На нумерологии, которую преподаёт Септима Вектор, довольно строгая черноволосая женщина слегка за сорок лет и древних рунах, преподавателем которой является Батшеда Бабблинг, черноволосая кудрявая женщина примерно того же возраста, что и Вектор, напоминающая еврейку, ходили одни и те же студенты, причём нас там было очень мало. Из Гриффиндорцев присутствовала лишь Гермиона Грейнджер. Ещё было трое студентов Райвенкло. Из Пуффендуйцев я был единственным, выбравшим эти предметы. Но что больше удивило — из Слизеринцев никто не выбрал эти предметы для изучения.
Вводные уроки показали перспективы новых занятий, и я обрадовался, что сделал правильный выбор. Про руны и так уже знал, что они очень полезны для создания артефактов, но вначале мы будем учиться лишь их читать, будем переводить старинные тексты, написанные рунами. То, что я разбирал на втором курсе — оказывается — это уже внешкольная программа или же предназначена для дополнительного факультатива по артефакторике. Я как всегда сработал в своём репертуаре, перепрыгнув от простого к супер сложному и вернувшись обратно к азам.
Нумерология оказалась не менее полезной. Это оказался сплав волшебной алгебры и геометрии, физики и чёрт знает чего. Эта наука позволяет строить прогнозы на будущее, рассчитывать новые зелья и заклинания, разбирать на составляющие проклятья. На старших курсах мы будем изучать, правда, лишь в теории, работу разных амулетов, ознакомимся с теорией аппарации и порталов, теорией создания порт-ключей. То есть, выбрав для изучения этот предмет, я поступил в крайней степени разумно.
Лишь после уроков удалось вспомнить о договорённости с Блэком о поимке Петтигрю. Я стал наблюдать за Роном Уизли, но без амулета отвода глаз, который остался у Сириуса, это было сделать довольно сложно. Я понял, что так ничего не получится, и решил действовать иначе.
Написал записку, зачаровал её на доставку адресату. Это довольно простые чары, используемые студентами для обмена записками, начиная с первого курса.
Я знаю, что ты делала в прошлом году…
Приходи одна сегодня в восемь вечера в туалет плаксы Миртл.
Во время ужина незаметно отправил записку адресату, когда все школьники толпой вваливались в Большой зал. Бумажка залетела прямиком в карман Джинни Уизли.
Девочка почувствовала это и насторожено запустила руку в карман. Она вытащила и развернула записку. После прочтения девочка мгновенно перестала быть весёлой и жизнерадостной, резко побледнела и стала судорожно озираться вокруг.
За десять минут до назначенного времени я зашёл в тот самый туалет, который после поимки василиска был приведён в порядок. Дыра входа в Тайную комнату была закрыта, видимо мракоборцы или преподаватели разобрались с этим. Ничто не напоминало о случившемся.
Из средней кабинки прямо сквозь дверцу с любопытством высунула свою голову призрак Миртл Уорен.
— Опять ты, противный мальчишка! — гневно произнесла призрак. — Пошёл вон из моего туалета!
— Заткнись, дохлая шваль, иначе найду ритуал изгнания нежити и испытаю на тебе.
— Ненавижу! — завопила Миртл. — Вы все, мальчишки, такие противные, не любите меня.
После этого призрак использовала свой излюбленный приём — нырнула в унитаз, подняв тем самым кучу брызг.
Уизли долго ждать не пришлось, она пришла раньше назначенного времени. Через минуту дверь туалета отворилась и в неё с опаской заглянула рыжая девичья головка. Джинни уже давно обогнала меня по росту и немало удивилась, увидев в туалете парня, который был ниже её. От этого она осмелела, уже более уверенно зашла в туалет и прикрыла дверь.
— Это ты что ли решил меня шантажировать? Ты хоть знаешь, что за это с тобой сделают мои братья? — нагло заявила Уизли.
Почувствовав метку хозяин-слуга, связывающую нас, я послал по ней мысленный приказ «причинить небольшую боль».
— Ай! — воскликнула Уизли и схватилась правой рукой за левое плечо. — Что за ерунда?
