Пока не проверишь амуницию в деле, не поймёшь её эффективность и было принято решение, в связи с небольшой ценой, купить каждому, по комплекту.

— Будем, в случае опасности, в пустыне суккуленты изображать, — заявил Грог продавцу.

— Да и на болоте — тоже можно, — добавил Напёрсток, радуясь продаже.

— На болоте это будет выглядеть, не менее странно, чем дирижабль под водой, — возразил Авантюрист.

Продавец возражать не стал — ведь дело сделано. Он с азартом упаковывал проданный товар, просто искрясь от счастья. Как же — оптовая покупка большая редкость в этих местах. В дверь заглянул его конкурент, из соседнего магазина, видимо начиная слепнуть от излучения. То, что его, ко всему прочему, настигло радиационное облучение — он об этом даже не догадывался. Последствия инфаркта скажутся быстрее…

При возвращении на корабль, по пути попалась почта. Не астральная связь, к которой все здесь привыкли, не доставка горячих обедов на дом… Грог посмотрел на заведение, прочёл название и пропел: «Когда я на почте служил ямщиком»…

Дроут внимательно присмотрелся к нему и спросил:

— А что такое ямщик?

После короткого объяснения орк понятливо кивнул головой и промычал:

— А-а-а! Ну, тогда я тоже ямщиком работал.

— Хорош заливать! — вмешался Борн. — Лошадью, что ли?

— Почему лошадью? — пробурчал Дроут.

— Потому что к тебе в сани ни один здравомыслящий человек не сядет, — пояснил варвар. — Изначально! А если ты будешь настаивать, то ему твои услуги, тем более не потребуются.

— С чего бы это? — окончательно надулся орк.

— Слишком много почему, — ответил Борн. — Потому что пассажир, после твоего настойчивого предложения, до места назначения сам добежит — быстрее твоей кобылы. Без дозаправки в пути, игнорируя попадающиеся на глаза кабаки.

В эту ночь Грогу снилось, как из порта неизвестного города уходили корабли, доверху набитые резиновыми сапогами, так что, для шёлковых тканей места не оставалось… Гранаты, апельсины и прочие финики везли без счёта, просто насыпая их на палубу, формируя из них огромные кучи. Для того, чтобы рационально использовать дефицитное место, финики насыпали прямо в сапоги…

Глава одиннадцатая

Броня крепка и танки наши быстры

Дураки, дороги и бескрайние степи, в которых второе отсутствует, но, первые — намереваются это найти.

С самого раннего утра на корабле кипели страсти. Шёл нешуточный военный совет. Из этой точки путешествия, дальнейший маршрут был сухопутным и, хотелось того или нет, а шхуну приходилось оставлять на приколе. Команду матросов, во главе с капитаном, во внимание не принимали, как будто их и не было вовсе. Сами товарищи пребывали в растерянности. Делиться на два отряда никто не хотел, чтобы один оставался в охране, а второй выполнял возложенную на него задачу. К тому же, был неизвестен расклад сил, с которыми, предположительно, придётся столкнуться. Поступали разные предложения. Сначала решили оставить женщин, но, тут же спохватились — это оказалось решительно невозможным, да и барышни протестовали. В конце-концов порешили оставить на корабле команду под началом капитана. Эта идея, также, встретила некоторые возражения, подкреплённые сомнениями и высказанные вслух: «А команда в пираты не подастся, если мы на её попечение шхуну оставим?» Эти сомнения высказал Пинк, на что ему возразил Дроут:

— Ты видел, хоть одно встреченное судно, кроме лодок, которые их сами на абордаж возьмут?

— Города грабить примутся! — не унимался гном.

— Там, этой пьяни, накостыляют местные жители, не дожидаясь развёртывания военного гарнизона! — засмеялся Рэндор.

— Может быть сами начнём? — в шутку предложил Авантюрист. — Где подкупом, где уговорами, где грабежом, а где торговлей — короче не брезгуя методами и не ограничивая себя в средствах.

