Здесь же строился каменный собор Николая Чудотворца взамен деревянной временной церковки. Работала школа и ремесленное училище . Отец Федор дождался своего звездного часа. На Угре была построена пристань с крепкими причалами, амбарами и складами. Начала работать таможенная служба. Все мои отроки, четыре года назад начавшие обучение еще во Пскове, были пристроены к делу на ключевых постах. Эх, агронома бы, хоть завалящего.

Вечером я встретился с Олегом и Никитой. Задонцев выглядел сконфуженным.

- Не получится из меня помещика. Это же полный отстой. Нищета лютая.

- Потрудись, чтобы были, как мои.

- Где я людей возьму для управления? Все какие-то забитые, только молчат и кланяются.

- Это ничего тебе не напоминает?- едко спросил я.

- А пожалуй и напоминает. Только наша голь потолще и понаглей. А эти пашут, как пчелки. Плодятся, как тараканы. Всего шугаются.

- Вот и воспитывай. Только воспитание должно дружить с зкономикой.

- Ладно, - вздохнул Никита,- попробую. – Гниды эти литовские! До чего людей довели.

- Если бы только литовские. Свои не лучше. Вот теперь, парни я очень понимаю и Ивана Грозного и Петра Великого. Проще истребить всех и построить рай на пустом месте.

- Если рай, то разворуют обязательно. Охранников там нет. А русскому мужику без охраны нельзя – испортится, - пошутил Олег.- У меня то же самое. Не князья здесь, а натуральные бандиты-беспредельщики. Как ты жил с ними четыре года?

- Да так же, как и у нас,- вздохнул я. – Одному дашь конфетку, другому – в тыкву и живи себе спокойно в четыре глаза.

Олег размеренно таскал валек длинного весла. Ладья шла в составе небольшого каравана вверх по Угре. Засиделся, надо размяться, а то мысли одолевают, как мошка в августе. Да и гребцы какие-то хлипкие. Впрочем тут весь народ такой. Крепкий слуга, которого дал Михалыч, был ему по плечо.

Да. Михалыч. То есть он сам, только с несколько иным опытом. В голове не укладывается, как может измениться человек за какие-то пять-шесть лет. Неужто он сам станет таким? В глубине души Олег признавался себе, что действительно хочет стать. Михалыч – это его отображение в зеркале, вот только это отображение беспощадно и расчетливо . Да, кишка у него , Олега, пока тонковата. Ведь когда Вохминцев прижал его к стенке, он дал слабину. Дал, дал, еще как дал. Одно дело – в мечтах красиво рубить врага направо и налево, а другое – разрубить человеческое мягкое тело секирой, не обращая внимания на плеснувшую в глаза кровь и переступить через безвольный труп, примериваясь снести голову следующему, по большому счету не сделавшему тебе ничего плохого. И все же досадно. Не утешает, что и Михалыч, впервые попав сюда, тоже был простым пацифистом и первое убийство совершил в состоянии аффекта.

Олег злобно ударил по воде веслом. Какой беспощадный мир. Он всегда был беспощадным, одернул он сам себя. Только у нас эта жестокость прикрывается имитацией законности и показной законопослушностью. А сдерни мишуру, а? Выплеснется зверь наружу, он теперь это знает не теоретически. Здесь все на поверхности. Без фальши.

А этот его слуга или оруженосец Фома. Понятно, что приставлен для контроля за каждым его шагом и не из недоверия. Пасет папочка ребенка, чтобы пальчик в носу не сломал, козявки таская. Хороший он мужик. То есть хороший я? Или наконец научусь делать то, что нравиться и что умею и тогда точно понравлюсь сам себе. Ох, какие рефлексии. Как у девки в критические дни. Кстати о девках. Вон и Настену приставил. Опять папочка озаботился, чтобы дурные гормоны в голову не бросались. А ведь хороша!

Вкусы совпадают, тут Михалыч не прогадал. Что это он ? Не лучше ли подумать о задании?

