— Почему? Они что, забирают у человека душу? — недоверчиво спросил Ален.

— Нет, но если до человека дотронется такой призрак, то этот человек потеряет вкус к жизни. Он начнет тосковать, сам не зная от чего, и будет тосковать с каждым днем все сильнее и сильнее. Его будет все время что-то тревожить, он станет испытывать непонятный страх и, в конце концов, он либо наложит на себя руки, либо сойдет с ума. Эти сущности питаются чужой энергией и чужими чувствами. И чем сильнее вы ощущаете радость жизни, тем сильнее будете тосковать после встречи с ними.

— Какой кошмар! А на расстоянии они могут навредить? — Спросила Лика, — сейчас они для нас безопасны?

— Да, безопасны. Для того, чтобы выпить эмоции человека, им нужно соприкоснуться с ним. Но уйти от них невозможно. Они очень быстры, да и передвигаться могут не только последовательно, но и мгновенно исчезая с одного места и сразу же возникая в другом. И они никогда не отпускают свою жертву. Нам очень сильно повезло в том, что они сыты и плывут так неспешно. Иначе мы их и увидеть не успели бы, вот так со стороны. Они бы мгновенно нас выпили. Правда, к утру, они снова проголодаются, но этот купол им не по зубам. Вообще-то можно было бы ограничиться и кругом, ведь он защищает от магических атак. Но так лучше. Я еще с Долины мертвых купол начал ставить. Круги слишком маленькие, и в них нам было бы тесно. Но сегодня я припозднился, и это могло бы стать для нас роковой ошибкой. Простите меня друзья, если сможете. — Повинился Эдвин, опустив голову. Ему было очень стыдно. И все это поняли, даже почувствовали, настолько его стыд был силен и даже как-будто осязаем.

— Да ладно тебе, ничего ведь не случилось. Все хорошо закончилось. — Попытался успокоить его Нэт.

— Но могло закончиться очень плохо. Командир и маг не вправе совершать подобные ошибки, граничащие с преступлением. Я обычно круги, а потом купола сразу ставил, как только мы на ночь останавливались. А тут, как в Леорнию попал, так и расслабился. Как будто у нас тут пакости всякой нет, нежити той же, или магических сущностей, вроде этих. Вы по моей вине погибнуть могли, а я еще у вас прощения просил! Да за такое не прощают! Могу только пообещать, что этого больше не повториться.

— Ты слишком строг к себе, слишком требователен и даже беспощаден! А ты не господь бог, ты только человек. А людям свойственно ошибаться и ошибаются все. Просто, если ничего плохого от этой ошибки не случилось, то ее забывают или даже вовсе не замечают, и помнят только ту, из-за которой разные неприятности начались. И чаще всего люди склонны винить в разных ошибках, в том числе и своих, других людей. Мол, вы виноваты в том, что я ошибся. И прощают себя они куда как быстрее, охотнее и легче чем, кого-то еще. А у тебя все наоборот. Ты легко прощаешь других, если это была ошибка, а не корыстный умысел, и стараешься исправить последствия чужих ошибок. И я сам и другие члены отряда этому свидетели. Благо мы все мелкие ошибки совершали и сами могли многое исправить, но не все. Но я уверен, что если бы по вине кого-нибудь из нас произошло что-то серьезное, ты бы простил, постарался успокоить, а потом взялся бы все налаживать. Но ты совершенно не умеешь прощать себя самого, даже за мелкие ошибки и поедом себя ешь. Да что там про ошибки говорить! Одна история с Болдуином чего стоит! Ведь ты тогда себя чуть в конец ни загрыз. Без вины! Так милый мой нельзя! Научись себя прощать, а то съешь себя заживо, кто нами править будет? Регент или твои кузены бестолковые? Не дай-то бог! Ведь совсем страну разорят, да развалят. — Осуждающе сказал Лоран, и все остальные его поддержали.

— Ты Эдди мне лучше вот что скажи. Как мы утром-то выйдем? Мы же не можем здесь всю жизнь просидеть. — Спросил Керт.

— Не волнуйтесь к рассвету они где-нибудь спрячутся. Это ночные создания, им нельзя быть под солнцем. — Со все еще пылающими от стыда и смущения щеками ответил Эдвин.

— А они за нами не увяжутся? Ты ведь сказал, что они скакать могут — сначала здесь, потом там, — опасливо поинтересовался Геор.

