- Отец? - Пронт смотрел в глаза человека, что едва выглядел хоть на год старше его. Если не наоборот. Отцу сейчас было лет тринадцать, не больше. Они были очень похожи. Только теперь Пронт заметил, как был сильно похож на своего отца.

- Ты здесь? Ты в Царстве? Глазам не верю, - Товур соскочил с трона и беззвучно побежал к Пронту. Если бы не привычка, что вырабатывается за годы жизни на Альконаре, души, наверняка могли бы летать. - Позовите Литию! Она должна увидеть своего сына! Он пришел! Он... Жив?!

- Да, отец, - сдавленно ответил Пронт, - я все еще жив.

- Но как так? - Товур неверяще смотрел на своего сына, словно он увидел призрака, а не наоборот.

- Долгая история, отец, - Пронт отвел взгляд от глаз отца. Вот уж какого взгляда он бы точно не пожелал увидеть в первую встречу. - Меня похитил и воскресил Кедопег. Теперь я его ученик.

Наконец, смесь страха, непонимания и недоверия в глазах отца сменилась на ликование. На душе Пронта словно запели ангелы.

- Я так и знал! Я знал, что ты жив! Мертвецы не исчезают с собственных похорон!

- Сынок! - мама... Можно многое сказать о маме. Но можно ли представить слезы на глазах у души? А они были... Светящиеся в полумраке, как белоснежные жемчужины... Мама...

Душа невысокой слегка полноватой женщины прильнула к его доспехам. Она даже не пыталась стать материальной. Она просто прикоснулась к нему. И вместо привычного могильного холода он почувствовал тепло.

- Мама, - охрипшим голосом выдавил Пронт. Он уже чувствовал, как щиплют его глаза слезы, что пытаются выплеснуться наружу.

Два оборота. Всего каких то два альковых оборота. Кому хватило бы меньше двадцати часов, чтобы сполна насладиться обществом родных, которых он не видел больше ста лет? Но два оборота все же прошли, и Пронт услышал хлопки крыльев. А значит, прилетело что то живое! Души птиц не хлопают по воздуху, так же как голые ноги мертвых душ не шлепают по полу.

То, что Пронт увидел перед собой, выглянув в узкое окно, повергло его в восторг. Белоснежный лев, с такими же белоснежными перистыми крыльями. Это создание переплюнуло даже грифона по своей красоте и величию. Кошка гордой поступью приземлилась на площадку перед входом в чертоги и издала громкий рев.

- Это ведь за тобой? - услышал он дрожащий голос матери. - Куда ты теперь?

- В Его дворец, - Пронт принял бестелесную женщину.

Он вряд ли сможет еще век забыть это тепло. Как и отец, его мать выглядела совсем не так, какой была в пятисотом году. Она была на десяток лет моложе. Но он ни за что не спутал бы ее с кем то еще. Это была его мама.

- Идем, - мягким голосом, что едва мог скрыть дрожь, пригласила мама, - отец ждет тебя внизу.

И он ждал. Все еще трудно было привыкнуть находиться среди полностью обнаженных людей. Родители еще одно, хот яи на них было дико смотреть. Но вот стайки придворных девиц, что тоже сохранились в промежутке от двенадцати, до пятнадцати лет. А Пронт так давно не был с женщиной. Люди столько даже не живут. Альк с ним, они тут все равно все бесплотные.

- Твоя животина подъехала? - залихватски выпалил отец.

- Да, - Пронт с трепетом выглянул наружу. Чудесное животное едва не светилось белизной. - Я бы с радостью остался еще на несколько оборотов, но Кедопег ждет меня.

- Я понимаю, сын, - кивнул Товур. - Мне и самому хотелось бы, чтобы ты не покидал нас. Но живому не место среди мертвых, как и мертвым не место среди живых.

- Отец, мама, - Пронт по очереди глянул в глаза каждому, - я очень надеюсь, что мы еще увидимся с вами. Вечно жить не могут даже боги, а я далеко не бог.

- Ступай, Пронт, - слезы вновь покатились из глаз мамы. - Я очень надеюсь, что эта встреча состоится еще очень нескоро. Мы любим тебя, сынок.

