– Это что–то новенькое.

– Сэди, я говорил тебе об этом месте уже сто раз. Помнишь, я пытался заманить тебя сюда сэндвичами?

– Бред собачий,– когда он произнёс слово сэндвич, что–то всплыло в моей памяти, но теперь это было уже не важно. Я переключилась на Жизель. – А ты что здесь делаешь?

Она перевела взгляд своих невинных карих глаз на Натана.

– Извини, я сделала что–то не так?

– Нет…

– Не так? – я была с ней знакома уже практически год, и всё это время каждое утро она смотрела мне в глаза и улыбалась, будто мы были друзьями. – Ответь на вопрос. Что ты здесь делаешь?

– Сэди, – Натан был шокирован.

– Ну, честно говоря, я не могу об этом распространяться,– уклончиво ответила Жизель. Казалось, она поняла, что я могу взорваться, поэтому быстро добавила. –Начальство пытается держать это в секрете, пока решение ещё не принято. Но они хотят открыть вторую кофейню здесь, на рынке Челси. Вы не поверите, сколько людей здесь питается.

Я поджала губы, очень даже удобное оправдание. Она прямо на ходу это придумала, у неё ещё хватило наглости взглядом молить о спасении Натана, будто у него было разумное объяснение. Я вся кипела от злости. Мне следовало бы вручить медаль за то, что я не свернула ей шею.

– Значит, ты чисто случайно здесь оказалась?

– Вроде того, – судя по нерешительности, она тщательно подбирала слова. – То есть я и мой босс только что встречались с управляющим рынка по поводу места для кофейни недалеко от этого ресторана. Поэтому я решила здесь перекусить, и неожиданно наткнулась на Натана. Он любезно предложил мне встать в очередь перед ним.

– Это правда, – возмутился пожилой мужчина, стоявший в очереди за ними. – Она влезла без очереди.

Я снова взглянула на Натана, который смотрел на меня как на феномен, не поддающийся объяснению. Я покачала головой.

– Лжец.

Внезапно в ресторане наступила гробовая тишина. Медленно его глаза сузились.

– Что ты сказала?

Мы молча буравили друг друга взглядами. Моё сердцебиение отдавалось везде – в ушах, в горле, в животе.

– Ты слышал, что я сказала, ты чёртов лжец. А я, видите ли, на цыпочках вокруг него хожу, стараюсь вести себя хорошо, боюсь сделать что–то не так, даю тебе преимущество в твоей неопределённости. А ты всё это время – все эти месяцы… – мои слова застряли в горле. Я с большим трудом продолжила. – Я была права.

– Права в чём?

– Ты мне изменяешь…

– Боже, нет! – Жизель стала хватать ртом воздух, её подбородок задрожал. – Нет, нет, нет. Сэди, ты всё не правильно поняла. Всё не так, клянусь.

У Натана отпала нижняя челюсть, он смотрел на меня широко открытыми глазами, не моргая.

– Ты, должно быть, думаешь, я непроходимая идиотка, – сказала я, не пытаясь скрыть гнев в голосе. – Что я вообще не в курсе, что происходит. Я уже несколько недель обо всём знаю, Натан. Только я думала, что это Джоан…

Натан резко схватил меня за руку. Я немедленно притихла, удивлённая его хваткой. Он обратился к Жизель.

– Я хочу извиниться перед тобой за поведение моей жены. Мне правда очень жаль,– он вывел меня из очереди и отвёл в уголок, где в минимальной степени можно было уединиться, он ослабил хватку, но мою руку не отпустил. – Да что с тобой такое? Джоан?

– Я думала, ты встречаешься с одной женщиной, – я покачала головой. – Это она? Или их намного больше?

Он издал короткий, удивлённый смешок.

– Тебе нужно успокоиться. Ты раздуваешь проблему на ровном месте.

– На ровном месте? – я попыталась вырвать свою руку, но он не отпустил её. Жизель поспешно проскочила мимо нас, опустив голову, спрятав лицо за своими чёрными волосами. – Вот и объяснение тому, что происходит между нами все эти месяцы, – я произнесла это громко, чтобы и она тоже это услышала. – Почему ты заставляешь меня пройти через всё это? Почему просто не оставишь меня?

Его глаза округлились, а лицо стало белым, как мел, скорее всего, моё лицо было таким же. Вот и всё, я видела, как он осознал, что его поймали. Это происходило на самом деле.

– Подожди. Ты что действительно думаешь, что я тебе изменяю? То есть серьёзно?

– Со сколькими? – тихо спросила я.

– Со сколькими…? – он с трудом сглотнул. – Сэди, ты единственная женщина в моей жизни. Как ты вообще могла подумать, что я… что я могу прикоснуться к кому–то кроме тебя?

Я закрыла глаза. Даже если он этого не заслуживал, мне не нравилось видеть боль в его глазах.

– Я видела след от помады на твоём галстуке.

Он выпустил мою руку.

– Какой помады? – его брови в удивлении сошлись на переносице.

– После боулинга пару недель назад,– я никак не могла забыть этот глубокий красный цвет, – я относила вещи в химчистку и увидела его.

– Что ты увидела? Помаду? На моём галстуке?

Я уже устала от этой словесной баталии, от ощущения того, что нужно продумывать каждый следующий шаг. Финн был прав, Натан играет со мной в какие–то игры, пришло время положить этому конец. Если он не прекратит прямо сейчас, это просто подтолкнёт меня в объятия Финна.

– Это не игра, Натан, – я снова стала повышать голос. – Я этого не заслуживаю.

– Игра? Ты думаешь, всё это было игрой?

– Чей это след от помады?

Он несколько раз медленно моргнул.

– Даже не знаю, скорее всего, это был кетчуп. Во время игры я съедаю огромную порцию картошки фри, я был занят игрой, поэтому легко мог перепачкаться.

– Кетчуп,– я произнесла нейтральным тоном. Тоже красный и густой, подходящее оправдание, но я на него не купилась. – Как ты объяснишь тот факт, что следующим вечером ты вернулся домой и от тебя несло баром за версту.

Он презрительно усмехнулся. Такое пренебрежительное отношение с его стороны было непривычным и ещё больше отдалило меня.

– Ты обвиняешь меня в том, что я солгал, что был у отца?

Когда он произнёс это вслух, стало очевидно, что он не мог так поступить. Я застыла в замешательстве. Мне пришлось обуздать гнев и поразмыслить. Натан не стал бы врать о чём–то, связанным со здоровьем его отца, и мне следовало об этом знать. Получается, я заварила всю эту кашу из–за какого–то дурацкого кетчупа.

– Так значит, я была права? – спросила я уже тише. – Ведь так?

Натан замер и притих. Он одарил меня таким же взглядом, когда сообщил, что его отец при смерти. Всего лишь одним взглядом он поднял волну сомнений в моих убеждениях. Моя решимость пошатнулась.

– Ответь, так или нет?

– Ты хочешь сказать, что в последние несколько недель ты думала, что я тебе изменяю, и ничего не сделала и не сказала. Ты ждала, надеялась поймать меня на лжи?

Я застыла, открыв рот.

– Всё не так, – мои ладони покалывало, в горле пересохло. – У меня не было весомых доказательств. Это не правда, что я “ничего не делала”. Я столько раз пыталась с тобой поговорить…

Он активно затряс головой.

– Ты же хотела поговорить не об этом. Я бы не стал игнорировать такие серьёзные обвинения.

– Откуда мне было знать, что ты выслушаешь меня? Каждый раз ты закрывался.

– Это вообще не подлежит сомнению,– сказал он, как отрезал. – Ты должна была знать, что я бы никогда так с тобой не поступил. Никогда.

Я сделала глубокий вздох и отступила на шаг назад. Если быть совсем откровенной, если бы я до конца поверила в то, что Натан предал меня, я бы поговорила с ним раньше. Я бы не успокоилась, пока не докопалась бы до истины, ведь не считая последних месяцев, мы всегда были откровенны и честны друг с другом.

– Я надеялась, что заблуждаюсь…

– Так и есть, ты заблуждаешься,– я чувствовала на себе людские взгляды, но не могла оторвать свой от Натана. – Господи, Сэди,– он взъерошил волосы на голове. – Я даже понятия не имел, что наш брак такой хрупкий. Вот значит, как всё может закончиться, едва возникнут трудности.

– Нет никаких трудностей, ты просто исчезаешь, уходишь, закрываешься от меня,– возразила я, но моя уверенность пошатнулась. Натан не был актёром, он не играл роль, по его реакции я могла совершенно точно сказать, что я заблуждалась, очень глубоко заблуждалась. Кетчуп был определённо более логичным оправданием, чем Джоан. Мы с ним вместе виделись с Жизель бесчисленное количество раз, и ничто не вызывало подозрений, на это совершенно не было причин.