Мысль о том, что следует спросить совета у определенных знакомых из Рурха, казалась весьма здравой, но подобные послания можно было отправить лишь из Мууры или подобных крупных городов, куда сейчас доступа у Люсиль не было. Ехать в Рурх самой было бы слишком неразумно — вполне вероятно, что скверна заразна. В любом случае, стоило заняться этим, если с ведьмой ничего не выйдет.
Еще раз вздохнув, девушка убрала остатки еды обратно в сумку, поднялась и направилась к озеру. Подтянув рукава повыше, она набрала полные руки красноватой глины и потащила к костру. Повторив так еще пару раз, она сполоснула ладони и налила воды в миску. Усевшись поудобнее на своем плаще и отставив миску в сторону, она мокрыми пальцами принялась рыться в своих сумках, извлекая различные мешочки с травами и что-то бормоча при этом себе по нос. Компоненты тщательно пересчитывались и раскладывались по кучкам, для надежности прижимаемые камешками.
— Толченые мертвяки?.. Где толченые мертвяки?! — Люсиль заметно повысила голос. — А, все, на месте. Тут еще много, отлично…
Ведьма потрясла внушительным мешочком и отложила его отдельно от всех остальных.
Разложив несколько заготовок, девушка три раза все старательно перепроверила, после чего выдохнула и принялась за работу. Раскатав небольшой кусок глины, она аккуратно уложила в середину определенный набор трав, акалитовую пыль и еще несколько порошков, после чего завернула края, будто бы лепила пирожки, и принялась формировать ровный шар, смачивая руки в воде. Закончив с этим, она тщательно вывела пальцем определенный символ и убрала шар в сторону. Подобные действия она произвела со всеми остальными заготовками — различными были лишь содержание(за исключением акалитовой пыли) и нанесенные символы.
— Так…
Хорошенько обтерев влажные руки о штаны, ведьма взяла крохотный кинжал и с силой провела по большому пальцу левой руки. Мерно потекла кровь. Повторив символ своеобразными чернилами на первом глиняном шаре, Люсиль произнесла короткую магическую формулу. Кровь зашипела, вскипая и будто бы впечатываясь в глину. Таким же образом девушка покрыла своей кровью каждую заготовку, читая различные заклинания, после чего малиссом быстро подлечила рану.
— Ну и самое неприятное.
Она очертила вокруг костра защитную линию, после чего коротко произнесла:
— Manne'h magia.
Пламя мигнуло, после чего вспыхнуло ослепительным голубым светом. Искрясь, оно манило и переливалось.
Люсиль взяла первую заготовку, глубоко вдохнула и засунула руку в огонь, опуская глиняный шар в самый центр костра. Языки пламени игриво качнулись, принимая силу ведьмы и пока подчиняясь ей. Уложив все восемь заготовок, девушка напряженно выдохнула и посмотрела на небо.
— В общем-то, до заката…
Пробормотав это, она вновь уселась на свой плащ и принялась отмерять ингредиенты для составления мертвой пыли. Основой для этого смертоносного порошка являлись как раз таки «толченые мертвяки» — так Люсиль называла смесь измельченных костей и обработанной плоти умерших. Пользуясь случаем, ведьма также зачаровала камни, требующие магического огня.
После захода солнца, как следует сосредоточившись, девушка усилием воли погасила переливающееся сине-голубое пламя. Порывшись в золе, она извлекла один из глиняных шаров — теперь он был совершенно твердым и будто бы ледяным на ощупь, более всего напоминая камень. Люсиль довольно оглядела остальные такие «камешки» — магические бомбы были готовы.
— Главное, чтобы все это теперь влезло в сумку…
Время до ужина она провела, неторопливо перекладывая и разбирая содержимое сумок. Готовая мертвая пыль, несколько камней и пара бомбочек отправились на пояс как самые необходимые. Янтарь нужно будет зачаровать днем, при ярком солнечном свете и отсутствии туч на небе.
— Ну, что тебе?..
Алли стояла рядом, тыча мордой в шею и затылок девушки, пока та пыталась наскоро перекусить перед сном. Вздохнув, Люсиль отдала ей остатки своего хлеба.
