Инспектор был не в настроении. Коротко поздоровавшись и поворчав, что она должна лежать в постели, а не разгуливать по городу, он поинтересовался, что происходит в доме Роуландов.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Если ты о разговоре с миссис Хейес…

— Нет, я о твоих часах. Их сегодня утром продали скупщику краденого, а днем уже выкупили. Догадайся кто?

— Откуда мне знать.

— Милая, маленькая девочка Тони. Девчушка, которая пыталась убить свою мать. Знаешь такую?! Где-то час назад она запросто зашла в эту лавчонку, попросила показать ей имеющиеся часы и выбрала почему-то твои. Ты говорила ей, что потеряла свои часы?

— Нет.

— Теперь ты понимаешь, что к чему? Она знала, что твои часы у этого мерзавца. Он дал ей знать, как они выглядят, так как боялся, что через них мы выйдем на него. Она быстренько пошла и выкупила их, чтобы замести следы и обезопасить его.

Хильда застыла в молчании. Значит, вместо того, чтобы использовать ее как защиту против этого негодяя, вчера вечером Тони предупредила его об опасности, которую она может представлять для него.

— Вот такой твой ангелочек. Может, хоть теперь ты изменишь некоторые свои воззрения. Попробуй выясни, получала ли она какую-нибудь записку или разговаривала по телефону сегодня между десятью утра и двумя часами дня. Это поможет нам в поисках. У нас подробное описание этого человека. Полностью совпадает с твоим.

— Ей сегодня звонили. Я знаю это точно.

— Когда?

— В половине второго.

— Ну вот. Значит, как только он часы толкнул в этой лавке, сразу позвонил Тони, и она их выкупила в три часа. Держу пари, ты их найдешь у себя в комнате.

— Ну нет. Это последнее место, где их можно найти. Она не дура. Она или пошлет их ко мне домой, или где-нибудь спрячет, если уже не выбросила в реку. Этого человека зовут Герберт Джонсон, во всяком случае это его настоящее имя. Он приехал в Штаты после Пирл-Харбора, и его сестра была служанкой Нины Роуланд. Мне кажется, что он ее шантажирует.

— Ну, ты молодчина, — Фуллер был явно доволен. Он всегда особенно любил, когда своим спокойным голосом Хильда давала ему важную информацию.

Повесив трубку, она зашла к домохозяйке посмотреть на свою канарейку и затем направилась к Роуландам. Около дома она повстречала почтальона и взяла письмо для Алисы, присланное из Гонолулу. Алиса была очень рада, когда Хильда вручила его ей.

— Возможно, из него я узнаю что-то важное об этом Герберте, — сказала она, разрывая конверт. — Я написала своей подруге, которая там живет, и попросила узнать кое-что. Тони видела, как вы брали письмо?

— Нет. Я встретила почтальона около дома.

Пока Алиса читала письмо, Хильда прошла к себе в комнату, чтобы переодеться в медицинскую форму. Как она и думала, часов нигде не было. В комнате все оставалось по-прежнему, кроме того, что тринадцатый том «Британики» в ящике ее комода был заменен на четырнадцатый, а открытую дверь в комнату Тони подпирал тяжелый фарфоровый слоник.

Когда Хильда вернулась в комнату Алисы, та стояла в халате около комода с ключом в руке. Письма Хильда нигде не заметила. С Алисой что-то случилось. Она побледнела, дыхание ее было прерывисто.

— Кажется, я еще не настолько окрепла, чтобы самостоятельно двигаться, — сказала она, тяжело дыша.

Хильда помогла добраться ей до постели, и Алиса несколько минут лежала молча с закрытыми глазами.

— Кажется, прошло. К сожалению, я получила не очень хорошие вести из Гонолулу, — сказала она слабым голосом. — Так, значит, это был Герберт Джонсон, который ударил и ограбил вас вчера. На него это похоже. Но почему вы мне ничего не сказали?

— Я считаю ненужным волновать своими личными делами моих пациентов. Кстати, а почему он шантажирует Тони, мисс Роуланд?

