1—-4. Первые две строки разбиты, сохранились лишь фрагменты знаков. Повелительное наклонение в строке 1 предполагает качало диалога. Шсбсрг предлагает иное восстановление. Строки 3—4 дают параллель глагольных форм к тексту «Школьник, куда ты сызмальства ходишь?» (строки 1 — 2), так что, возможно, надо было бы сохранить несовершенный вид в переводе: «Куда ты ходишь?», т. с. «Где ты шляешься?». Однако из дальнейших сетований и упреков расстроенного и раздраженного отца можно понять, что юноша собирался уходить и отец задержал его.
7. Или «Отвечай уроки», «Решай уравнения» Ср. строку 23.
11. См. коммент. к строке 3 текста «Школьник...». Здесь дается иной термин: угула, что буквально и означает «староста», обычно сельский.
12—15. Начало каждой строки разрушено.
28. Возможен перевод: «Так будь же мужчиной».
35—36. Знаки конца строк плохо сохранились, перевод по смыслу. Шё-1 берг переводит слово си-ме-а — «коллега», «товарищ», но значение — «род, семья» — кажется вполне подходящим и здесь, и далее.
37—41. Сохранились наполовину: реконструкция, даже приблизительная, по смыслу, затруднена.
42. Букв. «Ради тебя мое тело (плоть) схвачено». Кажется, Шёбсрг понимает это выражение в том смысле, что отец изнуряется плотью, страдает из-за сына. В общем контексте отрывка, однако, речь скорее идет об усилиях, которые прилагает отец, чтобы сын учился. В противном случае скорее ожидался бы послелог -та, а не -ше, О страданиях и мучениях отца см. дальше, строки 66—73.
45. Строка частично разбита, восстанавливается по контексту с предыду
щими двумя.
46. Букв. «Я для тебя стоящий воистину есть».
48—50. Строки сложны, перевод по смыслу.
51—52. Букв. «От незнания (непонимания) твоей плотью человечества, сердце гневное (липиш), семя, печенка (?) рассуждают (действуют, соображают'.'), а плоть твоя (еще) не положила (не сделала, не закончила)».
56—60. Отрывок сложен и грамматически и лексически.
61. Строка плохо понятна, переведена условно.
68—69. Строки построены по принципу параллелизма, однако значение саг~ДУ, условно переведенное как «домыслы», неясно.
70—73. Видимо, составляют единый смысловой комплекс с более или менее параллельным построением двух первых строк. Может быть, точнее будет: «■Из-за неглядсния твоего на челивечность, мое сердце наполнил члой ветер, о, твоя человечность! — чтобы не слышать твою болтовню, я твои забагы (беспокойство) бросаю (оставляю)». «Заботы» — то же слово, что и выше перепс-леннос как «беспокойство» —■ зарах, акк. ниссату,
86 и далее. Вариант отрывка эрмитажного экземпляра таблички.
97—98. Крамер и Кансва читают глагол шур — «быть в гневе, ярости», Шеберг предлагает чтение куш — «печься, заботиться». Кажется, что контекст предпочитает последнее.
99. У Шеберга, так же, как и прежде, — «коллеги».
100—101. Вульгаризм выражения подчеркивается частицей, по-видимому разговорной: инну — «вот, ну, теперь!». Обилие подобных частиц и междометий а тексте отражает, передаст эмоциональное состояние человека, краннс взволнованного, не следящего за своими выражениями.
113, В тексте гиш-гыА-da (то же и в 114) — видимо, какой-то профессиональный термин. Калсва (ВДИ. № 2. М., 1966. С. 76; см. также примечание на с. 78) переводит «профессия», Буквально слово значит «копье, палка». Возможно подразумевается деревянная палочка дли письма как символ писцового дела.
117. Перевод первой половины строки сложен.
121. Букв. «Я — из-за тебя — денно и нощно — ребра из-за тебя сломаны».
125—126. Обе строки построены параллельно— и грамматически, и лексически, употреблено несколько синонимов слова «толстый, жирный» и т. д.
130. А-тар-ду, акк. алузинну — нечто вроде бродячих фокусников, клоунов, шугов-скоморохов. Ашталу — род музыкантов или певцов.
134—138. Отрывок малопонятен. Перевод по контексту и по значению отдельных понятных слов.
