Андрей шагал, едва не касаясь плечом товарных вагонов. В тишине сыпуче шуршала мелкая щебенка. Ему нравилось, как мимо него медленно проплывала неподвижная гора вагонов или округлые бока нефтеналивной цистерны. А вот открытая платформа, плотно заставленная контейнерами. На одном из них то ли высоко задранная доска, то ли кусок жести, оторвавшийся от крыши. Андрей уже хотел поймать в темноте силуэт следующего вагона, как вдруг непонятный предмет на крыше исчез, и не было слышно ни звука, ни шороха. Это показалось несколько странным. Неужели человек? Тогда почему он на крыше? Зайцами удобней добираться в тамбурах: и теплей и безопасней.

А может, и не было никакой доски, просто почудилось ему?

Не отрывая взгляда от подозрительного контейнера, Андрей на ощупь подобрал несколько крупных камней и побросал их по одному: первый недалеко от себя, потом все дальше и дальше по направлению к станции, и стал ждать. Доска на контейнере появилась снова и стала похожа на человека, стоящего на коленях.

Андрею стало страшно, что-то противно ноющее поползло по всему телу, и не было сил сдвинуться с места.

- Ты… ты чего там?..- тихо спросил Андрей и сжался от сознания, что в ответ двинут его чем-нибудь тяжелым, но, к его удивлению, человек поднялся во весь рост и посмотрел вниз.

- Так и думал - ты это. Камушки бросаешь!..- проговорил человек знакомым голосом.- Я за тобой давно одним глазом слежу. Думаю, чего он тут шастает! Ха-ха! Лезь ко мне. Здесь обозреньице, я тебе скажу, и камушки бросать поточней можно, не по колесам.

- Это ты, Петька?..

- Ну, я.

- А чего ты там?

- Кто-то лису дохлую на контейнер бросил. С вечера вожусь, никак шкуру не сдеру. Мерзлая.

- Не врешь?

- Мне никто не верит, а я не жалуюсь,- бодро ответил Петька.

- Она не протухла? - с некоторым сомнением спросил Андрей.

- Я ее жрать не собираюсь. А шкуру с хвостом директриса клуба просила достать. Говорит, в кино бесплатно пускать будет.

- А-а-а,- удовлетворенно промычал Андрей и, смеясь в душе над своими страхами, стал взбираться на борт платформы.- Дай руку, контейнер какой-то скользкий…

- Не смеши. В рабочий класс подаешься, а на крышу подсадить просишь!

- Я так… Заледенело все.

Андрей скользил по стенке носками ботинок, бился коленями, подтягивался на руках почти на уровень крыши, но так бы, наверно, и не влез, если бы не помог Петька. Поднявшись, осмотрелся и заметил под ногами Петьки вместо лисы гвоздодер и дрель.

- Ты это… зачем? - указал Андрей на инструменты.

- Будто не знаешь,- с иронической усмешкой ответил Петька.- Что, перетрусил? Пройдет. Понимаешь, от весовщика случайно узнал: транзисторы в контейнере привезли. Мне всего пять штук, по шесть червонцев за каждый. Возьму верняком! Как?

- Не хочу!

- Тебя никто и не заставляет.- Петька презрительно плюнул с крыши на землю.

- И ты уйдешь отсюда, понял? Уйдешь!

- Не ори! - пригрозил Петька.- А то пополам перешибу!

- Я не ору,- чуть тише сказал Андрей, покосившись на гвоздодер в Петькиной руке.- Я от матери. Она на стрелках, чтоб поезда… А ты грабить!

- Ну, ты, помягче! - процедил Петька сквозь зубы.- И проваливай, пока цел, к мамкиным стрелкам. Да чтоб без трепа! - предупредил он.- На всякий пожарный твои отпечатки здесь остались.

Андрей понуро слез с крыши и действительно зашагал в сторону светофоров, где работала мать. Он боялся оглянуться, может, потому, что слишком страшным показался в руках Петьки гвоздодер.

Когда ломаная тень Андрея пропала в темноте, Петька еще несколько минут стоял неподвижно, чувствуя, как страх перед неизвестностью охватывает его. Длинные железнодорожные составы будто колыхались в темно-матовом воздухе и безмолвно надвигались на Петьку. Почему они так давят на него? Ведь он не раз катался в тамбуре до соседней станции и днем и ночью. И было совсем не страшно, когда какой-нибудь железнодорожник гонял его палкой от головы до хвоста поезда. А он смеялся взахлеб: попробуй догони самого быстроногого и ловкого среди мальчишек поселка!

