Эти представления о «войне будущего» выглядят в наши дни не просто наивными, но смешными, ибо теперь перед глазами всегда встает тот зловещий огненный вихрь, который за несколько секунд смел с лица земли Хиросиму, расплавив с одинаковой легкостью людей и железобетон.
По сравнению с таким способом уничтожения средневековые ужасы Столетней и Тридцатилетней войн кажутся идиллией. Потому что в те времена даже самые жестокие наемники выбирали, кому стать жертвой их копья, и могли проявить милосердие хотя бы по отношению к детям или беременным женщинам, тогда как во власти слепой ядерной молнии уничтожить всех подряд и сверх того еще отравить землю радиоактивными осадками чуть ли не на вечные времена.
Атомный страх уже проникает и в наши сны. Мне часто снится, как земля — испепеленная, опустошенная, испускает последний дух, а я весь трепещу от ужасной мысли, что оказался столь беспощадно одинок и что со всем навсегда покончено.
Проникнув в наше сознание и подсознание, ядерная угроза уже покрывает своей коварной тенью наш душевный мир. Мешая нам верить времени, полагаться на время, она незаметно подтачивает нас, заставляя нетерпеливо, поспешно, порой даже грубо пользоваться дарами жизни и нарушать «естественный порядок естественных вещей».
Но кроме наносимой людям психологической травмы, ядерная угроза травмирует нас и физически — в самом прямом смысле этого слова — радиоактивной губительной отравой — последствием произведенных до сих пор боевых и опытных ядерных взрывов. Известно, что при этих взрывах возникает огромное количество продуктов радиоактивного распада, которые, распыляясь в атмосфере, выпадают затем в виде «осадков» во всех частях земного шара. Один из самых опасных элементов этих «осадков» — радиоактивный изотоп стронций-90. Попав на траву, буйный стронций-90 через коровье молоко проникает в человеческий организм, накапливается в костях и начинает поражать своими бета-частицами костномозговые клетки, которые воспроизводят красные кровяные тельца.
После атомного взрыва в Хиросиме дождь из стронция-90 оросил даже землю самих американцев, сбросивших первую атомную бомбу, и, проникнув в молоко, стал причиной резкого роста заболеваний злокачественной анемией в США. Уже установлено: с наращиванием испытаний атомного оружия увеличивается накопление стронция-90 в корме для скота, в его молоке, а затем и в человеческом организме.
Вследствие воздушных течений радиоактивным стронцием-90 «награждаются» все народы мира, независимо от того, испытывают ли они сами атомные заряды. В этом отношении особенно несправедливо страдают народы Скандинавского полуострова, которые неизвестно по каким причинам обременены особенно большими осадками стронция. Если бы дело было только в осадках, мы попивали бы их с молоком и не так уж шибко переживали, но ведь наносимый нам ущерб не ограничивается распылением радиоактивных веществ. Точно установлено, что ядерные взрывы в атмосфере разрушают одну из самых ценных подкладок атмосферной «шапки» Земли — озонную оболочку, которая заслоняет нас от смертоносных космических излучений. Каждый атомный взрыв в атмосфере разрывает то тут, то там эту и без того тонкую озонную броню, и, таким образом, наша земная «голова» становится все более открытой, незащищенной.
«Да! Все это так, — возражают оптимисты, — ядерная техника в самом деле несет человечеству серьезные неприятности, но ведь атом неразрывно связан с нашим будущим, потому что это самый перспективный источник энергии, притом в драматический для нашей цивилизации момент, когда традиционные источники — уголь и нефть — уже находятся на грани истощения».
Это, разумеется, верно: овладение ядерными процессами даст действительно отличную возможность получать необходимую и к тому же дешевую энергию на атомных электростанциях, которые усиленно строятся во всем мире. Строятся настолько усиленно, что если энергия, выработанная ими в 1970 году, составляла лишь 2 % мирового производства электроэнергии, то лет через 25 она уже составит 50 %. Ядерная энергия, несомненно, будет играть важную, более того — незаменимую роль для человека, во всяком случае до тех пор, пока наука не найдет способов использования других видов энергии — солнечной, океанической, вулканической, энергии ветра или же, наконец, энергии, которую, как предполагается, можно будет выделять и использовать при синтезе водорода.
