— В ваших интересах сделать так, чтобы этого не случилось.

От волнения у нее вспотели ладони. А ведь она еще не вышла из замка! Невеньен думала, что давно перестала трястись от страха перед общением с аристократами. Даже если оставалась какая-то робость, за последнее время она окончательно выветрилась — когда ты круглыми сутками находишься на глазах у лордов, которые оценивают каждое твое движение, то скоро перестаешь об этом тревожиться. Но на сей раз на кону будет стоять слишком много, а Невеньен сомневалась в своих способностях. Она и не подозревала, что простое присутствие старого наставника придает ей столько уверенности.

— И все же, лорд Тьер, — Невеньен подняла на него взгляд, тщетно пытаясь отыскать следы того, что он может переменить мнение. — Почему вы не можете поехать вместе со мной?

— Потому что я не вечен, — ровно произнес советник.

Для нее эти слова прозвучали, как звон разбившегося стекла в абсолютной тишине.

— Как вы можете так говорить, — она попыталась улыбнуться, но получилось плохо. — Без ваших мудрых советов я не справлюсь.

— Справитесь, особенно если получите достаточно опыта для того, чтобы разбираться во всем самой, без чужих подсказок. По-моему, предстоящий визит прекрасно подходит для того, чтобы начать его приобретать.

Невеньен повела плечом, не зная, что сказать. Пальцы сплетались между собой в узлы.

— Ну-ну, — в голосе Тьера послышались ласковые ноты. — Не расстраивайтесь так, никто еще не умер. А пока вот вам очередной мудрый совет, без которого вы никак не обойдетесь, — он улыбнулся, намекая, что все это не более чем шутка. — В разговоре с Рагодьетом жестко настаивайте на своем и не позволяйте ему увлечь вас обсуждением многочисленных требований. Да помогут вам Небеса на встрече с ним.

— Спасибо, лорд Тьер.

Он, поморщившись из-за боли в пояснице, встал и поклонился, а затем вышел из кабинета. Когда серебристо-черный камзол скрылся за дверью, Невеньен печально подперла рукой подбородок. Тьер не вечен… Да скорее это ее убьют другие претенденты на трон, чем что-то случится с проницательным и осмотрительным советником!

Убедив себя в этом, она наконец собралась с духом и позвала Окарьета. Через мгновение в проеме появилось круглое краснощекое лицо секретаря.

— Чем могу служить, моя королева?

— Я хочу съездить в храм Небес и Бездны. Сделай соответствующие распоряжения, а потом возвращайся, нам нужно обдумать одно объявление.

— Конечно, моя королева.

Оставшись одна, Невеньен повертела в руках письмо разведчиков. В ушах до сих пор звучали слова Тьера: «Я не вечен… Получите достаточно опыта…» Если не удастся пробудить Дитя Цветка и защитить Кольвед, изгнав када-ра в Бездну, то об опыте и преклонном возрасте говорить не будет смысла. А значит, провалить сегодняшние переговоры с Рагодьетом Невеньен не имела права.

На широкой галерее дул ветер. Он ворвался в стрельчатые окна, лихо, по-разбойничьи просвистел под потолком и закинул королеве на плечо пряди волос. Локоны щекотали открытую шею, и Невеньен небрежным жестом отбросила их обратно на спину.

На третьем этаже Эстальского замка можно было дать себе короткую передышку и не изображать из себя манерную даму. Волнующиеся о здоровье аристократы старались не баловать своим присутствием эту галерею, одну из немногих незастекленных в замке. Слуги тоже посещали ее редко — из важных помещений тут находилась лишь королевская молитвенная комната, откуда и вышла только что Невеньен.

Ей в галерее нравилось, поэтому она часто гуляла по просторному коридору. Постоянные сквозняки ее не беспокоили. Зато здесь всегда был свежий воздух, который в протопленных помещениях замка быстро становился душным и спертым. Здесь как будто бы чувствовалась свобода, которая сразу исчезала, как только Невеньен заходила в кабинет или зал для советов.

Ей очень хотелось остановиться, насладиться потрясающим видом Эстала, который отсюда было видно вплоть до крепостных стен и еще дальше, до покрытого зимней белесой дымкой леса. Подставить лицо порывам ветра, вдохнуть обжигающий морозный воздух… После молитвы богам перед ответственным заданием Невеньен ощущала умиротворение, которое мгновенно растает, стоит ей оказаться на многолюдных этажах замка, однако она с сожалением прошла мимо окон. Ее ждала поездка к Рагодьету — дело более важное, чем настроение королевы.

