- Спасибо. Как ты и говорил.

И только в этот момент Олег принял непростое решение, поиски которого мучили его сразу после встречи с самим собой. Да, если, как и Михалыч пройти все круги этого ада, он станет таким же, как и тот – уверенным, решительным, способным вести на смерть людей, но хочет ли этого он сейчас? После увиденного он понял, что не сумеет переступить ту грань, когда жизнь человека определяется не законом, а сиюминутным интересом или порывом.

- Выстрелил все - таки, не удержался, - укорил его Михалыч. – Да не хмурься, ведь я сам так бы и сделал. Вижу, что ты принял решение и догадываюсь – какое.

Подошел Ждан.

- Господин капитан, я вот что подумал. Ведь тогда ты Хвата ухайдокал неделей позже.

- И что же?

- Я вот думаю, как бы и Багро не сгинул. На всякий случай присмотреть за ним надо.

- Вот и присмотри. А что за Потатуя не беспокоишься?

- Э, что за него болеть? Продадим купцам и вся недолга. И нам выгода , а околеет он опосля – их забота.

- Правильно мыслишь, экюйе. Ступай, видишь брат изнемогает от любопытства.

- Экюйе, это кто?- поинтересовался Олег.

- Оруженосец. Поскольку не благородного сословия, то попросту сержант. Вот если бы я был благородным, то тогда он был бы кутильером. Не вешай носа, Олег! Не лезь ты в нашу грязь, копайся в своей потихоньку. Не жалей об упущенном. Сопровождая купцов в Любек, я распорядился развешать на деревьев с десяток разбойников. Представил картинку? Никаких дел, следствий , прокуроров, судей. Кивнул – и человека незамысловато вздернули. Так что идем до Троицка, пересидишь там мелким купцом два года и домой. На вот, хлебни коньячку, вино сейчас тебя не возьмет.

С этими словами Михалыч направился к пленникам. Он раскусил наручники на Багро:

- Решай , Багро. С нами или сам по себе. С нами –целуй мне крест. Сам по себе – наймись к купцам в охрану, боец ты добрый. Что дивишься? Хорошие люди за тебя поручились.

- А что Ждан?

- Здесь твой дружбан. Вон с братом никак не разойдутся. Три года друг дружку не видели.

- Никогда он про брата не говорил.

- Стеснялся. Тот в наемниках служил в Неметчине, обасурманился маленько. У меня служит оруженосцем.

- То-то я слышу, не по нашему ты говоришь. Слышал капитаном тебя прозывают? По доспеху ты из черной пехоты.

- Я и есть черный капитан. А что Хвата приголубил, так за дело. Ему все одно не жить было.

- А мне-то какая корысть с вами идти, ведь вы опять в наем к немцам пойдете?

- Сейчас и Москва начала наемников набирать, особенно пикинеров и аркебузиров. Да и хорошие щитоносцы не помешали бы. Но пойдем мы сначала его брата из полона выручать,- я показал на Алешку.

- Тоже немчик?

- С засечной линии, что под Тулой.

- А ты тоже никак с братом?

- Расстанемся скоро, он из купецкой братии. Что решил?

- Дай с Жданом потолковать, сегодня же и ответ дам.

- Годится.

Очередную ночевку купеческий караван устроил на длинном каменистом мысу почти в устье реки Щугор, выбрасывающей в Печору кристально чистую ледниковую воду. Речка кишела белой и красной рыбой . На закате к становищу подошли два судна. Одно было узнаваемо – еще бы не узнать свою развалюху, сбагренную спесивому немцу, а вот второе никто не опознал. Суда шли под парусами без гребцов, уже были видны готовящиеся к высадке воины. На всякий случай старшина отрядил к месту высадки десяток кметей- мало ли что. Любопытствующие высыпали толпой. Первым на берег сошел Дискрет, за ним с кожаным мешком в руках - его оруженосец. Подойдя к старшине, немец сказал: - Здорово, кристиане. Господин Некрас, мне нужен ваш помош. Прошу засвидетельствовать , как это – факт, или случай выполнения поручений мой наниматель.

Оруженосец молча вытряхнул на камни отрубленную голову. Толпа замерла.

- Так это Хват, вот те крест он,- завопил один из бурлаков. – Мы помогали ему на волоке на Пижме!

