. Шаг один. Шаг два.

Шаг три. Добраться до сумки лекаря.

Но сначала шаг два с половиной.

Выбраться из комнаты.

Я прошла к главной двери и пригнулась, прижалась лицом к щели под дверью. Два сияющих сапога стояли снаружи, лицом к коридору.

Я села на пятки, кусая губу. Я потянулась к ручке и тихо проверила — не заперто. Я посмотрела на корзинку.

— Пора тебе поработать, — прошептала я. Ткань дергалась.

Я осторожно собрала ткань с тарантулом внутри. Я опустила ее к полу и высвободила. Она встала у щели, растерявшись. Быстро помолившись, чтобы этот глупый план сработал, я подтолкнула паучиху и отправила в полет в коридор.

Она пришла в себя перед стражем. Я смотрела, как отпрыгивают сапоги, пока тарантул становится ровнее, поднимает в защите передние лапки в воздух.

— Ах ты…

Тарантул, красивая кроха, драматично зашипела.

Я услышала шорох меча, клинок полетел к паучихе. Она побежала, щелкая.

Страж выругалась и убрала меч. Один из сияющих сапог пропал над щелью под дверью, и меня охватило сожаление.

«Нет!».

Сапог опустился с хрустом, раздавливая тарантула.

Я сжала корзинку.

«О, кроха. Прости. Я дала бы тебе медаль, если бы могла».

Страж тряхнула ногой и отбросила тело тарантула к дальним дверям, ведущим ко двору Призма. Она пошла туда, двигая тельце ногой, миновала коридор служителей. Я повернула ручку комнаты и выскользнула в коридор. Страж открыла дверь наружу, а я завернула за угол. Я замерла, скрытая, в коридоре к комнатам служителей, пока ждала, чтобы страж вернулась на место. Когда она сделала это, я услышала тихие голоса в коридоре, служители возвращались с ужина. Потея и чуть не теряя сознание от страха, я поспешила, не позволяя себе бежать по коридору. Может, парочка служителей и увидела меня, но, если повезет, они заметили только прачку, спешащую закончить дела, а не королеву-предательницу, что выбежала из комнат ее тети.

Я не замедлялась, пока между мной и комнатой Прелата не стало три коридора и лестница, а потом прислонилась к стене, сжимая корзинку, пытаясь успокоить биение сердца. Медный ключик шевелился в кармане, конверт шуршал, пока я глубоко дышала.