Проглотив вновь подступивший к горлу ком, Пронт, зажмурившись, двинулся наружу. Только бы не остановится. Но Снатог и родители были правы. Ему здесь не место, и ему нужно вновь идти спасать хрупкий мирок. Эх, и почему все эти шишки выпали на плечи именно ему? Слабейшему из всех рас, что есть на Альконаре. Чужаку в этом мире. Ведь есть люмми, есть ангелы, есть эльфы, на худой конец. Почему именно он? Почему он не мог прекратить это все сто лет назад? Почему именно его выбрал Кедопег? Что в нем такого?

Животное покорно приняло его на свою спину. Похоже, это было второе живое существо в Царстве мертвых. Пронт уже не чувствовал себя такой уж белой вороной. Он позволил себе оглянуться на родителей лишь, когда лапы животного оторвались от земли. Даже с такого расстояния он видел свет, что исходил от слез души его матери. Скорее бы он выполнил то, что от него требуется. Может тогда Кедопег сам отправит его к своим родителям в награду за спасение Альконара.

Очень многое он успел узнать от людей за те два оборота, что гостил в чертогах отца. Для начала, отец, и правда, бросил трон и отправился искать его. Он обыскал все земли эльфов, исходив их пешком. Что только он не делал, пока однажды не был укушен ядовитой змеей.

Так же он узнал, что стало с Хотией после всего этого. Новый монарх не уделял совершенно никакого внимания государству. Он жил в свое удовольствие. В итоге, каждый правитель города старался заботиться о собственный город. А те, кого все это не устраивало, перебирались в новые города. Там все в итоге приходило к точно такому же итогу. Город обособлялся, работал сам на себя. Вот и вышло с годами, что каждый город стал независимым от других, словно становясь отдельным государством.

Так и живут по сей день, каждый сам за себя. И как прикажете их сплотить в сильную державу? Не силой же загонять в один угол, пока не помирятся. Эх, не хватает ему мудрости старых поколений.

Стоп! Точно! Где то там, на пол пути к дворцу Клатрана, а ныне - Кедопега, должен жить Хот! Только как заставить эту зверюгу слушаться его? Она, собственно, дорогу выбирает сама, по наказу Кедопега.

К ночи они выбрались к какому то городу. Не особо большому, грубому. По правде говоря, он вообще больше напоминал огромную нору крота. Кольцевой город, обложенный невысокой стеной из грубых булыжников.

Ни Пронту, ни, судя по всему, неведомому крылатому льву, ночевать под открытым небом Хирсу не представлялось желаемым. Потому животное без приказа свернуло к укреплению. Любопытно, сколько лет назад люди жили в таких варварских условиях?

Единственный способ узнать - спросить у жителей. Таковых высыпало на улицу весьма прилично. Еще бы, эти тут могут жить не одну сотню лет, им куда диковиннее видеть Живого наездника на живом же летуне. Помимо любопытных граждан, к нему шествовал отряд с оружием и в доспехах. Уж воины в железе были везде.

Наверняка только ради их железа и создавались двери. И это при том, что в оружии вообще не было смысла при сражениях с душами. Но что взять с солдата, который, кроме копья и меча ничего не держал? Вот и живут, как жили. Выполняя, скорее, роль городской стражи. Хотя опять же, кого и от кого они должны сторожить? Боги, до чего же несуразный мир.

- Стой!

- А я что, по-вашему, делаю? - устало скрестил руки на груди Пронт, только что спрыгнув со льва.

Воины замешкались. Такой ответ сломал все их привычные устои ведения задержания. Сжалившись над ними, Пронт поднял руки и двинулся сквозь них в сторону оплота правителя.

Город был выстроен спиралью. То есть, ворота были словно пристроены к стене, а дальше они делали длинный виток по всему кольцу и на втором витке уходили к центру, где располагался сам оплот правителя. Очень неплохая идея с точки зрения тактики древних времен.

Народ все так же, кучей стояли по сторонам от дороги и во все глаза смотрели на ведомого Живого. Эх, темнота. Еще на пару веков разговоров будет об этом. Вот уже и оплот показался из за поворота. Обыкновенный многоповерховый каменный дом, каких сейчас не счесть. Ну а тогда, видимо, все было несколько иначе.