Теперь он – немецкий купец. После уголовного розыска и в торгаши – парадокс. А ведь интересно, действительно интересно. Борода и усы по европейской моде, весь гардероб и амуниция продуманы до мелочей. Впереди – встреча с Гольдштайном и Артемом, затем поездка с Авраамом в Венден и Любек, а затем – по обстоятельствам. Главная цель – дождаться изменения обстановки после сражения и добиться встречи с главными финансистами Великого княжества Литовского. В идеале предполагалось подвязать Литву, чтобы развернуть её лицом к Москве. Михалыч утверждал, что итальянские республики почти наверняка вложаться в новый и весьма выгодный проект. Еще бы, если через земли Литвы будут проложены прямые пути на Запад, то никакого Клондайка не надо. Справиться ли он? Этот же вопрос он задавал Михалычу . Тот хохотнул и хлопнул его по плечу:

- А ты спроси меня, справлюсь ли я? Сомневаюсь, но очень постараюсь. Впрочем при нашем Ротшильде в помощниках успех бродит по Европе, как призрак коммунизма. Езжай, на людей посмотришь, себя покажешь.

- Ваша милость, не изволите ли откушать?- перебил глобальные думы Фома.

Тяжела ты, шапка феодала. Даже пешком ходить неприлично, а уж самому одеться просто моветон.

- Венчается раб божий Ждан с рабою…- гудел низкий глас низенького и звероподобного диакона. Ждан вторак женился. Давно у меня не было настоящего праздника для души. Дело происходило в деревянной церкви Юхнова, собор еще строился. Собрались почти все мои соратники и ближники. Бабника номер два наконец-то охомутала бывшая пленница из Городца. Я с Асией стоял на почетном месте вместе с детьми. Рука автоматически совершала крестное знамение, спина по чину сгибалась в поклонах. Сзади тихонько перешептывались Алешки. Я улыбался про себя. Ничего голубчики, недолго вам потешаться, вы еще не знаете, какую бяку вам готовит родитель. А все уже обговорено. Не знаю, кто первым зародил идею, но самой рьяной её проводницей была княгиня Агния, принявшаяся тут же тасовать матримониальную колоду с непостижимой для мужчин скоростью. В принципе идея была неплоха и ненова.

Всего-навсего нужно было укрепить связи с действующими и потенциальными союзниками с помощью родственных браков и теперь участь Алешек была решена.

- И кого ты видишь в родственниках? - спрашивал я у Асии.

- Князья Тверской , Черниговский, Смоленский, потом Рязанский, потом..

- А почему Тверь у тебя на первом месте?

- Потому, что тогда откроется беспошлинный путь на север.

- Действительно, об этом я не подумал. А почему потом идет Литва?

- Потому, что при любом раскладе, при любых отношениях Литвы с Москвой у тебя с соседями будут особые отношения, позволяющие возить наше железо напрямую хотя бы в Польшу.

- Опять в точку. А этот хитрован князь Рязанский как попал в список?

- Потому, что через его земли идет путь на так любимую тобой Тулу.

- Тебе бы в МИДе работать.

- Это где?

- Это в Посольском приказе, где трещины в отношениях между странами замазываются враньем, посулами, деньгами и браками.

- Пора и нам такой иметь.

- Умница. А ведь это идея. Только сама его и возглавишь, а трещины будешь замазывать новой косметикой.

- И браками.

- Уговорила.

За свой проект Асия взялась с жаром, просеяв с помощью знакомых , купцов, воевод все доступные сведения об отпрысках интересующих её князей. На мой вопрос, почему она не рассматривает кандидатуры владетелей Пскова и Новгорода, она фыркнула:

- Зачем нам мужичье сиволапое?

Вот такие они – женщины.

Так что потешающиеся над Жданом Алексеи и не догадывались, что их судьба уже решена и в черновом варианте подобраны кандидатки в жены, несмотря на их малый возраст и внешние данные. Осталось договориться с князьями, а вот тут были вопросы.

- Посмотрим, как они запоют после июля, - злорадствовала Асия,- сами потом прибегут за нашими мальчиками.

Лично я был совершенно неуверен в её выводах. В третьей беременности Асия совсем расцвела, тем более, когда еще в первую поездку в Москву пристроила Всеславу за десятником кремлевской стражи. Влюбился кметь, что тут поделаешь? Мы дали за ней хорошее приданое, позволяющее построить новый дом вместе с нужными пристроями. Благодарности не было конца, но больше всех была довольна Асия.