Двадцать четвертого июля 1783 года в крепости Георгиевск (Северный Кавказ) был подписан договор между Россией и Грузией. Таким образом, после долгих и безуспешных попыток Ираклию удалось, преодолев множество препятствий, завершить начатое его предшественниками великое дело и ввести Грузию под покровительство России. Уроки прошлого, так же как нужды настоящего и надежды на будущее, диктовали Ираклию принятое им решение.

Все надежды Бесики на возвращение в родную столицу потерпели крушение. Бесики должен был примириться с судьбой. Он окончательно убедился, что ни царевичу Александру, ни царю Соломону не под силу низложить Ираклия и что, таким образом, вся карталинская эмиграция обречена на пожизненное изгнание. Большинство эмигрантов окончательно поселилось в Западной Грузии и как бы примирилось со своей судьбой.

Бесики верой и правдой служил Соломону, участвовал во всех его походах и вскоре завоевал полное доверие своего нового покровителя. Он был утвержден в княжеском титуле и получил большие поместья в Кутаиси и в других местах. Отец поэта, который прибыл из России со всей семьей, так же радушно был принят Соломоном.

В 1784 году царь Соломон умер от кровоизлияния в мозг. По наущению карталинских эмигрантов группа имеретинских феодалов возвела на трон двоюродного брата Соломона — царевича Давида.

Супруга Давида — Анико Орбелиани стала полновластной царицей Имеретии. Она приблизила к себе своего дядю Элизбара Эристави и любимого ею поэта Бесики. Эти два князя сделались фактически властителями Имеретии. Особенно сильным было влияние Бесики. Он стал фаворитом Анико, которую все называли теперь полным именем — Анна.

Молодая царица больше предавалась веселью и любви, нежели занималась государственными делами. Слабоумный Давид, конечно, не мог править государством. Он увлекся земледелием, целые дни проводил на пашнях, сам ходил за плугом и перекапывал кукурузные поля, чем чрезвычайно веселил своих подданных.

Став фаворитом Анны, Бесики, естественно, стал мечтать о том, чтобы укрепить как свое положение, так и весьма шаткий трон Имеретии. Ему уже стало ясно, что без помощи России этого невозможно достигнуть. Пример Картли и Кахетии достаточно красноречиво говорил об этом. Если помощь России была нужна даже такому могущественному царю, как Ираклий, то для Имеретин она была и подавно необходима. Бесики убедил царицу Анну в необходимости добиться покровительства России и вскоре уехал с многочисленным посольством в Петербург. Переговоры его развивались успешно. Бесики убеждал русское правительство, что из Имеретии можно нанести победоносный удар Турции и сравнительно небольшими силами захватить Черноморское побережье, что дало бы возможность фельдмаршалу Потёмкину осуществить сокрушительное наступление против Порты со стороны Балкан. В Петербурге эти предложения, по-видимому, показались заманчивыми. Во всяком случае. Бесики был направлен со своей миссией в город Кременчуг, где находилась ставка фельдмаршала Потёмкина.

В Кременчуге Бесики поразило обилие послов, съехавшихся сюда со всех концов света. Помимо послов царя Ираклия тут находились послы персидского шаха и разных ханов, а также представители западных держав. Бесики подробно ознакомил Потёмкина со своим планом захвата Черноморского побережья, который требовал для своего осуществления всего пятнадцать тысяч солдат. При первом же появлении такого войска абхазский, мингрельский и гурийский владетели (которые не подчинялись имеретинскому царю) проявили бы покорность России. После этого можно было бы собрать на месте сорокатысячное ополчение, которое, под предводительством русских офицеров и в сочетании с русским войском, представляло бы собой большую силу. Этот план понравился Потёмкину, и он обещал Бесики принять все меры для воплощения этого плана в жизнь. Для этого ему необходимо было высвободить из операций часть действующей армии, а недостающее количество войск вновь набрать и сформировать.