140—142. Не вес знаки сохранились, перевод условный.
143—-144. По нашему мнению, эти фразы произносит сын. Шеберг относит их к писцу-отцу.
145—146. Шеберг сомневается п возможности перевести глагол ки-аг в его прямом значении «любить, нравиться, быть привязанным» и даст иной перевод.
147. Со строки 147 идет длинный, почти в 20 строк, абзац с перечислением ругательств, которыми потерявший самообладание отец осыплет своего сына. Многие из ругательств синонимичны, в большинстве преобладают оскопления, связанные с дурным запахом; употребление эпитетов и перечисление ня логически непоследовательно, часто соединяются как будто бы не связанные между собой по смыслу эпитеты, что характерно для чисто эмоционального <к> стояния, отнюдь не для педагогического нравоучения; но тем не менее и этот абзац носит обучающий, «филологический» характер, содержа список обще! употребительных ругательств.
Возможно, не «слюнтяй», а «глупец, бестолковый». Вторая часть фра-i зы тоже может быть переведена хрепче: «тот, кто ест свой помет» (?).
В тексте ага-уш — обозначение военной и, видимо, непочитаемоЯ должности, букв, «человек, тебе подобный (делающий тебе подобное), кто дгщ своего пропитания (брюха, утробы) кружит по улицам». У Шёберга — жандарм. I
163. Может быть, даже не просто в тряпье (лохмотья) одетый, Я «обмотанный менструальными тряпками». 165. Букв, «ест вонючую пищу».
Не все знаки понятны, перевод по контексту и аналогии со стрсн кой 164.
Т. е. пленный.
Букв. «Одно бедро которого разбито (короткое?)»,
Эта фраза, по нашему мнению, принадлежит не опгу, а сыну (у Шёберга иначе). Соответственно с таким толкованием, и две последующие строч-< ки — 174-—175 — приобретают иной смысл и означают эмоциональный спад/ ругающегося. Он еще реагирует на замечание с раздражением, но пыл его начинает остывать, он приходит в себя. Выражение «3600 миль» — в смысле «держаться от него подальше» — распространено в литературе Двуречья. Ко-! нец несет не только и не столько психологическую и дидактическую нагруз-4 ку — нельзя заканчивать нравоучение руганью, — но и магическую: ругань должна смениться благо пожеланием, дабы не превратиться в проклятие.
ПИСЕЦ ХОЧЕТ ПРОВЕРИТЬ СЫНА...
Экзаменационный текст «А»
Перевод по изданию: Sjdberg A. W. Dcr Examentext A. — Zeitschrift fur Assyriologic. Bd. 64. 1975. S. 137-176.
Так называемый «Экзаменационный текст "А"» — один из многих шумерских текстов, связанных с жизнью Эдубы, с процессом обучения в ней, Самая ранняя версия этого шумеро-аккадского текста происходит из Ашшура (XIV в. до н. э.), одиннадцать экземпляров — из библиотеки Ашшурбанапнла, один текст нововавилонского времени — из Вавилона и один сслевкидского — из Урука.
Издатель текста А. Шсберг считает, что составитель этого текста был хо-1 рошо знаком с композицией «Наставление непутевому сыну», более ранней по] времени. Как отмечают все исследователи, занимавшиеся текстом, он безусловно передает учебные планы и процесс обучения в Эдубе старовавилонского периода. Однако несомненно и то, что перед нами не просто экзаменационный список, но скорее литературная композиция о школьных экзаменах, что видно" из рамки-введсния и нравоучительного заключения. В таком живом виде — сценки из школьной жизни — композиция должна была легче восприниматься учащимися, а знания, необходимые для заучивания, — легче запоминаться.
Нравоучительный тон произведения ненавязчив и благожелатен. Некоторые iтрочхи, перечисляющие набор необходимых знаний, рифмуются.
12. Речь идет о вертикальном знаке диш и его разнообразных значениях, которых больше шести, но основных именно шесть.
13—28. Перечисление требований, предъявляемых будущим писцам в разнообразных отраслях знания. Не все понятно в этих предложениях, поэтому перевод не всегда точен, хотя ясно, что речь идет о достаточно усложненных понятиях и абстрактных категориях, особенно в области математики и музыки.