— Все для тебя, Бей. Реально, всё что угодно для тебя, — шепчет Лаки, но это всё, что он успевает сказать, ибо тётя Хеми вваливается в ванную и сжимает нас обоих в пьяных объятиях, рассказывая, как сильно она соскучилась. Она просит нас об услуге, а именно забрать близнецов, так как она не может выпроводить их из дома, а они же разрушают все её надежды на личную жизнь.

— Хеми, думаю, тебе нужна именно Яри. Смотри, как она флиртует с Раймондом, — говорит Лаки, усмехаясь мне.

— Я думала, она просто пьяна. Думаешь, он ей и правда нравится?

— Лаки на это даже поставил деньги, — признаюсь я Хеми.

— Не-а. Забудь об этом. Я не вынесу ещё одного чёртового ребёнка, — отзывается Хеми, вваливаясь в ванную.

Лаки прислоняется к стене, выглядя как всегда сексуально. Он делает глоток пива и улыбается, указывая на мои Рождественские носки.

— Я получила их сегодня, — говорю я, забирая его пиво. Я шевелю пальцами ног и делаю глоток. Клянусь, мой рот горит от желания прикоснуться к бутылке там, где ее касались его губы и язык.

— Да уж, я так и подумал, Бей. Чёрт, я так сильно скучал по тебе, — признаётся он, проводя рукой по своей голове. Когда его глаза встречаются с моими, я чувствую, будто кто-то вытащил меня из глубокой чёрной дыры. Я бы стояла так с ним и наслаждалась его теплом вечно.

— Я тоже скучала по тебе, Лусиан. Каждый день.

— Но у тебя же всё нормально? Ты же хорошо учишься, заводишь друзей и всё в таком духе, так?

— Да, я правда преуспеваю в колледже и у меня потрясная соседка по комнате, — отвечаю я.

Даже и не думала, что такой разговор может зайти — мы и правда говорим об этом? Не знаю, как устоять и не прильнуть к Лаки. Я только-только начала учиться, как жить без него.

— Ты собираешься уйти с Яри и её парнем?

— Если ты пойдёшь, то и я тоже. Я приехал домой, чтобы увидеть тебя, Бей. Ма сказала, что от тебя никто ничего не слышал, даже тётя Бетти волновалась. Рад, что ты в порядке.

Лаки обнимает меня. Чувствую себя такой хрупкой, кажется, даже могу рассыпаться в его руках. Я стараюсь вернуть ему объятие, как обычно.

В доме бойфренда Яри — Майка — мы пьём ещё больше. Я едва могу видеть из-за алкоголя, но вся его квартира украшена разноцветными мини-огоньками к Рождеству. Каждый из этих огоньков создаёт ауру цвета, они прикреплены к стене сверху, над окнами. Майк и Лаки забивают косяк, и я пристально на них смотрю.

— Бей, я завязал навсегда. Не смотри на меня так.

— Что если тебе придётся пройти тест на наркотики сразу по возвращению?

— У меня месяц отпуска. Я просто праздную Рождество, так что после сегодняшнего я не буду продолжать.

Я иду в ванну с Яри. Она одновременно писает и наносит блеск на губы.

— С кем-то встречаешься в колледже?

— Не совсем, — отвечаю, прислоняясь спиной к двери, — мой психолог хочет, чтобы я была открыта для свиданий с девушками, так что я целовалась с очень симпатичной девушкой Кэт. Но это всё.

— Погоди, ты целовалась с девчонкой?

— Да, — признаюсь, пожимая плечами. Это не кажется мне чем-то особенным. Я привыкла к Люси, а всё, чем она занимается, это целуется с девушками.

— Оу, это горячо, Бей. Ты говорила Лаки?

— Нет, у меня даже не было особой возможности поговорить с ним, — я снимаю рубашку. Под неё я надела майку, но я вдруг чувствую жар.

Мы возвращаемся в гостиную и садимся на пол. Лаки выглядит обдолбанным, а Майк — будто он без сознания. Яри сидит сзади и тянет меня ближе к себе, обнимая за живот. Лаки вскидывает голову, оживляясь. Яри начинает гладить мою грудь через майку, обводя мой сосок круговыми движениями, пока тот не съёживается от возбуждения, проступая через одежду. Я зеваю, а потом немного хихикаю.

— Яри, что, бл*дь, ты делаешь? — требовательно спрашивает Лаки.

— Успокойся, Лаки, Белен теперь по части девочек. Она рассказала мне об этом в ванной, — Яри наклоняется ко мне сбоку и притягивает мой рот к своему. Она даёт мне попробовать её язык до самого основания, и кажется, будто мы снимаем порно.

