— Не ни о чём, — он опустился на колени, устанавливая между нами зрительный контакт почти на одном уровне. — На самом деле, ты казалась сосредоточенной на мне. Если говорить откровенно, то ты выглядела так, будто хотела...

— Тебя. Я хочу тебя, — выпалила я. Жар пополз вверх по шее в то время, как его губы медленно сложились в до абсурда сексуальную усмешку.

— Я собирался сказать, что ты выглядела так, будто хотела рассказать мне что-то, но твой ответ мне понравился больше, — он прижался своим ртом к моему, поднимаясь. Поставив колено между моих ног, Райдер повалил меня на спину.

Он проник между моих раздвинутых губ, сплетаясь со мной языками.

Мне не хватало того, как его рот ласкал меня. Бёдра качнулись, когда он вклинился между моих ног бедром. Тепло его тела грело снизу, а запах окутывал, оставляя меня блаженно поглощённой всем, что касалось Райдера.

— То, что я нахожусь рядом, но не имею возможности коснуться тебя, сводит меня с ума, — произнёс он, отражая мои мысли. — Не могу перестать думать о том, каково быть с тобой, — он просунул руку под мою футболку, скользя вверх по телу, и провёл языком вдоль шеи к уху. — Вкушать тебя, — шепнул он, опуская другую руку между моих бёдер.

Я захныкала, когда он провёл рукой по моим джинсам.

Прикусив мочку уха, он нежно потянул её.

— Скажи мне, чего ты хочешь, Бринли.

— Уже сказала, — я изогнулась под его рукой. — Тебя.

— Я уже есть у тебя. Но ты это знаешь, поэтому скажи, чего ты хочешь от меня?

Не получив от меня ответа, он остановил свою руку. Я запротестовала, захныкав.

— Ты этого хочешь? — он вновь принялся гладить меня.

— М-м-хм-м, — промычала я.

— И всё?

Я хотела, чтобы он раздел меня, прижался своим телом и погрузился глубоко внутрь. Но не собиралась ему об этом говорить.

— А почему бы тебе не рассказать мне о своих желаниях? — возразила я.

Он слегка отпрянул, уголок его рта дёрнулся вверх, когда он оглядел меня.

— Вряд ли ты готова это услышать.

— Я хочу знать.

Он изучал меня, выглядя крайне позабавленным.

Я ответила:

— Скажи мне то, что придёт первым на ум, а потом скажу я.

Он вскинул бровь, будто бы бросая мне вызов. Будто ожидал смущения с моей стороны и находил это занимательным.

— Я хочу знать насколько ты сейчас влажная.

Впившись в него взглядом в ответ, сказала:

— Очень.

Райдер застонал.

— И что я на это должен ответить? — он покачал головой.

— Ты ничего не должен отвечать, — стащив через голову футболку, закинула руки ему на шею и притянула его рот к своему.

Мы продолжили целоваться, на секунду разорвав контакт для того, чтобы спешно сбросить одежду. Когда между нами остались только его боксёры и мои трусики, Райдер встал на колени, подцепил пальцем полоску ткани, покоящуюся прямо под бедренной костью, и медленно потянул вниз.

Сердце бешено забилось о рёбра, пока я усиленно пыталась выровнять дыхание. Хотя мне и приходилось уже обнажаться перед ним, я всё ещё испытывала нервный трепет бабочек, когда он смотрел на меня.

— Ты же в курсе, что это весенние каникулы, — произнёс он с серьёзным выражением лица, но игривым тоном. — У нас нет занятий. Все уехали до выходных. Думаю, тебе стоит отказаться от одежды на ближайшие несколько дней.

Я ухмыльнулась, качая головой.

— Не знаю, оценят ли это в кампусе.

— Поверь мне, оценят. Но это немного чересчур, на мой взгляд, поэтому я предлагаю тебе не покидать эту постель. Не волнуйся, я составлю тебе компанию.

— Ах, ну раз такое дело... — улыбнулась я. — Но ты тоже должен быть голым.

— А можно как-нибудь по-другому провести с тобой время в постели?

Я опустила взгляд на его боксёры, проводя ногтями по прессу.

— Давай уже.

Он ухмыльнулся, когда я потянула их вниз. Раздевшись, натянул презерватив и устроился поверх меня.

— Мне этого не хватало.

— Не сомневаюсь, — подразнила я.

