Возможно, гильдейский агент либо торопился когда устанавливал маячок и немного схалтурил, либо он просто не сумел сделать его более качественно, либо на этом амулете установить метку по-другому вообще нельзя. Одним словом, нам повезло, иначе они бы не мытьем так катаньем, добились своего и повязали бы нас.

— Ну, в их руках мы побывали и ушли, — напомнил Керт, — а ты, кстати, так и не рассказал нам, как сумел поймать колдуна.

— Расскажу как-нибудь в следующий раз, — нахмурился и даже помрачнел юноша.

— Так ты считаешь, что в Эламе есть гильдейский агент? — поспешил вернуть разговор в прежнее русло Лоран, приходя на помощь принцу. Он давно заметил, что разговоры и расспросы о том, что произошло в Церене, вызывали у Эдвина болезненную реакцию — он резко бледнел, мрачнел и замыкался в себе. Что-то с этим явно было не то. И Лоран думал, как бы всё потактичней разузнать и вытащить юного друга из той раковины, в которую он сам себя посадил. Надо ему как-то помочь. А Эдвин, отвечая на вопрос, сказал:

— Уверен, что есть и не один. Да это и понятно — наш ковен тоже засылает в империю своих агентов. Но надо посмотреть еще на каком уровне находится этот гильдеец. Боюсь, что на самом высоком, раз он работал с амулетом. И вертится среди высокопоставленных придворных, если не выше. Впрочем, вероятнее всего амулет ему просто передали, потому что, как мне кажется, колдуны не знают кто я такой. А если бы агентом был придворный, он бы точно знал, что я принц. Значит, речь идет о предательстве.

— О предательстве? Ты имеешь в виду кого-то конкретного? — Заинтересовался Лоран.

— Есть у меня определенные подозрения, но озвучивать их пока не хочу. Доказательств у меня нет, а голословно обвинять человека некрасиво. Так что колдунам, скорее всего, известно только то, что мы леорнийцы и приехали в империю, чтобы выполнить какое-то крайне важное задание, но какое именно они не знают, так же как не знают, в каком месте мы это задание будем выполнять. Но они очень хотят узнать, или хотя бы нас остановить. Ведь все, что хорошо для Леорнии, плохо для колдунов.

— Но если ты думал, что все дело в амулете, то почему не выбросил его? — Удивился Ник.

— Без него мы не сможем найти артефакт. Только он может указать нам на цель нашего похода, — пояснил Эдвин. — Может, когда эта древняя вещь окажется в Эламе у наших магов и гильдейцы узнают об этом, то они поостерегутся нападать на нас, а если и нет, то война будет менее разрушительной для Леорнии. По крайней мере, свое новое изобретение они использовать не смогут.

— А почему ты его не обезвредил? Ведь ты, наверное, умеешь снимать чужие чары? — Удивился граф.

— Умею, но это ничего бы не дало. Эта метка магически связана со сферами поиска, а они между собой. Если бы я ее снял, то мое воздействие оставило бы четкий отпечаток, как бы мой магический почерк. У каждого мага он свой. И сферы бы его восприняли и ориентировались на него, получилось бы только хуже, ведь этот отпечаток был бы постоянным. — Пояснил Эдвин.

— А я другого не понимаю Эд, ты так говоришь о колдунах, что, мол, они могут развязать войну, а могут и не делать этого, как будто только они одни решают это. А как же император? — спросил Геор.

— Колдуны в империи обладают огромной властью и не менее огромной силой. Впрочем, чаще всего одного без другого не бывает, хотя в истории встречались редкие случаи, когда власть основывалась на доверии, уважении и даже любви народа. Но, в основном это примеры из древней истории времен Форнейской империи. Но вернемся к Велирину и колдунам. Народ их не любит, а многие ненавидят и все очень боятся. И никто против них открыто не выступит. Тоже самое относится и к дворянству. А император? Нынешний император слаб и он всего лишь марионетка в руках колдунов, вернее гильдейской верхушки. И он послушно делает все, что ему велят. Так что, если гильдейцы прикажут ему начать войну он послушно ее начнет. Правда у него есть сын-наследник, уже взрослый, и он по характеру гораздо сильнее отца. Он, по сообщению агентов ковена вообще очень жесток, но он солидарен с колдунами в своей ненависти к Леорнии.