- Я готов приплатить,- продолжал немец, - если создаю вам неудобства. Но не таскать же эту падаль нах шертовы солиде вальд.

- Отчего же не помочь хорошему человеку? Пара кун и мы составим шерть посаднику. Этот ушкуйник едва не угнал барку с товаром, еле отбили. А верно это вы напали на него ночью?

- Мы. Я понять купец, дайне ди фраге. Алекс !

Из-за его спины вывернулся паж со знакомой кожаной кисой в руках.

- Эти теньги украсть этот Хват. Мы есть вернуть .

- Господин капитан, это совсем другое дело. Мы составим пергамент для Новагорода без оплаты, разве можно брать деньги за такой пустяк?

- Зо. Я полагать, это стоить бочонка вина?

- Конечно, конечно .

- Господин старшина, я бы хотеть присоединить к караван и идти к чудь вместе, а потом на Колва. И у меня есть предлошений – купить у нас этот разбойник. Я мог бы продать его на торг, но вам нужен бурлак . Крепкий мушик, знать поварское дело. Посмотреть , какие у него зубы – ви айн эхтер крокодил.

Старшина, сразу сообразив, что получил дополнительную и бесплатную охрану, еще больше рассыпался в любезностях, расщедрившись не только на вино , но и на копченый окорок и кумекая, что за зубы у татя. Подхватив немца под локоть, он потащил его к себе в шатер поторговаться. Скоро заря погасла и стан погрузился в сон.

Двухсоткилометровый переход до Мылдина был пройден за девять дней, очень помог поднявшийся северяк. Мы работали как и все - когда надо-гребли, на тяжелых местах впрягались в бурлацкую лямку, вытягивая свои два судна, что значительно поуменьшило количество косых взглядов, бросаемых в нашу сторону. Багро, давший крестоцеловальную клятву вместе с молодым Жданом, влился в нашу команду. Время ,в котором он был убит в том варианте событий, миновало три дня назад, а сейчас он был не только жив, но и здоров. С Потатуем тоже ничего не случилось. Он был впряжен в лямку и таскал самую большую барку, при случае с ненавистью поглядывая на бывших товарищей. На ночь его приковывали к лесине. Наконец караван выплыл к погосту.

- Ждан, - сказал я, - ты губу- то закатай, глазенками так и блестишь. Учти, что твоя разлюбезная только - только невестится начала.

Ждан озадачился, морщины на его лбу собрались в гармошку. Он поднес растопыренные руки к глазам и стал медленно загибать пальцы. Когда он загнул последний, на лице проявилось выражение ребенка, у которого отняли игрушку.

- Тьфу ты! - сказал он в сердцах, - а я надеялся, что пронесет.

- Посмотри,- я ткнул пальцем в сторону берега, - видишь, крайняя амбарушка еще не построена. Не расстраивайся, гляди, сколько молодок нас встречает.

Воин приободрился и переключился в режим «Активный поиск». Надо сказать, что он дал положительный результат в первый же день.

Торг закончился через две недели и распухшие в объеме грузы были надежно уложены в коробья. За время вынужденного отдыха я подробно проинструктировал Олега, дав ему все реквизиты банков.

- Единственно, что не гарантирую, так место и время куда тебя выкинет. Так что снарядишься по полной программе. А пока вот тебе сорок золотых флоринов. По местным меркам это безумные деньги. Пока есть время, надо разменять их часть у старшины на серебро. Потеряем на размене немало, но другого выхода нет. Завтра купим домишко, Жданы уже присмотрели. Изображай торговлю мехами, наймем местного проныру в помощники.

- А как ты сам? – спросил Олег.- Ведь ты тоже толком не адаптировался, в местном языке не силен.

- Не успел. Больше за рубежом был, чем на Руси. На немецком лучше говорю, чем на старославянском. С другой стороны немца разыгрывать не надо – все одно акцент выдаст. А что речь? Вот скажем, бытовые тонкости тоже камень преткновения. Тут пока в избу входишь, нужно целый ритуал соблюсти – в нужный угол посмотреть, в красный понятное дело, перекреститься и поклониться нужным поклоном, одновременно соображая, как тебя принимают. То ли как равного, то ли гостя дорогого, а может просто холопишку безродного. Хорошо, у меня на каждый случай подсказчики есть. Так что быть немцем удобней. Хоть крещен в православие, а все одно не свой.