— Я не об этом. В смысле, это, конечно, тоже круто, но мне не хватало тебя. Нас. Всего этого.

Я точно знала, о чём он, потому что и сама скучала по нам. Я любила всё, что касалось нас. С улыбкой приблизила его рот к своему.

Он нежно поцеловал меня, уделяя равное количество нижней губе, а потом и верхней.

Мои губы раздвинулись, когда он сплёл свой язык с моим, неторопливо кружа, уговаривая моё тело слиться с ним.

— Райдер, я...

Он отпрянул, его глаза сияли, вглядываясь в мои.

Растеряв мужество выразить ему свои мысли, я произнесла:

— Я счастлива, что мы со всем справились.

— Я тоже, Брин, — улыбнулся он.

Обернув вокруг него ногу, я привлекла его ближе. Он скользнул в меня и замер.

— Ладно, по этому я тоже очень скучал.

— М-м-хм-м, — я качнула бёдрами навстречу. — Нам обязательно нужно компенсировать потерянное время.

Неспешно отстранившись, он шепнул:

— Да, — опустил свой рот к моему, продвигаясь ещё на дюйм дальше. — У нас есть время. Столько, сколько ты мне дашь.

Мои губы отвечали поцелуем, но сердце — вечностью.

Я натянула через голову футболку, которую он мне дал.

— Ты со мной не так уж долго, но уже превращаешься в нарушительницу правил, — цокнув, сказал он.

Усмехнулась.

— Я замёрзла.

Он оглядел мою футболку, потом опустил взгляд вниз по моим ногам и обратно вверх.

— Ну что ж, раз ты настаиваешь на том, чтобы носить одежду, эта футболка — хороший выбор.

Кровать подпрыгнула, когда я плюхнулась на место рядом с ним. Скрестив ноги, я прислонилась к стене.

— Хочешь поговорить о том, что произошло с твоей мамой?

Он сложил руки за головой, простынь смялась вокруг его торса.

— Я могу придумать занятия получше.

— Хорошо, давай перефразирую. Ты расскажешь мне о случившемся с ней?

— Особо говорить не о чем. Я рассказал ей обо всём. Она не показалась мне удивлённой. А потом она сказала, что не уйдёт от него.

— Мне жаль это слышать.

— Иди сюда, — он привлёк меня назад, прижимая мою голову к своей груди и оборачивая руку вокруг моих плеч. — Знаешь, я кое-что понял сегодня днём.

— И что же? — осведомилась я, приподнимая голову, чтобы видеть его.

— Это не моя проблема, — он перевернулся набок, лицом ко мне. — Мы с тобой делали себя несчастными, несущими бремя своих родителей, но для чего? Мы оба чисты, высказали всё, что хотели, и теперь для нас самое время прекратить переживать за них. Самое время дать им самим принимать решения, проживать свои жизни, и самим заняться тем же, — он накрыл рукой мою щёку. — Я не собираюсь жить, боясь облажаться, как это сделали они. Я готов сосредоточиться на своей жизни. На нас. На тебе. Начать исправлять глупое дерьмо, из-за которого ты меня возненавидела.

Я перекинула через его бедро ногу и поднялась, принимая сидячее положение верхом на нём. Ему нужно было услышать правду, и я была готова исповедоваться ему.

— Единственная причина, из-за которой я вообще сказала тебе, что ненавижу, заключается в том, что я думала, будто ты кое-что сделал. Я злилась, и мне было больно, но только потому, что я люблю тебя.

Он опустил взгляд, прочищая горло.

— Ты даже не представляешь, что со мной делают твои слова, — он вновь поднял взгляд с блеском, окрасившим его зелёные глаза. — Я всё ещё не уверен, что заслуживаю тебя.

— Конечно, заслуживаешь. Ты самый достойный человек, которого я знаю, — упираясь в матрас за его головой, я наклонялась до тех пор, пока не соприкоснулись наши носы. — И я безумно люблю тебя.

Он улыбнулся, задевая губами мой рот, и шепнул:

— Это моя строчка. И эта: «Я люблю тебя, как хренов безумец».

— Итак, это официально, — Мейсон, сидящий напротив меня, скрестил руки на столе. — Вы двое снова вместе. Всё идеально, и ты счастлива? — он впился в мои глаза, отслеживая любой признак обмана. Единственная проблема с лучшим другом: ему кажется, что он знает меня лучше меня самой.