Эллис повернулся к Элиане, открыл рот, чтобы заговорить. Но не успел, голос короля Гендри прогудел рядом.

— Веди свою даму сюда, мальчик мой!

Принц Эллис вздохнул, но не перечил. Он сунул ладонь Элианы на изгиб своего локтя и повел ее к лестнице. Элиана не знала, какие эмоции сейчас были сильнее — радость, что госпожа Карлин осталась позади, или страх встречи с королем.

Король Гендри смотрел на принца и девушку, королева улыбалась, пока один поклонился, а другая присела в реверансе у их ног.

— Так, вы встретились и станцевали, — сказал король, скрестив руки на блестящем камзоле. — Что ты скажешь о нашей леди Прядильщице золота, сын?

Эллис кашлянул и замешкался. Честно говоря, Элиана мысленно просила его, но не смотрела в его сторону.

«Скажи им, что я тебе не нравлюсь. Так будет лучше для нас обоих!».

Но когда принц Эллис обрел голос, он сказал, хоть и с запинками:

— Мой отец, король, я встретил прекраснейшую деву на всей земле.

В его словах не было ни капли правды. Он говорил только то, что хотел слышать его отец. Элиана пыталась убрать руку с его локтя, но его другая ладонь легла поверх ее, удерживая на месте.

Широкая улыбка почти разделила лицо Гендри пополам, он сиял почти как его жена.

— Отлично! — заявил он. — Тогда помолвка состоялась.

— Нет!

Толпа знати охнула. Улыбка короля Гендри застыла, глаза за маской стали жестокими.

Элиана, чья рука все еще была в плену хватки принца Эллиса, поняла, что говорила она.

Ее дыхание застряло в горле… но она не забирала отказ. Она встала прямо и посмотрела на короля через свою маску.

— Что ты сказала? — спросил король, шипя слова через усы.

Элиана ощутила вес цепочки мамы. Она ощущала тепло золотого кольца на пальце. Она взяла себя в руки, призвала смелость, которую и не ожидала найти, и заговорила тихо, но четко.

— Я не могу выйти за вашего сына, Ваше величество, — сказала она, — хотя я благодарна за его добрые слова. Но я не могу выйти за него, потому что люблю другого.

Все снова охнули, словно порыв ветра пролетел перед бурей. Кто-то — Элиана была уверена, что слышала голос госпожи Карлин — крикнул почти в истерике:

— Не будь дурочкой!

Король Гендри стоял в потрясении от смелых слов Элианы. А потом он спустился по лестнице, сокращая расстояние между ними, и хотя его маска была яркой и веселой, она видела злость в его глазах.

— У тебя есть всего лишь простолюдин, — прошептал он. Его глаза обещали: я еще не приказал слугам убрать виселицу!

— Хватит, отец, — прошептал принц Эллис. — Если она любит другого, в этом нет ничего…

— Хсссс! — Гендри вскинул руку, глядя на Элиану. — Это твой выбор, — прорычал он. — Твоя судьба, твое будущее в твоих руках. Отвечай… ты выйдешь за моего сына?

— Я не выйду за него, — ответила Элиана.

Лицо короля побагровело от злости. Он сорвал маску с лица, бросил ее на пол и растоптал.

— Стража! — завопил он. — Стража!

Элиана побледнела, видя, как те же воины, что сопровождали ее последние три ночи, появляются на вершине лестницы.

— Схватить девчонку! — закричал король Гендри, не обращая внимания на вскрики королевы, сына и гостей. — Она самозванка! Она хотела пробраться в королевскую семью ложью! Она не леди Прядильщица золота, и никогда ею не будет!

Элиана вдруг поняла, что принц Эллис отпустил ее руку и попятился. Она стояла одна перед лестницей, и стражи в доспехах спускались к ней, словно она была опасным врагом, а не девушкой, которую нарядили в золото. Она попятилась, стуча по полу хрустальными туфельками.

А потом она оказалась не одна. Кто-то встал между ней и стражами. Кто-то в маске из бронзовых листьев дуба.

Стражи замерли на нижних ступеньках, моргая в удивлении. Как это могло быть? Как мог высокий незнакомец появиться из воздуха перед ними?

— Ни шагу больше! — заявил тот, выхватывая меч из-за пояса, лезвие было скрыто магией до этого момента.

