— Не чуди, Кален. Это не тебе в голову пришла гениальная идея открыть державу.

— А если я скажу, что еще одна моя ошибка — оставить тебя в живых в Могареде? Все еще будешь меня переубеждать? — командир усмехнулся над тем, как быстро изменилось выражение его лица. — Вот видишь. Не волнуйся, это я ошибкой не считаю.

Он помолчал, проведя рукой по щетине на подбородке, а затем продолжил:

— Иногда я думаю, что лучше всего, как Келси, верить, что все это нам предназначено. Неясно только, какая у этого цель и почему к ней надо идти по дороге из терний.

— Это у тебя надо спрашивать, ребенок богов, — усмехнулся Сони, хотя смеяться ему не хотелось совершенно.

Предназначение… Да сколько можно оправдывать так царящую под Небесами несправедливость? А с другой стороны, во что еще было верить Калену, который медленно угасал целых два месяца, каждый день ожидая смерти и мысленно проигрывая перед собой все былые грехи? Он наверняка ждал, что однажды заснет и проснется уже в Бездне, а очнулся Сыном Цветка.

— Ничего я не знаю, — вздохнул Кален, против обыкновения не скривившись, когда кто-то из отряда назвал его не по имени.

Теперь он затих уже надолго, о чем-то глубоко задумавшись, и попытки его разговорить, сгладить неприятный осадок от последней фразы, не удались. Сони с досадой глянул на командира, который печально склонился над костром. Кто еще кого приглашал поболтать?

— Схожу отолью, — недовольно сказал Сони, поднимаясь.

Кален кивнул. Если бы не это, то показалось бы, что уход подчиненного он не заметил вовсе.

Сони вышел на дорожку между палатками и поплелся к краю лагеря, где были выкопаны выгребные ямы. Возле них поставили факел на длинной «ноге», но тьму он разгонял так себе. Над шатрами со спящими солдатами стояла тишина, почти не шевелились и часовые, глаза которых блестели в темноте. Все это нагнало на Сони легкую жуть, и он постарался поскорее справить свои дела.

Завязав штаны, он уже собрался возвращаться, как вдруг в соседнем лагере раздался крик. Сони оцепенел, побелело и лицо одного из часовых. Ну же, пожалуйста, пускай это просто какой-то солдат в темноте наступил на другого…

— Атака!!! — заорал кто-то. — Када-ра здесь!

Спустя мгновение взвыли горны. У Сони в бешеном ритме застучало сердце. Он всмотрелся в слабое марево над палатками — может быть, все-таки это ложная тревога?

Нет. Соседний лагерь располагался на возвышенности, и его было очень хорошо видно. Над полотнами шатров, освещенных множеством факелов, носились черные тени, которые невозможно было спутать ни с чем иным.

Битва началась.

Везде кричали. Звуки, разносившиеся над долиной, улетали к горным склонам, ударялись о них и возвращались эхом с удесятеренной силой. Наверное, вопли солдат было слышно в самом Кольведе. Сони не представлял, как в таком гаме маги могли слышать приказы и правильно действовать.

В сумятице, которая творилась во всех четырех лагерях, вообще было сложно хоть что-то разобрать. На фоне темного неба заметить черные силуэты када-ра было сродни попытке найти ночью черную кошку в целом замке, и многие магические сети захватывали только воздух и ничего более. Яркое факельное освещение скорее слепило, чем действительно помогало, и к тому же оказалось опасным. В одном из лагерей уже загорелись шатры. Слаженности солдатам это не добавило — Сони видел, как оттуда врассыпную бросились люди.

— М-мать!..

Запнувшись обо что-то, он рухнул на землю и покатился по острым камням, которых в горах было в изобилии. Придя в себя после удара, Сони первым делом вскинул голову к небу. Никто на него не несется с беззвучным шипением «убить хозяина»? Вроде подозрительных теней рядом не оказалось. Тогда Сони прищурился, пытаясь рассмотреть, обо что споткнулся. На мгновение ему почудилось, будто это сухая коряга, но в следующий миг он понял, что там лежит тело. Грудь мужчины в черном солдатском мундире слабо вздымалась, пустые глаза смотрели вверх.