— Это правда, Ленни? — спрашивает Лаки. Я поднимаю глаза, чтобы посмотреть на него, возвышающегося над нами. Я могу видеть его эрекцию через брюки и увлечённость при взгляде на нас.

— Не всеми девушками, — отвечаю я, икнув, — только красивыми, как Кэт.

— И Яри?

— Не знаю. Никогда не думала об этом. Она просто начала целовать меня.

— Пойдём в спальню, — предлагает Яри, — хочешь с нами, Лаки?

— А Майк? — спрашивает Лаки.

— Он отрубился, так что ему без разницы. Ну же, Белен. Давай сбросим эти шмотки.

В комнате Майка Яри раздевает меня. Она начинает сосать мои сиськи и облизывать соски. У меня такое чувство, что она делает такое не впервые. Я оглядываюсь на Лаки, его глаза полыхают. Я улыбаюсь ему и хихикаю, пока Яри целуется с моей грудью. Я стараюсь как можно изящней избавиться от своих кружевных стринг, не теряя зрительного контакта с Лаки.

— Ты идёшь или как? — спрашивает Яри, бросая свои трусики в Лаки.

Она обнажена и достаточно горяча. Я бы никогда не сказала, что она недавно родила.

Лаки подходит к нам, и Яри хватает его лицо. Она целует его, глубоко просовывая язык ему в рот. Она не может всегда так целоваться. Думаю, она всё ещё играет. Я с трепетом наблюдаю, как Лаки немного отступает назад и поднимает рубашку над головой. Он теперь такой рельефный и мускулистый, будто с обложки фитнес-журнала. Понимаю, что это всё тренировки морских пехотинцев. Он продолжает целовать Яри, но смотрит прямо на меня. Он протягивает ко мне руку и тянет ближе к себе. Мои ноги подкашиваются, я спотыкаюсь и ощущаю контакт наших с ним тел.

Потом Лаки целует меня. Я оживаю под его прикосновением, словно вдруг протрезвев. Кожу покалывает, и любовь несётся по моим венам как наркотик. Я поднимаюсь на цыпочки, поощрённая всплеском адреналина, и прижимаюсь к нему всем телом. Он обхватывает меня руками и несёт к стене. Его поцелуй раскрывает меня, и я ощущаю будто парю.

Лаки врывается в мой рот, наш поцелуй как поединок. Мы соревнуемся, чтобы увидеть, кто вложит в него больше чувств, а наши языки — главное оружие. Я забываю, где мы находимся. Забываю, что мы кузены. Я теряю себя в его поцелуе, ибо это та битва, которую я не хочу выигрывать. Я хочу быть потерянной в нем, взятой, завоёванной, покорённой им.

Лаки толкает меня на кровать и сразу же оказывается надо мной, заводя руки над головой. Он целует мою шею и вбивается в меня бёдрами.

— Господь Бог, Бей, я скучал по тебе, — выдаёт он, прерывающимся голосом. Моя грудь тяжело вздымается, и я прижимаюсь к нему всем телом. Хочу умереть здесь, именно таким образом: в руках Лаки, окружённая его любовью. Он трахает мой рот своим языком; любовь Лаки ко мне примитивна, это не влюблённость. Я раздвигаю ноги и прижимаюсь тазом в жажде быть наполненной. Он сильно прикусывает мочку моего уха, я вздрагиваю и стону в ответ.

— Прошу прощение, говнюки! — говорит Яри, прочищая горло. Она упирается рукой в бедро и качает головой, наклоняется и подхватывает одну из брошенных футболок Майка, надевая её через голову. — Вы, бл*дь, отвратительны. Такое вообще называют инцестом.

Я хныкаю в ответ и отклоняюсь от груди Лаки. В ответ он сильнее сжимает и тянет мои руки. Он вжимается в меня ещё глубже, отказываясь рассоединять наши тела.

— Ты, бл*дь, сама начала это, Яри! Я вёл себя нормально, пока ты не спровоцировала меня!

— Лусиан, я просто хотела попытаться немного повеселиться, ибо сейчас Рождество, и мы обдолбанные. Я не планировала для вас извращённого любовного-черт подери-воссоединения семьи. Она тебе как сестра. Ты бл*дь тронутый! Теперь проваливайте с кровати моего бойфренда, он бы точно не хотел видеть здесь ваши грязные задницы.

Я хватаю свой лифчик и униженно подтягиваю его. Натягиваю трусики, встаю и бегом направляюсь в гостиную, чтобы надеть рубашку. Я отчаянно хочу убраться отсюда, свалить обратно в Поукипзи. Именно близость Лаки выявляет во мне эту болезнь.