Окрыленный надеждами, Бесики мечтал уже не только о покорении Черноморского побережья и подчинении отложившихся феодалов, но и о движении в глубь страны, низложении Ираклия и объединении всей Грузии с помощью русских войск. Будущее Грузинское царство представлялось ему похожим на Российскую империю, только в меньшем масштабе: полновластная царица всея Грузии Анна и её фаворит Бесики.

Полный таких надежд, Бесики стал терпеливо ждать обещанного Потёмкиным войска.

Тем временем в Имеретии дела приняли дурной для Бесики оборот. Оттесненные любимцами царицы имеретинские феодалы начали выражать недовольство. Легкомысленное поведение царицы привело к тому, что влиятельные князья составили заговор и отправили в Тбилиси, к Ираклию, своих представителей. Имеретины просили Ираклия низложить безвольного и слабоумного Давида Георгиевича и присоединить Западную Грузию (Имеретию) к Восточной.

Ираклий созвал специальный совет из высших сановников и духовных лиц, чтобы обсудить предложение имеретин. Совет заседал несколько дней. Всеобщее мнение было — согласиться. Ираклий некоторое время колебался, но затем ответил решительным отказом. Свой отказ Ираклий мотивировал тем, что турки считали Имеретию своим владением и не прекращали попыток вновь завладеть ею. Присоединение этого царства к Карталинии вызвало бы недовольство Турции и навлекло бы её вражду. Поэтому Ираклий считал более благоразумным возвести на имеретинский престол своего внука Давида Арчиловича. Тогда Имеретия с виду сохранила бы независимость и турки не обратили бы внимания на смену правителя; на самом же деле она становилась одной из частей объединенной Грузии.

Предложение Ираклия было принято. Осуществление его началось немедленно. Ираклий отправил в Кутаиси трехтысячное войско. Давид был низложен и бежал в Ахалцих просить помощи у паши. Анна бежала в Тбилиси к своему деду Ираклию, который не разрешил ей проживать в столице и предложил уехать в Телави. Развенчанная царица подверглась ожесточенным преследованиям. Правда, Ираклий в конце концов сжалился над нею и подарил ей имение в Кепинисхеви.

Прошел год с лишним после этих событий, а Бесики все ещё находился при Потёмкине, домогаясь обещанного войска. Когда Потёмкин перенес свою ставку в город Яссы, Бесики вместе с другими послами последовал за ним.

По позднейшим записям сотрудников грузинской миссии видно, что Потёмкин выделил для грузинского похода двенадцатитысячный отряд. Были подготовлены также царские инвенститурные знаки — корона, скипетр, порфира, Андреевский орден на синей муаровой ленте, герб Багратионов, царское знамя, кольцо с драгоценной печатью, осыпанные бриллиантами часы.

Но Бесики внезапно заболел какой-то неизвестной болезнью и скоропостижно скончался — ещё сравнительно молодым, в возрасте всего сорока лет.

Двоюродный брат Бесики Свимон Габашвили, который находился при нем в Яссах, постарался завершить его дело, но вскоре после смерти Бесики умер и Потёмкин, и планы установления русского протектората над Западной Грузией сами собой отпали.

Бывшая имеретинская царица Анна (Анико) долгое время продолжала терпеть жестокую нужду и непрекращающиеся преследования. Наконец она уехала в Россию, где была принята с подобающими почестями. Она поселилась в Москве, куда позднее прибыл и её сын Константин, которого Давид Арчилович, воцарившийся под именем Соломона Второго, держал в заточении до самого прихода русских, освободивших царевича из крепости.

Анна уже не надеялась вновь стать царицей Имеретии. Она окончательно примирилась со своей участью. Единственным се утешением были воспоминания о прошлом. Она бережно сохраняла рукописную тетрадь со стихами Бесики, чтение которых доставляло ей немалое наслаждение. Ведь это была тетрадь стихов, посвященных ей самой! Эти стихи и по сей день считаются лучшими из всех произведений поэта.

Автандил — герой поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре».