Я не успел понять, что происходит, ее губы врезались в мои. Я попытался отпрянуть, но она завопила, ее рука скользнула за мою голову, удерживая меня.

«Что ты делаешь?» — спросил я, но она подняла стену между нами, и я не мог читать ее, не видел сквозь камень. Я перестал бороться, и она поцеловала меня снова. Это было пылко и просто. Поцелуи Аны были детскими, она прижималась губами к губам. Я не отвечал. Даже если бы хотел, я не понимал от потрясения, чего она хочет. Через миг она отпрянула со слезами и болью на лице.

Она отпустила меня и резко отпрянула, словно задела колючки, коснулась пальцами губ. Десятки эмоций мелькали на ее лице, но она не давала мне достучаться до нее.

— Ана, — начал я вслух, шагнув к ней.

— Нет, — она замотала головой, вытирая слезы пальцами. — Нет, Кишан. Мы не будем говорить об этом.

Она развернулась и покинула храм. Я выдохнул и пошел за ней, приглаживая рубашку, нащупав прореху на боку. Не глядя на меня, она махнула рукой, и нас унесло во времени и пространстве.

Когда я пришел в себя, мы стояли по колено в снегу. Я поежился и повернулся по кругу. Мы были высоко. Выше, чем в горах дома. Нити шарфа окружили нас, создав толстые куртки, варежки и сапоги. Вдаль тянулась долина, я видел горы в стороне, пропадающие в облаках.

— Дай угадаю, — сказал я. — Мы создадим Шангри-Ла?

Ана кивнула.

— Назад, Кишан.

Она подняла руки, а я сказал:

— Теперь я Кишан? Почему, Ана? Потому что я не ответил на поцелуй?

— Не важно.

— Важно.

— Работа важнее.

— Возможно, но нам придется поговорить об этом.

— Не сегодня. И ты не хочешь выбраться из снега?

Я склонил голову и сказал:

— Твое желание — приказ, богиня, — Анамика нахмурилась и повернулась к горе. На моих глазах выросло два больших дерева, пробив снег и лед. Она встала между ними и сплела заклинание. Деревья засияли изнутри, и свет грозился пробить кору. Кора шелушилась, листья и ветви сжались, словно из них выкачали воду. На деревьях появились рисунки.

Она прижала ладонь к дереву, я присоединился, и мы оставили отпечаток, что медленно угасал. Шарф поднялся в воздух, сплел волшебную ткань меж стволов. Снежинки ловил ветер, созданный Аной. Нити и ветер со снегом кружились, пока меж деревьев не возник циклон. Взрыв света, и я закрыл глаза. Он угас, и я увидел мерцающий экран меж двух стволов.

Не оглядываясь на меня, Ана пропала внутри. Шарф отцепился и подплыл ко мне. Я поймал его, сунул в карман и пошел за ней.

Она приступила к работе, пока я заходил. Просторы Шангри-Ла тянулись перед нами, она не советовалась со мной, лес вырос из земли. Она присела и прижала ладони к появившейся траве, и река потекла из ее рук. Она пробивала для себя русло, сбегая по камням и устраивая пруды по пути.

Тяжелая одежда пропала. Ана пошла босиком, и где она шагала, появлялись разные цветы. Она коснулась дерева, и вылетела большая стая птиц из листьев, разлетевшихся в стороны. Мы прошли знакомый холм, я сказал, что там должен быть старый корабль, и что вокруг него жили всякие звери.

Она едва заметно кивнула, создала корабль, и всевозможные звери выбежали из него искать дома. Некоторые плелись за нами. Она замерла перед большой пустой поляной. Постучав пальцем по губе, она пробубнила что-то о розах. На моих глазах сотни кустов роз раскинуло колючие ветви, они зацвели, когда она коснулась их.

Она прижалась носом к лиловой розе, глубоко вдохнула и улыбнулась. Мое сердце сжалось, она была в своей стихии. Розы радовали ее. Я хотел, чтобы она улыбнулась мне. Чтобы я делал ее счастливой, а не злил. Она заслуживала счастья. Ана так трудилась, чтобы многим помочь, что я мог хотя бы не спорить с ней.

Ана обхватила цветок руками и подула на него. Сияющие лепестки разлетелись, она подняла ладони и показала мне, что осталась. На ее ладони сидела милая фея с лиловыми крыльями.

— Здравствуй, — сказала Ана.