В конечном итоге он переговорил с командой и пообещал каждому матросу дополнительное вознаграждение. Они воодушевились. Капитану Грог посулил тройное жалованье. Так же ему предписывалось покинуть городской пирс и занять точку на рейде, где «Люська» дождётся возвращения штурмовой группы. Своего флота город уже давно не имел, так что риск оставался минимальным.

Открылся борт грузового трюма — почти упал и на берег съехал самодвижущийся экипаж Пинка, который Грог назвал «Гном».

— Прямо десантный корабль, какой-то, а не шхуна, — прокомментировал событие Авантюрист.

— Ты ещё скажи, что «Люська» — родила, — засмеялся Борн.

Баркас «Бриз» так же выволокли на песок и поставили на колёса. Его прицепили к экипажу. К нему, в свою очередь, присоединили вместительную телегу «Кляча» и получился знатный состав.

— Ну вот, Пинк, — хлопнул его по плечу Грог. — Ты мечтал о железной дороге — получай! Правда, пока вышел только автопоезд, но — ничего… Назовём его «Пинкертон».

На телегу погрузили подводную лодку «Хорхой» и сложенный воздушный шар «Баклажан». Он имел отвратительный синюшный цвет и Авантюрист не переставал удивляться: «Где Пинк такую краску нашёл?» Все названия Грог придумал сам. Он старательно, с любовью, нанёс их на борта каждого транспортного средства. В телеге нашлось место для системы полиспастов, укреплённых на треноге и необходимых для погрузочно-разгрузочных работ. Название подъёмного крана в голову не лезло и Авантюрист временно бросил это занятие.

Пинк крутился рядом с погрузкой и причитал:

— Без двух деревьев, удерживающих на верёвках треногу, будет непросто сгружать подводную лодку с телеги.

— Ничего! — утешал его Авантюрист. — Попадись хотя бы одно, а вместо другого — Дроут сгодится… Борн подсобит…

Странный караван уходил по степи в сторону города «Коровяк». Такого здешние места никогда не видели: по бездорожью; несколько телег, связанных вместе, передвигались безо всяких лошадей. Выжженная солнцем трава простиралась настолько, насколько хватало глаз. Она не интересовала путешественников, которым этой травой кормить было некого. Жора с Люськой, за последнее время, зажрались и предпочитали только свежий клевер, без примеси соломы. Жёлтое солнце припекало и тент, который по настоянию Грога Пинк присовокупил ко всем транспортным средствам, оказался, как-нельзя, кстати. Путь оказался долгим. Колёса телеги скрипели под тяжестью поклажи, а колёсная ось постоянно требовала дополнительной смазки. Пришлось пережить одну ночёвку, отсидев романтический вечер у костра и на следующий день два каравана встретились. Телега, гружённая прорезиненными башмаками возвращалась в «Нос». Если сказать, что добытчики каучука были удивлены, значит, не сказать — ничего. Нет смысла описывать изумлённые лица, а Грог удовлетворённо потёр руки и хлопнув гнома по плечу, радостно воскликнул:

— Верной дорогой идёте — товарищи! Скоро будем на месте…

Ближе к вечеру лес уже вырос чёрной стеной. На фоне заката он казался мрачным и негостеприимным. Бивак разбили на его опушке, не решаясь пока соваться в чащу. Кто его знает, что таят в себе лесные дебри, а тем более ночью, когда выходит на охоту большинство хищников. Костёр весело горел из тех дров, которые благоразумно прихватили с собой, не полагаясь на степь, которая, ими, путников не баловала. Длинные чёрные тени замелькали по округе, выполняя свой замысловатый танец. Россыпь ярких звёзд украсила козлотопское небо. Звёзды, соревнуясь, друг с другом, в силе свечения, просто выпирали из небосклона, готовые вот-вот сорваться оттуда. Романтический настрой портил храп Дроута, не привыкшего к таким нежностям, а вот Пинку не спалось. Мысленно, он уже пребывал в каучуковом лесу, доя и доя деревья, пока окончательно не уснул, перейдя из состояния дремоты в состояние глубокого сна.

Утром Грог проснулся одним из первых. Пинк уже давно был на ногах, вовсю исследуя каучуконосные деревья, а остальные товарищи продолжали спать. Этот лес они видели в деревянном ящике…