Стражи замешкались. А потом бросились вместе, направив копья в сердце незнакомца. Но мужчина в маске из листьев дуба развернулся плавно, и наконечники копий рассыпались по полу. Стражи остались с шестами. Один страж попытался использовать его как палку, но его враг ударил его ногой в живот, и воин отлетел на спину.

Мужчина в маске из листьев дуба повернулся к Элиане и убрал маску с лица. Она посмотрела в сияющие зеленые глаза и… и…

Произошло нечто невероятное!

Любовь ее мамы, заключенная в цепочке и кольце, ярко вспыхнула, наполняя ее изнутри. Но другая любовь пылала еще ярче.

Слезы смертной девы и мужчины-фейри, слившиеся в идеальной чистоте. Слезы, которые она лила от боли в сердце, слезы, которые он лил, чтобы исцелить ее сердце.

Элиана и безымянный фейри смотрели друг на друга. И в глазах друг друга они видели дом.

Элиана отбросила маску и подобрала золотые юбки. Она не слышала рев короля, крики мачехи, вопли толпы. Она бросилась вперед и поймала безымянного фейри за руки. Они оба плакали, она прижалась лицом к его, и слезы сливались и сияли ярче кристаллов, но полные жизни.

Чары короля Оберона были разрушены. Она знала, кто он.

— Дину, — сказала она, смеясь сквозь слезы. Она прижала ладонь к его щеке. — Я называю тебя Дину, ведь ты был безымянным, но теперь уже нет. Я называю тебя, любовь моя, и остаюсь с тобой… навеки!

Он обвил ее руками и прижал к своему сердцу. Сильный вихрь спустился с потолка, потушив свечи и погрузив комнату во тьму. Гости кричали, многие закрывали лица, а другие смотрели в центр бури, и они видели, как золотая девушка и ее истинная любовь, держась друг за друга, улетают на ветру, их волосы и одежда развевались.

— Схватить ее! — вопил король Гендри. Но было поздно.

Ветер утих, и бальный зал был темным, как пещера, кроме одной светящейся точки. Белое сияние окружало маленькую хрустальную туфельку.

А Элиана и Дину пропали.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Дом

Сначала Элиана ощущала только рев в ушах и кружение, полет вверх, это было страннее всего в ее жизни. Но пугающие мгновения прошли, она ощутила на себе руки истинной любви, он держал ее в этом путешествии. Она ощущала биение его сердца под щекой, ощущала давление его ладоней на ее спине. И ей даже казалось, что она слышит его шепот у своей макушки:

— Держись, Элиана. Мы почти на месте…

Вдруг вихрь утих, ноги Элианы опустились на твердую землю, одна была в туфельке, другая — босая, и она стояла под неловким углом.

Она приподняла босую ногу на носочек, а через миг ее любовь, ее Дину, подхватил ее и поцеловал. И какой это был поцелуй! Полный чистоты и страсти, их слез, и она не могла дышать. Когда он отпустил ее, она рассмеялась, поймала его лицо ладонями и сама поцеловала его.

— Думаю, этого хватит, — прогудел голос.

Страх пронзил Элиану, она отпрянула от Дину, повернулась на голос, который сразу узнала. Она уже его слышала в смертном мире. Воспоминание обрушилось на нее, фигура воина склонялась над ней, сжимала ее крепкими руками. И этот жуткий голос произносил сильное проклятие…

Дину поймал Элиану и притянул к себе. Она осмелела от его присутствия сзади.

— Мой король, — сказал капитан фейри, — это моя любимая Элиана. Она назвала меня и признала своим, как я и надеялся.

Элиана моргала и озиралась. Она увидела двор, что был намного роскошнее и крупнее того, что видела в Крейгбаре. И такой незнакомый! Люстры из хрусталя свисали с высоких потолков, но сияли не свечи, а сам хрусталь. Пол под ее ногами был из отполированного мрамора с узорами драгоценных камней, там изображались безумные игры, которые любили при дворе Оберона.

Но страннее и прекраснее были люди — сотни пристальных глаз на красивых лицах. У некоторых на лбах были рога оленей, у некоторых — усики. Некоторые моргали фасеточными глазами, похожими на драгоценные камни. Они не были в пышных нарядах, какие Элиана видела в смертном мире, да и зачем? Их красивые тела и лица были достаточным украшением, они были в простых одеяниях цвета луны и звезд, мха и листьев. Сияющее золотое платье Элианы, хоть и созданного при помощи магии фейри, казалось неуместным.