Глава 32. Сергей. Небольшой экскурс в прошлое, который объяснит трепетное отношение секьюрити к зверечку в колючках по имени Ёж. /7-9 мая 2012г/ Часть 1

На праздники Дима решил сгонять на Ладогу — проведать загородный дом, проветриться, развеяться, покататься на катере и порыбачить. Лерку он с собой не взял, оставил в Питере без объяснения причин, а я не стал допытываться, пусть и догадывался — из-за того, что блонди меня простудил, протрезвляя в душе, и довел водо-шокотерапией до бронхита. Лерка очень хотел на Ладогу и даже — честно, случайно подслушалось — сначала слезно умолял своего мужчину, а потом попытался устроить истерику, но Дмитрий Константиныч не стал вникать в лепет парня, наоборот, рассердился еще пуще и даже его прибил.

Лично мне Валеру было жалко до слёз, но вступиться пороху не хватило — а вдруг Дима и на меня вызверится и синяков наставит? Когда до синяков колотят — больно и страшно. Ну, я и смолчал: элементарно струсил, да-да. И в результате седьмого мая сразу после обеда мы в сопровождении охраны поехали на Ладогу без Лерки.

Почти всю дорогу я проспал, ибо полночи до этого промаялся кошмарами, и очнулся, когда джип уже загоняли во двор. Дом оказался трехэтажный, из красного кирпича, под покатой шиферной крышей, окруженный высокой, опять-таки кирпичной, стеной с маленькими декоративными башенками, какие-то аккуратные строеньица в стороне — позже выяснилось: сарай, гараж и баня — яблоневые деревья в цвету, кусты сирени и зеленые газончики. Чудесно пахло медом и влажной землей, с раскинувшегося неподалеку огромного озера тянуло свежестью и гниющими водорослями.

Пока я пугался открытого пространства и промаргивал заспанные глаза, Антон Семенович Славин, Димин главный секьюрити, сильный гибкий брюнет за сорок, высадил Диму из машины, скинул в кучу наши баулы.

— Чего застыл, дружок? — спросил, слегка подтолкнув меня в спину. — Бери рюкзак, потопали! Или особого приглашения ждешь?

А я и рад был убраться под защиту жилья, сгреб свою нехитрую поклажу и на затекших после трехчасовой езды ногах ломанул в дом. За мной не торопясь, вразвалочку, с Димиными вещами в руках, следовал Игорь, мой ровесник и четвертый сын Антона Семеныча, крепкий русый высокий парень с претензиями на ум.

— Крыса! — шикнул Славин-младший, когда мы оба уже поднимались на крыльцо.

Я вполне ожидаемо шуганулся, вжимая голову в плечи, споткнулся о последнюю ступеньку и едва не упал, а Игорь издевательски заржал, наслаждаясь моим испугом. По-хорошему следовало развернуться и двинуть стебуну в морду, но я, увы, на такой подвиг был не способен: боялся и его, и вообще всего, даже на транквилизаторах, поэтому промолчал, только вздохнул неслышно, толкнул входную дверь и мышкой прошмыгнул в образовавшийся проем.

Внутри оказалось светло и просторно. Коридора не было, сразу холл. Диванчики вдоль стен, пара тонконогих журнальных столиков, пушистый коричневый ковер с ярким ромбовидным узором-орнаментом. Переливающаяся бликами хрусталя люстра под высоким потолком. Здоровенный плоскоэкранный телевизор в полстены. Стрельчатые окна за легкими атласными вишневыми шторами. Бежевые однотонные обои. Керамические расписные вазы на узких полках.

Простенько, не слишком современно, но определенно мило, чисто и уютно.

Дима подошел сзади, мягко прижал, уткнулся носом в затылок.

— Нравится? — шепнул.

Я чистосердечно ответил «да» и расслабился в кольце его рук. Дима — друг и ему можно доверять: защищает, не повышает на меня голоса, спас из психушки и называет ангелом, с ним безопасно и тепло. Дима не станет пугать понапрасну крысами…

Мы немного постояли, сплетя пальцы и наслаждаясь тишиной, потом я спросил, осмелев:

— Сколько тут вообще комнат?

— Восемь, плюс кухня и тренажерная, — ответил мужчина, улыбаясь, — не беспокойся, не потеряешься.

И, отстранившись, жестом пригласил следовать за собой. Винтообразная лестница привела на второй этаж к спальням.

— А выше что? — поинтересовался я, останавливаясь на площадке перед коридорчиком. — Тоже спальни?