Тут она перевела взгляд на меня, у девочки расширились глаза, видимо, до неё дошло, что произошло. Умная девочка…
— Нет, не может быть, — неверяще тихо сказала она, — нет…
— Да, Джинни, — я ухмыльнулся, — ты моя слуга и никому не можешь об этом рассказать. Ты сама дала мне добровольную клятву в обмен на то, чтобы я никому не выдал, что это ты нападала на учеников.
— Но… — Девочка была в шоке от услышанного. — Это ты меня избил? Не может быть, ты мелкий, всего лишь карлик, я бы сама тебя размазала тонким слоем…
Вновь посылаю небольшую боль по рабской метке. Уизли скривилась от неприятных ощущений и опять схватилась за руку.
— Не забывайся! Ты слуга, я Господин и не потерплю оскорблений от подчинённой… Итак, у нас есть два варианта сотрудничества: по-хорошему или по-плохому. Какой ты выберешь?
— А что, у меня есть выбор? — скривившись, спросила девочка.
— Конечно, выбор есть всегда. Ты можешь противиться, тогда будешь действовать против воли и получать за неподчинение боль, много боли. Или же, ты можешь действовать добровольно и получать за это в награду моё одобрение и даже деньги. Только помни о том, что если что-то расскажешь о своём Господине, то лишишься не только жизни и магии, но и твоя душа будет разрушена.
— Я читала об этом в маминой книге, — тихо сказала осунувшаяся Уизли. — Но ты что, правда, будешь мне платить деньги?
— Конечно. Но только в случае добровольного сотрудничества.
Девочка задумалась.
— Я согласна, — сказала она. — Но только если не придётся делать ничего постыдного…
— Не беспокойся, всё будет в пределах приличий.
— Так что от меня требуется, и сколько ты за это заплатишь, Господин? — В последнее слово Уизли вложила море сарказма и презрения.
— Мне нужна крыса твоего брата, Рона. Принеси её, но сделай этот так, чтобы никто, ни сам Рон, ни крыса не догадались о твоих намерениях. Помести крысу в клетку, отдай мне и получишь за это 100 галеонов.
— Всего-то? — удивлённо спросила Джинни. — Ты хочешь эту облезлую крысу и заплатишь за это целую сотню галеонов… В чём подвох?
— Никакого подвоха, Джинни. Ты выполняешь простую работу и получаешь за это деньги. Или тебе что-то не нравится?
— Я принесу тебе эту Мерлинову крысу, но если ты меня обманул… — Джинни гневно взглянула на меня.
— То что? Джинни, пойми, ты не в том положении, чтобы торговаться и угрожать. Даже если всё каким-то чудесным образом всплывёт, вспомни тот факт, что ты маньячка, Наследница Слизерина, которую остановил отважный Пуффендуец. Я просто скажу, что боялся тебя и пытался предпринять всё возможное, чтобы остановить.
— Я не делала этого… — Джинни растерялась и слегка запаниковала. — Точнее, это делала не я, меня заставили…
— Думаешь, в это поверят? У тебя есть доказательства того, что тебя заставляли, кроме твоих слов?
— Нет, но… — протянула Уизли. — Был дневник. Это всё он! Он заставлял меня натравливать василиска на грязнокровок.
— Звучит, как бредовая отговорка, не находишь?
— Эй, как тебя, я же сказала, что согласна работать на тебя, — тут же пошла на попятный Уизли.
— Меня зовут Гарри Адамс, запомни имя своего Господина.
Я решил провести эксперимент и попробовал через метку послать другое ощущение, противоположное боли.
Сконцентрировавшись на магической связи, посылаю мысль-приказ: «испытай счастье, радость, эйфорию, оргазм».
Девочка часто задышала, покраснела, что с её рыжими волосами и веснушками выглядело довольно забавно. Она приоткрыла рот и удивлёнными глазами уставилась на меня.
— Ах… Ой… — Издала Джинни эротичный стон и положила правую ладошку себе на пах, крепко сведя ноги вместе. — А-а-а-а… — Ещё более громко застонала девочка, после чего закатила глаза.
Ничего себе! Вот это у «метки» широкий спектр воздействий… Может быть, Воландеморт именно так управлял своими сторонниками? Но если с девушками всё понятно, можно чередовать пряник и кнут, наслаждение и боль, но вот с мужичками — это какое-то извращение получается. Откровенная бесконтактная содомия…