— Нет, они к одной, определенной территории привязаны. И ловят души только там. — Успокоил принц своих друзей и тут же нахмурился. — А это значит, что незадолго до нас здесь кто-то был и сумеречные призраки их выпили.

— А нельзя ли их уничтожить, раз они так опасны? — спросил Нэт.

— Увы, маги пока не придумали такого способа, колдуны тем более. Правда, я читал, что в древности было действенное средство против этой напасти, но так и не нашел упоминаний какое именно. Если бы я знал, как их уничтожить, уже бы сделал это, а не сидел под куполом. — Вздохнул юноша, а потом добавил, — хорошо хоть, что эта дорога заброшена и по ней редко кто ездит, а то и представить себе страшно, чтобы здесь творилось. Эти создания, наверное, недавно тут появились, и никому о них пока неизвестно. Хозяин гостиницы, вон, даже не упомянул об этом. А может, наоборот, они здесь уже давно промышляют. Только никто ничего о них не знает, а свое ухудшившееся настроение или самоубийство в семье никак с этими сущностями не связывают, уже, возможно, давно о них позабыв. Ведь физического вреда они не приносят, и при встрече, вероятно, никто на них и внимания не обращает.

— А чем приведения от призраков отличаются? Или это два названия одного и того же явления? И откуда сумеречные призраки приходят? Как они на каком-то месте появляются? Откуда они вообще взялись? — Полюбопытствовала Аманда.

— Классические приведения — это души убитых людей, чьи тела не были похоронены или сожжены по правильному обряду. Они привязаны к месту своей смерти, и они совершенно безобидны. Ну, разве что, напугать смогут. А вот если, могут навредить, то это уже призраки. Они магические или по-другому волшебные сущности, а сумеречные призраки самые зловредные из них. В первую очередь потому, что люди далекие от магии не знают о них, не знают, насколько они опасны и не боятся этих существ, считая их безобидными созданиями. А знали бы, так бежали бы без оглядки из того места, где сумеречные призраки появились. Я вот собираюсь предложить ковену выпускать книжки с картинками, в которых рассказывалось бы о самых опасных созданиях — нежити или таких вот сущностях. О некоторых людям хорошо известно, но про других они ничего не знают и эти бывают опаснее всего. А часто случается, что местным жителям известно чего от местной твари ждать, а приезжим нет, вот они и попадаются. Так, что такие книжки очень бы помогли. Жаль что они так дороги. Да и мало их. Пока каждую книжицу переписчик напишет, да художник картинку нарисует, сколько времени пройдет! Вот был бы способ быстро делать много книг, и чтоб они дешевыми были! И чтобы люди их читать полюбили!

Но я в сторону от вопроса ушел. Боюсь, что даже если бы люди о сумеречных призраках узнали, их все равно еще и убеждать бы пришлось, что опасно здесь жить. Легко ли свой дом бросить. А плохое настроение? Подумаешь! Кого подобная мелочь волнует. А вот когда близкий человек с собой кончает, тогда могут спохватиться, да поздно! А сумеречные призраки неожиданно откуда-то приходят и надолго остаются в каком-то месте, потом также внезапно исчезают и появляются где-то ещё. А когда, как и откуда они пришли изначально, и почему внезапно покидают свою территорию, никому пока неизвестно. — Обстоятельно ответил Эдвин. — Но я постараюсь обезопасить от них людей.

— Но как? Ты ведь сам сказал, что их невозможно уничтожить. — С недоумением спросил Геор.

— А я и не собираюсь их уничтожать. Мне пришла в голову другая мысль. Я заключу их в круг, благо его можно надолго без подпитки оставить, а выйти сами призраки из него не смогут. И они либо рассеются на солнце, либо погибнут от голода, ведь питаться они не смогут.

— Но ведь для этого, наверное, придется к ним близко подойти, а это очень опасно! — Обеспокоенно заметил Тео.

— Ну, так что ж, что опасно. Не могу же я оставить местным жителям такой «подарок»!

С этими словами Эдвин сначала снял, а потом снова поставил, отойдя от костра, за своей спиной купол и пошел в сторону все еще обретающихся неподалеку, надеющихся на ужин, а может завтрак «облачков». Конечно, он понимал, что если эти создания «дотронутся» до него, то ничего хорошего его не ждет, но все равно считал, что обязан помочь людям. И он сделал все как планировал, хотя был момент, когда он чуть не поплатился за свою самоотверженность. Но все, к счастью, обошлось.