Белен

В весеннем семестре я выиграла награду в антропологии за свою статью о единокровных браках в Северной Африке и о том, как это сохраняет культурную целостность. Мне нравится изучать то, что я знаю, и мне никогда не хватит расследований в этой конкретной теме.

Лаки послали на первое задание — я слышу об этом, и от мамы, и от Тити. Его отправили на короткий промежуток времени в Ирак. Тити говорит мне не волноваться, говорит, что Лаки взволнован от этой поездки и жаждет получить настоящего опыта. Я просматриваю новости как ястреб и корплю над статьями; маниакально изучаю историю конфликтов и проверяю оповещения в CNN и Google, так что обновлений я не пропущу.

Я никогда не пропускаю групповой терапии — так что мы с Сафари-парнем стали друзьями. Его зовут Брайан, и мы вроде как стали попечителями друг друга. В групповой терапии по созависимости вы должны скрупулёзно наблюдать друг за другом и снять видео на сорок пять минут о том, как не стать созависимым от своего попечителя.

Так что мы с Брайаном ходим на кофе с пирожными после наших собраний. Он рассказывает о Джен, а я в действительности не говорю о Лаки. Она всё ещё пьёт и последнее, что она сделала — раздолбала их грузовик. Теперь Брайан ездит на собрания на автобусе и ему приходится ходить на работу пешком до тех пор, пока страховка не вступит в силу. Джен не работает. Она спит целыми днями, а по ночам шляется по барам. У неё цирроз печени, и предполагается, что она не должна пить, пока принимает лекарства.

— Брайан, ты так много работаешь. Ты когда-нибудь заговаривал с Джен о поездке в реабилитационный центр?

— И оставить её одну со счетами и домом? Ни за что. Я не могу.

— Э–э–э, я имела в виду Джен. Она могла бы получить место в Бетти Форд^[85] или где-нибудь ещё. Я считаю, и это всего лишь моё мнение, Брайан, что ты для себя получаешь достаточно помощи. Пора и Джен взять на себя какую-то ответственность. Посмотреть, как она будет жить без тебя.

— Я не могу быть отдельно от неё, Белен, я был бы несчастным без неё. К тому же, она бы никогда не выжила. Кто бы проверял, не передоз ли у неё? Я отсчитываю её антидепрессанты, все её лекарства, каждую ночь!

— Думаю, в этом есть смысл: позволить уйти, чтобы потом получить здоровую, — говорю, откусывая кусочек своего шоколадного пирожного с начинкой из арахисового масла.

Никогда бы не хотела оказаться на месте Брайана. Я бы предпочла никогда не видеть Лаки снова, чем зависеть от каждого его вздоха и постоянно думать о его благополучии, вроде того, что я и делаю. Чувствую, как мой телефон вибрирует в кармане. Переключаю его на беззвучный и оплачиваю наш с Брайаном заказ.

Дверь в нашу комнату открыта, и я застаю Люси, выходящую с нашим телевизором. Шнуры волочатся по полу, а она сильно потеет.

— Что ты делаешь, Люси? Помощь нужна?

— Избавляюсь от твоей ленты новостей. Не могу больше это выносить.

— Я превратилась в Брайана, — говорю я, снимая рюкзак.

— Я не смогу продолжить делить с тобой комнату, Бей–Бей, если ты не покончишь со своей одержимостью. Он выбрал то, чем хотел бы заниматься, и ты не можешь контролировать это.

— Ты права. Прости.

— Ты даже не знаешь, что он там делает! По большому счёту, он может всё ещё быть на базе и чистить туалеты!

Я провожу всю ночь, удаляя закладки с моего компьютера и обновления с телефона. Я отправляю е-маил маме о том, что теперь вне новостей и если что-то по-настоящему крупное случится — я полагаюсь на неё, пусть напишет мне по почте.

Мы с Люси планируем снимать квартиру вместе вне кампуса на время выпускного года. Я должна убедить её, что нахожусь в здравом уме, если я хочу, чтобы это когда-нибудь свершилось.