Существо затрепетало крыльями, ловя воздух, и ее тело поднялось с ладони Аны, пока она не оказалась на уровне глаз богини.

— Да, конечно, — ответила Ана. — Ты можешь делать все, что хочешь, — добавила она. — Иди. И разбуди остальных.

Фея полетела над кустами роз, задевая ножками цветы. Цветы раскрывались один за другим, рождалась новая фея. Они зевали и потягивались, я услышал их щебет, они полетели. За первым полетели остальные, и солнце сверкало на них крыльях.

— Они прекрасны, — сказал я, мы шли к деревне Сильван.

— Ты-то знаешь, — проворчала Ана.

— Что это было? — растерялся я.

— Ничего.

Я выдохнул, желание осчастливить ее таяло. Я решил, что она в плохом настроении, и мне придется ждать паре веком, когда это пройдет. Я вздохнул и пошел за ней, дав ей оторваться.

Мы дошли до места для деревни, Ана замерла и закрыла глаза. Она словно была отсюда. Она тихо напела, земля задрожала, и подул ветер. Земля раскололась, поднялись огромные деревья и развернули листья. Они выросли до половины размера, который я помнил, Ана подошла к первому и нежно запела.

Ветка опустилась, и в листьях оказался ребенок Сильван. Ана забрала его, пощекотала его пятки, и он заворковал. Мое сердце сжалось. Она была с ним так нежна. Она переживала за всех детей, и я жалел, что дразнил ее из-за этого. Она нежно опустила малыша на густой ковер травы. Он стал почти колыбелью для ребенка.

Она собрала малышей с ряда деревьев. Она поднесла ладонь к губам, поцеловала ее и подула, и ее тут же окружили феи. Они выслушали ее и полетели над колыбелями из травы, пока не окружили все.

Она рассказала малышам и их няням сказку, как делала мама для ребенка перед сном. Она рассказала о мужчине по имени Ной, который прибыл в их землю с кораблем, полным зверей. О богине и ее супруге, что создали их прекрасный дом. Ана рассказала он мужчине и женщине, которые когда-то придут на эти земли, и как им нужно помочь. Она закончила, и мы пошли дальше, оставляя детей.

— Думаешь, крохи-феи смогут позаботиться о детях? — спросил я.

— У них будет эликсир роста из голубых цветов у реки. Когда мы вернемся, все Сильване вырастут.

— О, — а через минуту я спросил. — Кто рассказал тебе о животных?

— Как ты думаешь?

Конечно, Кадам. Она замерла, добравшись до красной птицы. Она прыгала вокруг нового гнезда, где было много птенцов с открытыми ртами. Ана поманила птицу пальцем, и та перелетела. Через миг щебета Ана ответила?

— Посмотрим, что я могу, — она опустила руку в гнездо и осторожно вытащила целое яйцо. Ана спрятала его в карман, и мы пошли дальше.

— Зачем это было? — спросил я.

— Ты не узнаешь?

— Яйцо?

— Птиц. Это малыш, которого я выращу.

Она сказала это, и я увидел сходство между матерью и красной птицей, что дал мне Кадам. Я покачал головой, поражаясь тому, как она все помнила. Мы шли, а она грела яйцо в ладонях, шептала ему. Оно засияло и пропало. Я не спрашивал, что она с ним сделала.

Мы пришли к пещере, где нашли камень омфал, Ана создала пчел, и камень поддался ее нагретым рукам, она сделала его, но не могла наделить способностью видеть будущее. Мы задумались, Ана пробовала разное, но это не работало.

Я заглядывал в глубины камня, а Ана схватила меня за кулон и потянула. Я прищурился, пока она смотрела на кусочек камня правды, что я носил с собой.

— Сколько у тебя осколков? — спросила она.

— Несколько, а что?

— Могу я взять этот?

Я кивнул, она развязала шнурок на моей шее. Ее тело сейчас было только в летнем платье, оно вдруг прижалось ко мне, и мои руки тут же поймали ее за талию. Теплое дыхание Аны щекотало мою шею, ее запах окружил меня. Я задержал дыхание, просил себя не реагировать, а она вдруг застыла.

Она медленно отодвинулась, отпустила шнурок и сжала мои плечи. Мы стояли и не двигались, ее длинные ресницы скрывали глаза. Я кашлянул, хотел заговорить и рассеять напряжение, которое не должно было возникнуть. Она посмотрела на меня, и я не мог дышать, не было связных мыслей. Мою кожу покалывало рядом с ней.