Он весь напрягся, как пружина, упрямо боднул головой темноту и сел на край крыши, вслушиваясь в знакомые шумы станции. Уловил в темноте шаги и поспешно распластался на крыше, головой в ту сторону, откуда доносился шорох щебня. Гулко и часто стучало сердце, словно пыталось оттолкнуться от ржавой крыши контейнера. Шаги приближались. Петька настороженным взглядом выхватил из темноты фигуру человека и еще плотнее прижался к крыше. Кровь заколотилась в висках, в голове звенело. Человек проплыл совсем рядом, унося за собой размеренный хруст щебня. Облегченно вздохнув, Петька привстал на колени, осмотрелся и взял дрель. Послышалось тихое шуршание сверла, словно в зернохранилище заскреблась мышь. Петька решил высверлить несколько отверстий подряд, чтобы потом проделать гвоздодером дыру в крыше контейнера.

- Петька! - неожиданно услышал он недалеко от себя дрожащий, приглушенный голос и замер.- Где ты?

Приподняв голову, Петька заметил Андрея и шумно выдохнул:

- А-а-а! Вернулся. Залазь по-быстрому.

На этот раз Андрей забрался на крышу без помощи Петьки, отыскал у него под ногами гвоздодер и дрель, молча взял и швырнул в соседний вагон с углем.

- Так будет лучше.

- Ты чего?.. Сдурел? - и Петька, порывисто дыша, вплотную подступил к Андрею.

- Петька! Ты же комсомолец!

- Механически выбыл!

- А совесть?

- Заткнись!

- Уйдем отсюда! - негромко, но требовательно прозвучал голос Андрея.

- Ты чего пристал? - и Петька стал угрожающе надвигаться на Андрея.- А ну катись!

- Не уйду!

- Не уйдешь?

И оба, сцепившись, глухо упали на крышу контейнера. Замелькали кулаки, загромыхала крыша. Шумно сопел Петька, от его злых ударов сдавленно постанывал Андрей. Не удержавшись, они сорвались с контейнера и упали на щебень. Охнув, Петька отвалился в сторону, а Андрей, поднявшись и не взглянув на него, неторопливо пошел по направлению к станции. Петька выкрикнул ему вслед:

- Ну, обожди! Я тебе сделаю! - Он пожалел, что, падая, оказался под Андреем и больно ударился о щебень. А то бы у него была хорошая возможность проучить этого мамкиного сынка.

И все же, несмотря на боль в боку, Петька ощущал какую-то непонятную радость. Уж не потому ли, что не вскрыл контейнер и завтрашний день будет таким же, как вчерашний, и все будут по-прежнему называть Петьку Вьюна просто хулиганом?

ГЛАВА III

То ли от легкого весеннего морозца, то ли от первого прилетевшего скворца, высунувшего голову из нового скворечника, Петька ощущал такой прилив сил, что, казалось, перемахнет двухметровый забор без разбега или на полном ходу товарняка взлетит на подножку. Петька даже представил, как он лихо одолевает забор, за которым его встречает городской тренер по прыжкам в высоту и приглашает к себе в секцию, пророча ему титул олимпийского чемпиона. И вот он уже видит себя во главе спортивной делегации, его показывают по телевизору, и поселковые ребята с Андреем Самариным и Любкой Новоскольцевой завистливо таращат глаза, слушая диктора, который на весь Советский Союз и на весь поселок объявляет: «А это на ваших экранах идет наш новый олимпийский чемпион Петька Вьюн, взявший с первой попытки целых два с половиной метра. Прыжок двадцать первого века…»

- Ну, в кого ты такой уродился! - оборвал Петькины мечты голос матери.- Я дров жду, а он столбом стоит!

- Мам, как думаешь, забор я перепрыгну?

- Тебе калитки нет? Мне чтобы сейчас же дрова были!

- Сказал - наколю, значит, наколю.- Петька взял топор и оглядел кучу напиленных с осени чурбаков, в беспорядке лежавших у сарая. Он отобрал несколько, бросил на середину двора и взглянул на мать: - Чего раздетая вышла? Застынешь…

- Я привычная. Смотри, топор слезает, ненароком бы в голову не угодил.

- Не слетит. Я топорище расклинил.

Петька установил поустойчивей шишковатый чурбак, поплевал на ладони и занес топор за спину, через голову.