Эта победа имела огромное значение: она усилила позиции антимакедонских элементов в Греции в их борьбе против македонской агрессии. В этих условиях эллинский союз с каждым днем все более давал чувствовать свою силу и не раз разрушал коварные планы царя.

Таким образом, благодаря активизации деятельности демократической части греческого общества, победоносное шествие Филиппа на некоторое время было приостановлено. Этому еще помогло и то, что в 339 году македонского царя постигла новая неудача: на обратном пути с дунайского похода македонское войско сильно пострадало от нападения одного из воинственных варварских племен — трибаллов.

Неудачи македонского царя на севере заставили его в 339 г. выступить против скифского царя Атея. По свидетельству Юстина, Филипп отправился в Скифию, «надеясь на добычу и намереваясь, по примеру купцов, затраты на одну войну покрыть доходами с другой».[36] Скифы, как это видно из свидетельства Иордана об оказании ими помощи городу Одессу, вероятно, способствовали другим западнопонтийским городам в их борьбе против Филиппа и его стремлений подчинить западное побережье Понта. Понтийские города, в которых аристократические элементы составляли меньшинство, занимали антимакедонские позиции. Идея подчинения их Македонией была крайне непопулярна среди основной массы свободного населения этих городов, стоявших за демократическую форму правления и сохранение своих прав и привилегий.[37] Своим выступлением против скифов Филипп стремился укрепить свое владычество во Фракии, пошатнувшееся в связи с поражением у Византия, захватить западнопонтийское побережье и тем самым упрочить свою власть на Балканском полуострове.[38]

Как известно, Атей, не желая реализации планов Филиппа на севере, отказался ему помогать деньгами и войсками во время осады Перинфа и Византия, а также сочувственно относился к антимакедонским тенденциям западнопонтийских городов. Эти обстоятельства могли быть вполне достаточными, чтобы Филипп имел повод для выступления против скифского царя.[39] [265]

От античной традиции до нас дошли более или менее подробные сведения о военном столкновении Филиппа и Атея.

Поход Филиппа против Атея довольно подробно изложен Юстином.[40] Юстин указывает, что Атей, будучи тесним истрианцами, искал помощи у Филиппа через посредничество аполлонийцев. Филипп послал ему помощь, но вследствие смерти царя истрианцев угроза войны для скифов миновала, и Атей вернул македонское войско обратно, указывая, что скифы храбры и не нуждаются в помощи македонян. Вслед за этим Филипп отправил послов к Атею и потребовал от него возмещения части расходов за осаду Византия, так как Атей не дал обещанных воинов, припасов и платы за службу. В ответ на это Атей извинился за бедность и неплодородность своих земель, что не дает возможности выполнить волю македонского царя. Скифы, говорил он, ценили себя не по богатству, а по своей храбрости. Рассерженный этими словами Филипп, как указывает Юстин, решил предпринять поход против скифов. В битве с ними македоняне вышли победителями.[41] Однако свою победу Филипп не смог закрепить, так как в битве с трибаллами, предпринятой после скифского сражения, он был ранен, и всё приобретенное им в походе против скифов было оставлено на произвол судьбы.[42] Кроме того, положение македонского царя затруднялось тем, что афинские суда держали приморские города в блокаде и преграждали всякий подвоз к Македонии. Казалось, что при таких обстоятельствах непосредственная опасность македонского вторжения в Грецию миновала и что Македонскому государству необходимо много времени для восстановления своих потерь.

В это время Демосфен из вождя оппозиционной партии превратился в хозяйственного, военного и политического руководителя государства. Такая усложнившаяся обстановка [266] заставила македонскую партию перейти к решительным действиям, чтобы подготовить Филиппу путь в Среднюю Грецию и тем самым осуществить с его помощью свою программу.

Приблизиться к Аттике Филиппу мешали Фивы, поэтому будущее развитие событий в известной мере зависело от поведения Беотии. Интересы Македонского государства требовали привлечения Фив на свою сторону, не допускать их союза с Афинами, за что так ревностно ратовал Демосфен. Филипп решил использовать новую Священную войну между локрийским городом Амфиссой и городом Крисы с тем, чтобы выступить против греков силами самих греков. В осуществлении этого мероприятия активное участие приняли македонские приверженцы в Греции. Так, на заседании амфиктионии Эсхин своими выступлениями способствовал началу Священной войны.[43] Он потребовал немедленной Священной войны против локрийцев, осквернивших священные места. Война была объявлена, территория локрийцев занята войсками, и состоялось постановление, долгожданное Филиппом, о призыве его на помощь, несмотря на то, что Македония считалась одним из равных членов совета. Филиппа избрали военачальником армии амфиктионов, и к нему обратились с официальной просьбой выступить на помощь Аполлону и амфиктионам и наказать оскорбителей богов, нечестивых локрийцев из Амфиссы.[44] Таким образом, благодаря активизации действий македонской партии, особенно ее лидера Эсхина, вторжение македонских войск в Грецию стало реальной опасностью.

Филипп охотно принял приглашение совета, ибо он мог теперь законно войти в Грецию с могущественным войском, как предводитель Священного похода. Как в 346 году, так и сейчас, Филипп использовал политические и военные события для вмешательства в греческие дела. Не пропустив благоприятного момента для решительных действий, он, прежде чем итти против Амфиссы, укрепил город Элатею в Фокиде, открывавший путь в Среднюю Грецию.[45] Отсюда Филипп мог в один день достигнуть Беотии и за три дня — Аттики. [267] Затем он взял Китинион в Дориде, проложив также путь к Амфиссе.[46] Эти позиции дали ему возможность оперировать свободно другими городами, благодаря которым он держал в руках фокидо-доридскую равнину.

Вторгнувшись в Центральную Грецию, Филипп разрушил Амфиссу и, захватив Элатею, приблизился к Афинам. Вступление македонского царя на греческую землю по эту сторону Фермопил вызвало консолидацию антимакедонских сил. Даже в тех греческих городах, где влияние Филиппа сильно ощущалось в первой Священной войне, теперь резко проявилось настроение против него.

При таком положении вещей, особенно после чрезвычайно удручающего впечатления от взятия Элатеи, Демосфена беспокоила позиция соседней Беотии, без которой афинянам было бы трудно помешать вторжению неприятельских войск в Аттику.[47] В связи с этим Демосфен посоветовал: во-первых, всем заботиться о фиванцах, находящихся в непосредственной опасности; во-вторых, все войско привести в боевую готовность к Элевсину и этим самым показать, что афиняне готовы к борьбе и что они ждут присоединения к ним фиванцев;[48] в-третьих, выбрать десять послов, которые обязаны отправиться в Фивы и предложить им самую бескорыстную помощь.

Совет Демосфена был принят, и в 339 году делегация в числе пяти человек, во главе с ним, отправилась в Фивы, где уже послы Филиппа и его приверженцы из других городов убеждали фиванцев или присоединиться к Филиппу в его походе против Афин, или пропустить царя в Аттику. При этом они угрожали гибельными последствиями для Фив, если театр войны будет перенесен в Беотию.