— Ну почему принц ненавидит Леорнию, я могу понять. Императоры давно уже хотят завоевать ее и у них никак это не выходит. Для них наша страна как бельмо на глазу — раздражает. А вот почему колдуны Леорнию ненавидят? — поинтересовался Лоран.

— Потому что люто ненавидят чародеев. Чародеи сильнее и искуснее. Колдуны ремесленники, а чародеи творцы. Но чародеев намного меньше, ведь дар такого уровня встречается в несколько раз реже, чем, такой, как у колдунов. И в основе их ненависти лежит черная зависть. Чародей может создавать магический резервуар и напрямую наполнять его маной из силового потока. Поэтому у чародея сила всегда с собой, если он ее, конечно, всю не использует. Но для того, чтобы заполнить резервуар особо много времени тратить не надо. Была бы только хотя бы одна силовая линия, но их на самом деле везде много. За исключением некоторых мест. Например, за несколько миль до Долины мертвых силовые потоки истончаются, а потом совсем пропадают. Тоже относится и к морю и к прибрежным районам. Правда, на суше потоков побольше, но они слабо наполнены. Есть и еще такие места, но их мало.

Конечно, скорость наполнения резервуара зависит еще от состояния самого чародея. Здоровый это сделает быстрее, больной и изнуренный медленнее, но разница измеряется в нескольких часах. И у мага сила не просто всегда с собой, ее во много раз больше, чем у колдуна. А колдуны не умеют создавать резервуары и зачерпывать сразу много маны. Вернее дело не в умении, оно приходит со временем, но колдуны никогда этому не обучатся, сколько бы ни бились над этим, и сколько бы усилий ни прилагали. Это не позволят им сделать скромные размеры их врожденного дара. И я сейчас имею в виду даже не способности или талант к магии. У чародеев он тоже разного уровня. Кто-то становится магистром или даже архимагом, а кто-то остается на всю жизнь адептом. Но я имел в виду другое, когда сказал о даре. Это потенциал чародея-то количество магической энергии или по-другому маны, называемой еще силой, которое он имеет изначально с рождения.

Чародеи рождаются с большим количеством силы и потом учатся ее контролировать и ею управлять, увеличивать ее запасы в своем резервуаре и опять же управлять. Конечно, они тоже появляются на свет с разным потенциалом, но эта разница сопоставима. А колдуны рождаются с изначально маленьким количеством — кот наплакал, и увеличивать ее и хранить в себе не могут. Они ее могут лишь по чуть-чуть зачерпывать и накапливать только в амулетах. Но и в них силы во много раз меньше, чем в резервуаре даже не самого сильного мага. Поэтому все колдуны просто обвешены амулетами. Сами по себе, без амулетов, они немногого стоят как маги. Кроме того, чародеи создают новые заклинания, хотя это очень трудно и надо быть хотя бы на уровне магистра второго ранга, чтобы делать это. А колдуны вообще не могут создавать ничего нового, они пользуются старыми, известными заклинаниями. Правда, они умеют создавать волшебные вещи, комбинируя различные, в том числе очень сложные заклинания и напитывая их силой многих колдунов, да и то довольно медленно и постепенно, если конечно эти амулеты очень сильные.

Так, например они создали амулет, отклоняющий в сторону полет стрелы, не позволяя ей поразить цель. Но таких успехов у них немного. Вот то, чем они занимаются сейчас, обещает стать могучим амулетом, с очень сложными чарами, с которым сможет справиться только наш артефакт, если мы его, конечно, найдем. Но львиная доля амулетов, создаваемых колдунами, совсем простые, одноразовые, содержащие только одно заклинание. Хотя должен признать, что амулеты могут быть полезны. Они мне в этом походе несколько раз помогли, когда я после тюрьмы остался совсем пустым. А еще они могут пригодиться если маг, по какой-то причине, не хочет тратить свою силу. Или их покупают люди магически не одаренные для магической защиты. Чародеи их и сами для разных надобностей делают, также как и другие магические предметы. В общем, чародеи против колдунов, самих по себе, ничего не имеют, лишь бы колдуны ничего не имели против нас. Но, увы, это не так.