— Сохан? — сказала она, хмурясь, ее зеленые глаза все еще были сонными. — Что такое?

— П-прости, — сказал я. Тело и мозг догнали друг друга, и я быстро отпрянул от нее. Она села, ее ночная рубашка сползла с ее плеча. Она почти открывала ее. Я развернулся и пытался подобрать слова. — Я, кхм, дождусь тебя там.

Я прошел занавес из лоз, сорвал несколько и с силой отбросил и шумно пошел по лесу. Тело содрогалось от напряжения. Оставлять ее и ее пьянящий аромат было почти невозможно. Я расхаживал как зверь в клетке, провел большим пальцем по губам и закрыл глаза. Я все еще ощущал ее вкус. Кровь колотилась в ушах, тело говорило, что я идиот, раз оставил одну теплую и не возражающую женщину.

Тигр во мне не видел ничего плохого в моем поступке. Ана была моей, а я — ее. Мы уже были связаны. Ничто во вселенной нас не могло разделить, если бы мы захотели. Тигра вело желание, и он был близок к поверхности. Часть ее даже сейчас звала меня или его. Я споткнулся пару раз, пошел на ее зов, вернулся к роще, но не вошел.

— Я здесь, — сказал я из-за лоз. — Чего ты требуешь?

Растения подвинулись сами, и она прошла мимо. Она была в узкой тунике цвета бирюзового моря, мягких кожаных штанах и сапогах до колен. Одежда подчеркивала ее фигуру достаточно, чтобы у меня пересохло во рту и заколотилось сердце. Ее волосы были убраны, и я видел румянец на ее шее от моей щетины. Я скривился и отвел взгляд.

— Объясни свое поведение, — тихо сказала она.

— Я… не хочу. Я спал и… — рот шевелился, но ответа не было. Я увидел ее упрямую стойку, руки упирались в бока.

— Продолжай, — сказала она. — Ты спал и…

— И ничего. Ничего. Это не повторится. Прости. Не было причины…

— Ты о чем? — она быстро приблизилась. Я невольно отпрянул, но врезался в дерево.

— Так тебя целовать. Я не должен был. Обещаю, это не повторится.

— О? — она сделала еще шаг. Я бы пропал в стволе дерева, если бы мог. — Ты не хотел? А ощущалось иначе, — Ана сжала мой бицепс и прильнула ко мне. Ее лицо озаряло нежное сияние, и это подчеркивало ее черты, особенно губы. Я посмотрел туда, и она улыбнулась.

Ощущая ее эмоции, что были близки к поверхности, как мои, я уловил след желания, но он был теперь скрыт за чем-то другим. Страхом? Волнением? Она этим не делилась. Во мне я был открыт женщине, Ане, полностью, но теперь мы оба вернули стены между нами. Впрочем, она заговорила со мной через связь:

«Я тоже видела сны, Сохан, — сказала она. — Для меня есть место между прошлым и будущим. Я это видела. И теперь я это знаю, и моя цель — забрать его. Ты хочешь лишить меня этого?».

— Нет, я…

Она перебила меня:

«Ты всегда говорил, что ты сражаешься за то, чего хочешь», — она шагнула ближе, ее бедро задело мое, и все связные мысли улетели, как феи. Ана коснулась пальцем моей ключицы, медленно обвела ее и опустилась к груди, ее палец замер у ткани. Я ощущал каждый его миллиметр.

Она долго смотрела на мою грудь. А потом прижала ладонь поверх моего сердца.

«Признаю, то, чего я хочу, пытает меня во многом, — ее голос был шепотом в моей голове. Она повернула голову, словно не могла больше смотреть на меня, опустила руки и спросила. — Чего хочешь ты, тигр?».

— Я хочу… хочу… — я не мог придумать. По крайней мере, что-то приличное. Не с ее губами в паре дюймов от моих. Я обещал Ане, что буду ей как брат. Как товарищ. Не как тот, кто все время думает о ее щедром теле. Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить ее юную версию. Девочку, что полагалась на меня. Но я не мог ее представить.

Ана долго разглядывала мое лицо. Уголки ее рта опустились, словно разочарованно.

— Хмф, — она коснулась пальцем моего носа. — Дай мне знать, когда поймешь, — она повернулась и пошла по тропе. — Идем, тигр, — сказала она. — Нас ждет работа, — я пошел за ней, старался смотреть на птиц на небе и деревьях, лишь бы не смотреть, как она покачивает бедрами, пока идет. Но даже когда я смотрел на землю, я думал об ее ухмылке, что требовала накрыть ее губами.

Мы добрались до прохода меж гор, где мы с Келси заметили большое дерево. Я поразился тому, что оно уже было там.

— Ты сделала это раньше? — спросил я.

— Нет, — отвлеченно сказала она. Подняв руки, она создала пузырь, и мы взлетели над землей. Она смотрела задумчиво на ветви. Я описал дерево и четыре дома подробно, пока мы шли, но она словно меня не слышала.

— Ана, — сказал я. — Ана, что я тебе говорил?

Она махнула рукой.

— Что-то о воронах, вроде.

— Что тебя беспокоит? — спросил я.

— Это дерево, — она замерла и подняла взгляд, а потом щелкнула пальцами. Большой лист отцепился и подлетел к нам, как воздушный змей, а потом опустился на землю рядом. Она подняла его и провела ладонью, закрыв глаза. Через пару секунд ее глаза открылись, на ее лице были удивление и восторг. — Невероятно! — сказала она.

— Что? — я провел рукой по шее и отогнал жука.

— Дерево. Оно отвечает на эмоции. Иди сюда. Проверим.

— Что проверим? — ворчал я, следуя за ней к другому дереву, оно росло под ветвями крупных братьев.

— Вот, — сказала она. — Развернись и встань здесь.

— Хорошо, — я скрестил руки на груди. — Что теперь?

— Теперь… тебе нужно поцеловать меня.

Мой рот раскрылся.

— Что? — я надеялся, что разум обманывает меня.

— Тебе нужно поцеловать меня. Как до этого.

— Нет. Это плохая идея.

— Почему? Боишься, что я раню тебя?

Я фыркнул.

— Нет. Но брат так себя не ведет.

Ана нахмурилась.

— Ты не мой брат.

— Верно. Но он бы со мной согласился. Это плохая идея.

— Зачем ты усложняешь? Я просто хочу проверить свою теорию. Я прошу простого поцелуя. Раньше ты не возражал.

— Я не знал, что делаю, — я повысил голос, для меня это звучало истерично и чуть нервозно. — Слушай, — я пытался понять, как избежать ее просьбы. — Чего ты добиваешься?

Ана уперла руки в бока, часть меня пыталась отвлечься от мыслей, что можно схватить ее за талию и притянуть к себе. Я хмуро посмотрел на нее.

— То дерево, — она указала на дерево за нами, глядя на меня, — было создано нами, пока мы целовались утром.

Я фыркнул.

— Это… невозможно, Ана.

— Разве? Корни тянутся к Роще сновидений. Прямая связь. Я это ощущаю.

— Это тебе листочек рассказал?

Она нетерпеливо выдохнула.

— Сам посмотри, — она прижала мои ладони к листку. — Ощущаешь?

Я быстро отдернул руку. Я это ощутил. Лист трепетал, как тело Аны, когда я ее гладил.

Ана продолжила:

— Зеленые вены на листике бились о мою ладонь, как твое сердце. Корни щекочут мои пятки и просят еще питания. Ветви трещат. Ветер дразнит воспоминаниями. Я — богиня и всего растущего. Это мое королевство. Земля отвечает мне, — с каждой фразой она была все ближе.

Я сглотнул и попытался придумать, как отказаться.

— И… ты хочешь просто проверить теорию. Просто поцелуй, и ты поймешь.

Вскинув бровь, Ана ответила:

— Да. Я пойму.

Я прикусил губу и сказал:

— Ладно, — я выдохнул, словно шел на гильотину, и прижал ладони к ее плечам, едва касаясь ее пальцами. — Сделаем это.

Она нахмурилась и сказала:

— Открой свои мысли деревцу за собой. Посмотрим, ощутишь ли ты то же, что и я.

Я склонился, замешкался и увидел, как Ана закрыла глаза и придвинулась. Я прижался к ее губам как можно скромнее и отодвинулся. Я заметил, что она поежилась.

Она шлепнула меня по руке.

— Что это было? — осведомилась она.

— Поцелуй. Как ты и просила.

Ана расхаживала, бормоча:

— Это не такой поцелуй, как были раньше.

— Нет, но это все, что хочу сейчас.

— Кишан… — начала она.

Старое имя вспыхнуло во мне. Я закричал:

— Я говорил не называть меня так!

— Может, звать тебя ослом, тупоголовый тигр?

Деревце за нами задрожало, и я заметил, что оно отвечает нам. Листочки сжались на ветвях, цвет потускнел.

— Хватит! — она коснулась листочка. Он отцепился и упал на землю. — Теперь видишь, что ты наделал? — закричала она, отталкивая меня от дерева. — Ты убил его!