На этот раз Алиса не нашла нужным поделиться с Хильдой своими соображениями и той ничего не оставалось, как, признав поражение, отправиться обедать. За исключением того, что за столом была Тони, этот обед как две капли воды походил на вчерашний. Нина опять без умолку болтала о Гавайях и своем желании поскорее вернуться туда. Тони по своему обыкновению мало ела и много курила. Но на этот раз явно не в своей тарелке была Агги. Она была встревожена, и все валилось у нее из рук. Хильда подумала, что виной всему недоразумение с «Британикой».

Вдруг у нее появилось желание сломать мирный ход обеда, разрушить иллюзию семейной трапезы, заставить Нину сбросить маску великосветской красавицы.

— Вчера около дома я заметила чернявого мужчину, слонявшегося около дома. По-моему, он кого-то поджидал.

Если взглядом можно убить, то Тони бросила на Хильду именно такой взгляд. Нина же заинтересовалась ровно настолько, чтобы поддержать разговор.

— Что, опять Герберт? — спросила она как бы между прочим. — Я думала, ты от него уже избавилась, Тони.

Повернувшись к Хильде, Нина сказала:

— Это брат той служанки, о которой я вам уже рассказывала. Это подозрительный тип, Тони, и я бы не хотела, чтобы ты с ним встречалась.

— Простите. У меня срочные дела, — пробормотала Тони и выскочила из комнаты.

«Так, о Герберте с ней лучше не говорить, — подумала Хильда. — Украв ее сумочку и подозревая, что по его следу идет полиция, он сделал так, что Тони быстро купила ее часы. Какое влияние он имеет на девушку? Дело только в ней одной или она защищает таким образом свою мать? Ведь прошло четыре года…»

Ее размышления прервала Нина:

— Я не хотела говорить об этом в присутствии Тони. Бедняжка так нервничает последние дни. Агги сказала, что вчера вечером на вас напали. Я надеюсь, ничего серьезного.

Хильда внимательно посмотрела на Нину. Если та и подозревала, что это дело рук Герберта, то во всяком случае не показывала этого.

— Я сделала глупость, поехав на автобусе на окраину города, и там меня ударили по голове и ограбили.

— Какой ужас! Может быть, вам нужно лежать в постели?

— Спасибо. Уже все в порядке.

— А в сумочке было много денег? Я подумала, может…

— Я никогда не ношу с собой крупные деньги. К сожалению, в сумочке были часы моей матери, которые для меня очень дороги.

— Какая жалость. А вы уведомили полицию?

Хильда вновь внимательно посмотрела на Нину, но та, казалось, была поглощена шоколадным суфле.

— Надеюсь, они стараются отыскать след моих часов, — сказала она как бы между прочим. — Им даже удалось узнать, где они, но кто-то успел их купить сегодня же. Боюсь, что теперь они исчезнут безвозвратно.

Но Нину часы уже не интересовали. Она ждала, когда Агги принесет чашки для полоскания рук. После того как Агги удалилась, Нина, неожиданно перегнувшись через стол, обратилась к Хильде:

— Я очень беспокоюсь за Тони, мисс Адамс. Она сама на себя не похожа и какая-то странная. Например, я уверена, что она первая читает мою почту. В бельевой открывает конверты над паром и читает. С тех пор как вы приехали сюда, она часто закрывает мою дверь на ключ. Мне как-то неудобно об этом говорить, но Алиса считает, что у нее не все нормально с головой. Взять хотя бы, как она отказалась от свадьбы, когда все уже было готово.

Теперь уже Хильда постаралась не упустить свой шанс.

— А вы знаете, почему она так поступила?

— Ума не приложу.

— Возможно, Пирл-Харбор сыграл тут свою роль. Иногда бывает, что такие вещи дают о себе знать позднее.

Нина покачала головой.

— Ей было, конечно, трудно. Но это длилось не более нескольких месяцев.

Хильда замолчала. Было ясно, что Нина ничего не знает.

— Иногда такие неврастенические приступы являются результатом каких-то душевных травм, перенесенных еще в детстве. Вы не могли бы припомнить что-нибудь такое, что могло подействовать на Тони в детстве?

Нина вытащила из пачки Тони сигарету и, закурив, задумалась.

— У нее было прекрасное детство. Нянька, местная женщина, которую она обожала. Когда Тони было лет десять, мы были вынуждены с этой няней расстаться. Тони долгое время не могла успокоиться и очень переживала разлуку. Но мы не могли поступить иначе. Дело в том…