Дима взъерошил мне волосы, вздохнул:

— Мой кабинет и тренажеры. И еще телескоп. Хочешь посмотреть?

О да, я, безусловно, хотел посмотреть, особенно телескоп. И Дима показал мне тренажеры и телескоп, и свой кабинет заодно, и небольшой санузел с душевой кабинкой и унитазом.

Потом я приметил еще одну лесенку, совсем маленькую, заканчивающуюся люком, тормознул:

— А там что?

— Там? — Дима лукаво блеснул глазами. — Выход на крышу и балкончик. С шикарным видом. Взглянешь?

Не, на крышу меня не тянуло. Совсем. Я даже попятился. И мужчина не стал настаивать.

— В другой раз, когда созреешь, — разрешил, погрустнев.

Смотреть тут больше было нечего, и мы вернулись в самый низ.

— Кухня, — сказал Дима, распахивая очередную дверь.

Вот только свет мужчина включить забыл… Я шагнул было за порог темного по вечернему времени помещения, но тут же метнулся назад — под ногами сиганули веером серые силуэты. Крысы!!! Дима поймал меня, захлебнувшегося криком, бьющегося в приступе паники, крепко-крепко прижал к груди, забормотал, убеждая, успокаивая:

— Сережа, Сереженька, это всего лишь наши тени… Мой хороший, не жмурься…

Он уговаривал нежно, терпеливо, гладил по волосам, по спине, и вскоре я перестал визжать, решился и приоткрыл один глаз. И вправду тени, две вытянутые тени на полу, моя и хозяина этого дома. Какой же я трус, Господи, хуже зайца — испугался простых теней… Псих-недоделок. Стыдно, и пора лекарства принимать — истерю на голом месте.

— Рюкзак, — попросил я жалобно, отворачивая лицо с дорожками успевших пролиться слез, — там таблетки…

Мужчина понятливо кивнул, взял меня за руку, и мы потопали искать мое потерянное где-то на этажах имущество.

Много позже я во дворе у раскаленного мангала, стрескавший двойную дозу транквилизаторов, заторможенный, пытался есть вкусный, отлично прожаренный шашлык. Мясо не лезло в горло, засыпалось прямо сидя, на Димином удобном плече головой.

— Осторожней.

Чей это голос? Не Димин.

— Об угол не зацепи…

— Сюда! Клади сюда! Да что ж ты… Бегемотина!..

Меня опустили на что-то мягкое и ровное, и я окончательно провалился в благословенное химическое ничто.

Глава 32. Сергей. Небольшой экскурс в прошлое, который объяснит трепетное отношение секьюрити к зверечку в колючках по имени Ёж. /7-9 мая 2012г/ Часть 2

Я проспал до полудня и поднялся с головной болью и стойким ощущением неправильности происходящего в совершенно незнакомой комнате, один. Спаленка была небольшая с минимумом мебели, на окошке — беленький тюль. А еще… Еще на полу, прямо в узком пространстве между кроватью, на которой я лежал, и дверью, стояла средних размеров клетка.

Крик замер в сведенном спазмом горле, не успев родиться. Облившись холодным потом, я замер и крепко зажмурился, не в силах смотреть на находящееся за проволочной сеткой чудовище. Нет… Нет-нет-нет… Кто угодно, пусть бешеный ротвейлер, пусть голодный тигр, пусть они оба вместе сразу… Я сейчас умру, у меня сердце разорвется…

Крыса. Обычная серая крыса. С черными бусинками глазок, с длинным голым хвостом, копошилась в устилающих дно клетки опилках, искала чего-то, не обращая на меня, близкое к обмороку несчастье, никакого внимания. Не интересовал я ее совсем, но моим однажды травмированным мозгам сей факт оказался до лампочки — их уже понесло. Задыхаясь, я слетел с постели, забился в самый дальний угол комнаты, между изголовьем и окном, и застыл там столбиком, вжимаясь в стену, перепуганный настолько, что даже позвать на помощь не мог, беззвучно плача в захлестывающих волнах ужаса. Не знаю, сколько именно прошло времени — час, полтора, два, пока я не свалился — попросту потерял сознание; ушел в спасительную отключку, не выдержав напряжения.

Обнаружил меня кто-то из охранников, поднял шум, собрал, недоумевающий, безжизненного, обмочившегося, в охапку, зачем-то вынес в холл. На его крик прибежали другие, случилась легкая паника, Дима требовал немедленно вызвать скорую, но Славин его отговорил и быстро привел меня в чувство. А потом расспросил вкратце, выяснил про клетку и про крысу, побледнел и куда-то умчался, ничего не объясняя.