Все это так. Но светлая атомная перспектива омрачается обстоятельством, которое ставит нас перед новыми тревогами и новыми трудностями. Дело в том, что работа современной атомной электростанции связана с производством нового, не существующего в природе элемента, названного плутонием, который распадается подобно урану-235 и может быть использован не только как горючее для атомных электростанций, но и как «материал» для изготовления атомных бомб.
Значение плутония с этой точки зрения становится еще очевиднее, если принять во внимание, что одна АЭС мощностью в 500 мегаватт электроэнергии обеспечивает производство 120 килограммов плутония — количества, вполне достаточного для изготовления 12 атомных бомб, по своей мощности равных той, которая смела с лица земли несчастную Хиросиму.
Согласно авторитетным прогнозам, в 2000 году, когда, как предполагается, число АЭС достигнет двух-трех тысяч, количество производимого в них плутония составит около тысячи тонн ежегодно и может обеспечить изготовление уже многих тысяч атомных бомб.
На практике это означает, что все страны, которые имеют АЭС, смогут вооружиться атомными бомбами, потому что секрет атомной бомбы уже давно стал секретом полишинеля. А число стран, которые будут иметь АЭС или даже только атомные реакторы для научных целей, составит несколько десятков… Более того — по мнению известного атомного физика Теодора Тейлора, изготовление атомных бомб станет тогда по силам «каждому толковому студенту-физику, если он будет располагать 10—12 килограммами плутония и заброшенным гаражом для конструкторской работы». При том способе хранения ядерных веществ, который существует в Америке, как утверждает Тейлор, раздобыть плутоний — дело куда более легкое, чем ограбить банк, а одной самодельной бомбой размером с апельсин можно преспокойно уничтожить сто тысяч человек. И вот она, беда: когда ядерная бомба станет доступной для многих стран, если не для всех, ограничить ее использование будет чрезвычайно трудно, чтобы не сказать — невозможно. Ведь достаточно такому оружию попасть в руки диктатору-психопату вроде Гитлера. Теперь никто не сомневается, что Гитлер обрушил бы на людей не одну атомную бомбу, успей только он их изготовить. Исключена ли возможность появления завтра какого-нибудь нового его собрата, который, обзаведясь необходимым количеством плутония, не сделает первого рокового шага ко всеобщей ядерной войне?
А не может ли случиться и так, что атомная бомба попадет в руки самого обыкновенного гангстера и мы услышим однажды, что над Парижем, к примеру, кружит самолет с тремя вымогателями, которые предупреждают, что через несколько минут город будет уничтожен, если Национальный банк не предоставит свои сокровища уполномоченному ими лицу.
И еще одно обстоятельство, значение которого не вызывает сомнения: ведь только одна (единственная!) микроскопическая частица плутония может вызвать рак легких, если попадет в них, а 14 граммов плутония-239 составляют сто миллионов доз, каждая из которых способна вызвать заболевание раком. В общем, плутоний, как возбудитель рака, не имеет пока себе равных, так что смерть не знала еще никогда более полного своего олицетворения, чем это безобидное на вид вещество, чье все более возрастающее присутствие в атмосфере не обещает человечеству ничего светлого.
Чтобы закончить разговор о тревогах, вызываемых у нас «атомной кухней», коротко отметим ее не совсем безобидное свойство оставлять очень большие количества радиоактивных и, следовательно, весьма опасных для жизни — в самом прямом смысле слова — отходов. Некоторые из этих отходов почти «вечны», если иметь в виду, что углерод-14, например, распадается за 5000 лет, йод-120 — за 20 миллионов лет, а уран-238 — за 2 миллиарда лет, притом только наполовину. Одни прячут эти вечные яды глубоко под землей в заброшенных штреках рудников и шахт. Но есть ли гарантия, что эти подземные галереи при каком-то перемещении пластов земной коры не окажутся вдруг на поверхности и не вынесут туда снова то, что так старательно пряталось? Другие делают бетонные капсулы и опускают их в океан. Но кто может гарантировать, что они выдержат необходимые двадцать миллионов лет, пока бессмертный йод-120 не станет безопасным?