Но, к счастью, ребята так быстро меняют темы для разговоров, что Хан не успевает приуныть и старается влиться в разговор.

Ребята расходятся под вечер, когда ещё светло, и Кёнсу предлагает всех подвезти. Впрочем, предлагает он только Раныль, потому, что Тэрим и Бэкхён уже сидят в машине и в предложении не нуждаются.

— Нет, спасибо, я хочу ещё пройтись. Потом заскочу к бабушке на работу, и мы вместе вернёмся домой, — отвечает Раныль.

Кёнсу понимающе кивает и едет развозить друзей по домам, а Раныль шагает в сторону книжного магазинчика, прекрасно понимая, что только что соврала новоиспечённым друзьям. К бабушке в больницу она, разумеется, не пойдет. Самобичевание на сегодня запланировано не было, зато было желание побыть немного одной.

В книжном магазинчике «У старины» Раныль проводит ещё пару часов, читая «Легенды и мифы. Вульфхилл», сидя на мягком кресле и попивая чаёк. И только выглянув в окно, понимает, что уже довольно-таки стемнело, а если ещё вспомнить, где находится их дом…

Девушка впопыхах собирает свою сумку, расплачивается и выбегает на улицу. Ориентироваться в новых местах она всегда умела, да и дорогу до дома знала хорошо, только темнело стремительно быстро, и вечерний ветер так неприятно задувал под школьную рубашку.

Раныль почти бросается в бег, когда поднимается сильный ветер, сопровождающийся волчьим воем из леса. Девушка испуганно дёргается и спотыкается о лежащий камень, падая на колени.

— Успокойся, Раныль. Тебе показалось. Просто бурная фантазия, — отчитывает себя девушка и поднимается на ноги. Ну, вот. Содрала кожу на ладонях и коленях. Кла-а-асс.

Пытается идти прогулочным шагом, игнорируя, почему-то бешено колотящееся, сердце. И почти вскрикивает, когда слышит ещё один вой.

Вот! Вот он! До дома осталось совсем чуть-чуть! Раныль прибавляет шагу, сжимая лямку рюкзака сильнее. А потом, вдруг, резко сжимается.

Потому что.

Готова поклясться, что слышит чьё-то громкое дыхание за спиной. А когда оборачивается, видит стремительно едущую на неё машину, только вот совсем не может сдвинуться. Сердце застревает где-то в глотке, и ноги словно прирастают на дорожный асфальт.

Ну, всё.

Девушка уже закрыла было глаза, когда её с силой швыряют в сторону леса, на мягкую почву. Раныль думает, что её уже сбила машина, но боли почему-то не чувствует. Только когда слышит над собой всё то же громкое дыхание, решает открыть глаза.

И испуганно дёргается.

Над ней, возвышаясь, стояло нечто, похожее на волка, только намного больше. Намного, потому что обычных волков Раныль видела и раньше. У животного была коричневого цвета шерсть; карие, как растопленный шоколад, глаза. И огромная пасть, которой он мог бы разжевать Раныль на раз-два.

Но животное не предпринимает ничего подобного и просто смотрит девушке в глаза. А Раныль и не знает, радоваться ей или плакать. Машина не сбила — уже хорошо, её спас огромный волк — менее радостно, потому что, возможно животное уже думает, что ей откусить первым делом.

Колёса машины неприятно скользят по асфальту, оповещая, что та тормозит. Вскоре слышатся шаги и взволнованные голоса:

— Девушка, вы живы? Вы в порядке?

Раныль не успевает и рта раскрыть, как волк исчезает в глубинах леса.

* цитата принадлежит французскому писателю Виктору Гюго.

Глава II

— Ба, я в порядке, — Раныль уже в который раз вздыхает и пытается отмахнуться от ловкой руки родственницы, которая то и дело прикладывала тёплую ладонь девушке на лоб и обеспокоенно заглядывала в глаза, как бы пытаясь определить — тронулась ли внучка умом только сегодня или всегда была такой.

— И слушать ничего не желаю! Подумать только, первый день в школе и уже чуть было под машину не попала! — сетовала бабушка, делая кое-какие записи в книжке, и на ходу поправляя белый халат, — И, кстати, юная леди, вы почему ещё не дома? Занятия, насколько я знаю, закончились ещё днём, — госпожа Хан, а в данный момент — доктор Хан, ожидающе взглянула на сидящую на кушетке Раныль.

— Я немного прогулялась с ребятами из школы, — пожала та плечами, — Не заметила, как стемнело. Я не хотела, чтобы ты беспокоилась. Прости.

Бабушка в ответ лишь покачала головой, и устало вздохнула.

— Похоже, ты уже успела завести друзей, а? — госпожа Хан пыталась разрядить обстановку, пока они с Раныль ехали домой из больницы.

— Они…м-м-м…хорошо ко мне отнеслись. Мы весело поболтали.

Бабушка понимающе кивнула.

— Постарайся не замыкаться в себе, Раныль. Очень важно иметь хотя бы одного друга в школе. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя одинокой, — родственница кинула быстрый взгляд на внучку, которая, впрочем, отчего-то вжалась в сидение.

Машина как раз подъезжала к дому, минуя место, где Раныль видела…волка. Гигантского волка. Огромные глаза цвета шоколада… Густая шерсть… И, о, да, острые клыки.

С ума сойти.

А может её всё-таки сбили, она ударилась головой и ей привиделось…

Так же не бывает, правда ведь? Хищные животные не спасают людей от участи быть сбитыми машиной!

Да, так и есть. Ей просто показалось. Ничего подобного.

— Раныль? — голос бабушки возвращает девушку в чувство, — Не собираешь зайти в дом? — машина уже стояла, припаркованная у дома, а госпожа Хан направлялась к входной двери. Пока Раныль сидела, мёртвой хваткой вцепившись в ремень безопасности.

Когда девушка оказывается у себя в комнате, тут же кидает рюкзак на пол и решает немедленно принять охлаждающий душ.

Чёрт бы побрал эту разыгравшуюся фантазию! А ведь всё к этому и сводится. Урок географии, слова учителя Чхве, и самовольное чтение местных сказок.

Серьёзно, это даже смешно! Какой нужно быть легковнушаемой, чтобы напридумывать себе такое!

Раныль облегчённо выдыхает и даже слабо улыбается.

Снимает школьную форму и кидает на кровать. Распускает завязанные в тугой хвост густые волосы и расслабленно опускает плечи.

Ну и ну. Что за день.

И только разворачивается в сторону ванной, когда взглядом цепляется за…пиджак на кровати. Предмет школьной униформы валяется в том положении, в котором его кинула сама девушка, только вот… что это…

Догадка ударяет в голову сразу же и девушка на негнущихся ногах подходит ближе, и берёт кусок серой материи в руки.

В районе спины пиджака обнаруживаются рваные отверстия, как будто она зацепилась спиной о торчащие шипы, гвозди или, может быть, клыки…

Раныль становится трудно дышать, потому что последние полчаса упорного самовнушения летят в тартарары, зато липкий холодок уже бежит по спине, и неприятные мурашки не заставляют себя ждать. К горлу подступает тошнотворное чувство затаённого страха и девушке становится тяжело стоять на ногах, отчего та садится на краешек кровати.

Из приоткрытого окна задувает прохладный вечерний ветер, что неприятно холодит кожу Раныль. Хан поднимается с места; успевает лишь щёлкнуть замок оконной рамы, оповещая, что оно закрыто, как из леса Раныль слышит уже знакомый волчий вой.

Должно быть, она сошла с ума. Нет, серьёзно. Надо думать, это нормальное явление, вздрагивать от каждого лишнего звука и озираться по сторонам, выискивая хищного волка.

В школе.

Точно, Раныль. Кончай ломать комедию.

— Ты хорошо спала? Выглядишь неважно, — в точку, проницательности Тэрим не занимать. Раныль ворочалась практически до самого утра.

— Зло не дремлет, — попыталась пошутить Раныль. Однако, Тэрим либо не оценила порыв одноклассницы, либо шутка действительно уже изжила себя, но староста лишь понимающе кивнула и вернула всё внимание учебнику.

Вспоминались слова бабушки за завтраком:

— Ба, как думаешь, в этой местности действительно есть волки-стражи или как там…оборотни? — изо всех сил стараясь изобразить на лице здоровую заинтересованность, спросила Раныль. Будто не у неё всю ночь тряслись поджилки.