— Так и скажу в следующий раз Каринн — это из-за тебя я такая тощая. Вечно отбираешь последний кусок…
В ответ лошадь лишь обнажила зубы, смешно поводя губами, и демонстративно повернулась к девушке крупом. Фыркнув, ведьма плотно укуталась в свой теплый плащ и, подложив руку под голову, постаралась улечься поудобнее. Некоторое время она задумчиво смотрела куда-то в темноту, но вскоре усталость взяла свое. Заглушив нестройный хор мыслей, Люсиль провалилась в беспокойный сон.
В поисках Малых Чигуш ведьма петляла по лесу несколько дней. В тех редких селах, что попались ей на пути, никто точно не мог ответить, как ей добраться до нужного места — крестьяне лишь неопределенно махали рукой в примерном направлении. Наконец Люсиль улыбнулась удача — она выехала к Большим Чигушам, а там уже местные достаточно подробно объяснили ей, как добраться до Малых. Мимоходом девушка узнала, что, оказывается, чигуша — местное название какой-то болотной птицы. В мире животных ведьма ориентировалась не так хорошо, как в царстве растений.
Малые Чигуши скрывались в самых темных и влажных глубинах ельника. За ветвями высоких старых деревьев с трудом можно было разглядеть небо — оно казалось здесь особо далеким и каким-то тусклым. В затхлом воздухе смешивались запахи смолы, мха и сырой земли. Назойливая мошкара плотно облепляла лицо и одежду, так что Люсиль старалась дышать через раз, прикрывая нос рукой. Мошкары стало заметно меньше, как только девушка приблизилась к поселению. Видимо, крестьяне добавляли в огонь отпугивающие насекомых травы.
Малые Чигуши полностью соответствовали своему названию — ведьма насчитала с десяток небольших домов. Село расположилось на самом открытом месте, так что света здесь было значительно больше. Неказистые жилища насквозь отсырели, сараи и пристройки заваливались на бок. Отчетливо пахло прелой, загнившей соломой — этот смрад был настолько сильным, что заглушал остальные типичные «ароматы», свойственные деревням. Две женщины, весело болтая, развешивали белье. Дети, хохоча, убегали от раздразненного ими гуся. Спешившись, Люсиль с минуту глубоко вдыхала и выдыхала, пока не привыкла к вони, после чего уверенно направилась к ближайшему двору — здесь древний на внешний вид старик, медленно двигая руками, чинил покосившийся забор. Из дома весьма аппетитно пахло жарящейся рыбой — девушка наконец смогла различить какие-то запахи.
— День добрый, — девушка подошла так, чтобы старик мог заранее ее видеть. Женщины, заслышав ее голос, оглянулись и приветливо помахали.
— И тебе добре, — старик благодушно улыбнулся, шамкая беззубым ртом. — Редко у нас тут гости бывають…
— Мимо вас нарочно не проедешь, — отстраненно произнесла Люсиль, внимательно рассматривая деревню. — Где все? Пустовато тут.
— Мужики то есть? В чаще, вестимо, — покивал дед, тщательно выравнивая дощечку и примеряясь к ней молотком. — Малые Чигуши лес валят да в Большие Чигуши отвозють, а там уж местные разбираются что почем — так и живем. Бабы все по домам с детьми да с хозяйством. Внучка моя обед готовит — слышно, поди.
— Рыбой пахнет, — подтвердила девушка. Никаких явных признаков магии она пока не замечала.
— Голодная с дороги-то? — прокряхтел старик, осторожно постукивая молотком. Гвоздь с неохотой входил в дерево.
— Есть такое, — честно ответила ведьма. — Я заплачу…
Дед хрипло рассмеялся.
— Городских сразу видно, — он встал, покачиваясь, и придирчиво осмотрел результаты своего труда. — Ну, пойдем в дом. Забор подождет, а рыбка остывает быстро…
Люсиль не стала спорить и, оставив Алли во дворе, молча направилась следом за стариком. Несмотря на свой возраст, держался он прямо, но ходил уж очень неторопливо.
Скрипучая дверь поддавалась с трудом. Девушке пришлось нагнуть голову, чтобы не удариться о низкую притолоку. Справа от входа расположились очаг и просторная кладовая, прямо по центру — большой стол. Левая часть дома была отделена тряпичной занавеской, в данный момент чуть сдвинутой — там, как успела приметить Люсиль, были две кровати и спальники, брошенные прямо на деревянный пол.