— Великая богиня-мать…

Их было около десятка. Несколько на вытоптанной траве, один, каснарец в зеленом кафтане, прямо поперек дороги, еще человек пять в шатре. Должно быть, их застигли во время сна. Тела не живых, но и не мертвых магов было видно через полог, который откинуло ветром. Сони пробрала дрожь.

Милость Кайди покинула его с самого начала атаки. Сначала, решив скостить путь от выгребных ям до отряда, он запнулся о растяжку. Мало того что он свалился сам, так еще и обрушил чью-то палатку. «Наградой» за это ему стало то, что по нему, не заметив, протоптались сапогами несколько магов. А дальше он затерялся в мельтешащих силуэтах, которые стремились убежать из лагеря, и Кален вместе с Виньесом и Сехом умчались сражаться без него. Сони видел их, с отчаянием следя за тем, как они на магической площадке поднимаются над лагерем и улетают туда, где када-ра терзали нестройные ряды магов.

Можно было попросить кого-нибудь из встретившихся на пути магов захватить его с собой, но не все они направлялись к месту атаки. У кого-то была четкая команда двигаться в арьергард, кому-то приказали прикрыть отход немногих немагов, а кто-то просто не хотел брать обузу из чужой пятерки… А скоро када-ра перекинулись и на этот лагерь, солдаты бросились врассыпную, и найти способного ему помочь человека стало вообще невозможно. Оставалось лишь одно — бежать к Калену на собственных ногах. И особенного успеха в этом он пока не достиг.

Сони встал и огляделся, выбирая направление. Среди высоких шатров сложно было что-то понять, и он стал ориентироваться по вспышкам золота в небе. Там, где их было больше, больше и магов, а следовательно, и Пожирателей Душ.

Небо позади Сони полыхало золотом. Там снова, как в Квенидире, вращались огромные крылья-мечи, и по ним можно было определить, где Кален. Его самого видно не было, но при взгляде на то, с какой потрясающей легкостью он управлялся с магическими лезвиями величиной в трехэтажный дом, которые разрезали небеса, у Сони перехватило дыхание. Если бы только не знать, сколько там погибает магов, то можно было бы назвать это божественно красивым. Интересно, Сех все еще считает, что это уловка?.. Если он жив.

Гадать об этом было не время. Судя по вспыхивающим молниям и устремляющимся вверх золотистым сетям, Сони находился вблизи границы битвы. Какие-то маги громко диктовали друг другу порядок действий всего шагах в двадцати от него: плети, передавай, подбрасывай, снова плети… Тоже отставшие? Они наверняка не откажутся подбросить Сони до основных сил!

Пробираться между тесно стоящими палатками было неудобно из-за растяжек, и он вернулся на «улицу» между рядами, потрусив на звуки голосов. Вниз он старался не смотреть — повсюду валялись солдаты, которые бессмысленно таращились в пустоту. Женщины, мужчины, подростки… Жуткое зрелище. Сколько их здесь — сотня и больше? Не выдержав, Сони еще раз оглянулся на вспыхивающие в небе золотые молнии. План командования предусматривал, что после атаки када-ра маги сгруппируются в круг с Сыном Цветка в ядре, и их совместных усилий хватит, чтобы уничтожить Детей Ночи, которых притягивают скопления людей. Оставалось надеяться, что этого действительно будет достаточно, невзирая на то что первое же появление када-ра принесло настолько серьезный урон.

— Хозя-аин…

Сони похолодел. Этот шепот, звучащий опасно близко, мог означать только то, что сзади Пожиратели Душ. Не оборачиваясь, он кинулся вбок.

Пытаться убежать от сверхъестественных существ было глупо, и еще глупее было ломиться через два ряда шатров, поставленных друг к другу «спинами». Пространство между ними представляло собой паутину из крепящихся на колышках веревках. Через подобную полосу преград не пройти даже днем, чего уж говорить о ночи, когда они превращались в самые настоящие ловушки, прячущиеся в тенях. Но искать обходной путь Сони было некогда.

Через первый ряд он перепрыгнул, но преодолеть таким же способом второй не вышло. Стопа зацепилась за веревку, и Сони, всколыхнув палатку, кубарем покатился по каменистой земле. Это оказалось больно, но он был рад не останавливаться. К нему тянули непомерно длинные лапищи целых три твари.