За подготовкой кареты во дворе следила расторопная Шен, и Невеньен была уверена, что ей оставалось лишь спуститься и сесть в экипаж, поэтому она заставила себя сконцентрироваться на предстоящей беседе. Настоятель обязательно будет сгущать краски, выпрашивая больше, чем нужно, и полагаться на его слова было нельзя. Паньерд казался более честным, но Рагодьет всегда старался отослать куда-нибудь по «срочным» делам, к тому же хранитель был молчалив и застенчив. Как включить его в разговор? Прямо приказать остаться в кабинете настоятеля или изобрести предлог, чтобы не раздражать Рагодьета откровенным недоверием? Пожалуй, лучше второе…

Чем дольше об этом думала Невеньен, тем быстрее исчезали умиротворение и расслабленность. Она уже смотрела не в окна, на городской пейзаж, а под ноги — на серые каменные плиты, так плотно подогнанные друг к другу, что между ними не оставалось зазоров. Каждая плита «занимала» два шага. Стук-стук — ударяли по ним каблуки вышитых шелковой нитью сапожек. Одна плита — и Невеньен абсолютно забыла о треплющем волосы ветре. Вторая плита — и все мысли были посвящены только встрече с настоятелем. Третья — руки сами собой сжались в кулаки от необъяснимого гнева: то ли на откладывающего ритуал Рагодьета, то ли на када-ра, то ли на Бутон, который никак не желал созревать. Четвертая…

— Королева Невеньен!

Она резко остановилась, и шедший позади Ваньет, в отличие от быстро среагировавшего Парди, чуть не наступил ей на подол. На мгновение ее уколола досада на телохранителя, который в последнее время был поразительно рассеян, но тут же пропала, когда Невеньен увидела, кто ее звал.

В нише, которую образовывали две выступающие из стены колонны, сверкал нахальной белозубой улыбкой Иньит. На его щеку, закрывая шрам, падала прядь черных волос. Он скрестил на груди руки и склонил голову, изучая Невеньен пристальным, жадным взглядом. У нее сладко потянуло в животе — это случалось всегда, когда Иньит так любовался ей.

— Да, лорд Иньит? — чинно спросила она.

— Перестань, тут никого нет. Иди ко мне.

Он сам шагнул ей навстречу, обвив рукой ее талию и потянув за собой в нишу. Телохранители, деликатно отвернувшись, отошли подальше и стали караулить прохожих. Подобное случалось не первый раз, и они уже знали, что делать.

— Что ты творишь? — возмутилась Невеньен, увернувшись от ищущих губ и воровато оглянувшись. — Нас могут увидеть!

Однако сердце у нее стучало от восторга, а тело само предательски тянулось в объятия возлюбленного. В том, чтобы прятаться от настойчивого внимания знати, украдкой ловить нежные касания, обмениваться быстрыми поцелуями, было нечто невероятно возбуждающее, что-то, что заставляло кровь бурлить от накала чувств.

— Плевать на всех, — Иньит поцеловал ее в ухо, обдав жаром дыхания. — Как будто это станет для кого-то новостью. А я уже истосковался по тебе.

Помедлив, Невеньен сдалась — и бросилась ему на шею с не менее страстными ласками, чем у него. В ее мыслях больше не осталось места ни для Рагодьета, ни для Цветка.

Какое-то время они просто целовались. Потом Иньит прижал ее к себе спиной, уткнувшись в волосы. Она засмеялась, поправляя корону.

— Ты сумасшедший. Неужели ты так не можешь без меня, что готов разрушить всю нашу репутацию ради коротких объятий?

— Не могу, — шепнул он в ответ, покачивая ее из стороны и перебирая ее тканый пояс. — Но на самом деле я пришел поговорить с тобой о том, как сделать так, чтобы мы могли не бояться разрушенной репутации.

Она насторожилась. Способ для этого был всего один, но неужели Иньит… Нет, не может быть. Еще четыре дня назад, когда они последний раз об этом разговаривали, он снова убеждал ее, что их свадьба только разозлит аристократические круги. Нужно было ждать победы над када-ра — тогда правительнице простят все что угодно, даже связь с таким «безумцем» и «недавним нищебродом», как лорд-разбойник.