Следующим утром я говорю Люси, что пересмотрела своё поведение; что я закончила со своей больной любовью и двигаюсь дальше.

— Давно пора, чокнутая. Пошли, отпразднуем это блинами.

После завтрака я делаю то, что даже не могла подумать сделать когда-то. Я звоню Джереми и приглашаю его провести выходные вместе.

— Я думала, он не нравится тебе, нет? — спрашивает Люси, когда я ей рассказываю, — Этот пацан чертовски вымораживает меня, и я много раз говорила тебе это.

— Не думаю, что решусь, но хочу это выяснить. Доктор Дэвидсон всегда напоминает о том, что я становлюсь влажной и считает, что надежда есть.

— Белен, не упоминай о мокрых кисках, пока я ем завтрак.

18 глава

Белен

Я выпускаюсь раньше Люси почти на семестр. Но я подумываю остаться и понять, чего хочу, перед тем, как окунуться в магистратуру. Я бы хотела путешествовать и повидать мир, может, присоединиться к Корпусу Мира^[86]. Не хочу бросить Люси одну с арендной платой, но она клянётся, что будет в порядке в любом случае. Но я не верю ей.

У нас небольшие каникулы, и Джереми пригласил меня загород. Оказывается, у его семьи есть таймшер^[87], ключ от которого находится у Джереми. Он отвезёт меня обратно в город, а оттуда мы полетим в Северную Каролину на выходные.

Джереми приезжал несколько раз с того времени, как я пыталась вновь разжечь искру между нами. Мы достаточно активно целовались и обжимались, и я решилась сделать ему минет. Не знаю, хорошо ли у меня получилось, но он кончил мне в рот. Я не чувствую необходимого притяжения, но, на самом деле, я отчаянно пытаюсь почувствовать хоть что-то и лишиться девственности до выпуска из колледжа. Ощущаю себя странно с дипломом бакалавра и с сексуальным опытом, который не впечатлил бы даже двенадцатилетнего.

Мы с Джереми едем в больницу, чтобы забрать маму на обеденный перерыв. Она крепко обнимает меня и удивляет такими же тёплыми объятиями Джереми. Мы привозим её в новый причудливый ресторанчик, рассчитанный на богатых докторов. Я настоятельно советую ей заказать закуски, и мы заказываем кучу всего из меню. Джереми так мил с ней, и это вроде как растапливает мое сердце. Он настаивает, чтобы она заказывала десерт, пусть даже и с собой — съест дома. Мы говорим о моём предстоящем раннем выпуске и о том, что Джереми с его родителями планируют прийти туда.

Мама целует меня и крепко обнимает, когда мы расходимся, и шепчет:

— Белен, даже не верится, как сильно ты выросла.

Мы едем в прекрасный домик Джереми, где встречаемся с его родителями. Я и раньше виделась с ними мельком, но это впервые, когда я сижу и болтаю с ними. У мамы Джереми, Белинды, потрясающие голубые глаза. Она впечатлена моим столь ранним выпуском и удивлена, что я специализируюсь по биологии.

— Не знаю, Белен, я всегда видела тебя творческой личностью.

Она рассказывает мне про Внешние Отмели^[88], о том, что в её молодости, её семья имела привычку отдыхать там. Но после рождения Джереми она стали останавливаться рядом с Изумрудным островом^[89]. Тому, отцу Джереми, звонят на мобильный, и он встаёт, чтобы ответить. Он добродушно смеётся в ответ тому, с кем разговаривает, и отвечает:

— Нет, Джереми здесь со своей девушкой.

Я в шоке и немного напугана от этих слов и ищу глазами Джереми. Он тащит свой набитый чемодан к двери, улыбается и подмигивает мне. Волна тепла прокатывается по телу, и думаю, это будут те самые выходные, когда я расстанусь с девственностью — так или иначе.

Перелёт оказывается лёгким, Джереми потягивает шампанское, а я пью игристый сидр, сидя в первом классе. Он произносит тост за наши первые выходные вместе, ударяя со звоном своим бокалом о мой, говоря: