– Смотри на меня.

Жесткая рука в перчатке схватила Дэнтона за челюсть и повернула. Моллард встретился со Зверем нос к носу. Беверли медленно выдохнул, словно предвкушая удовольствие.

– Да, – сказал он. – Да. Как, ты говоришь, тебя зовут, беловолосый?

– Дэнтон Моллард.

– Красивое лотарское имя. Ваши имена вообще красивы, не зря столь многие их носят. Хоть я и америец, у меня тоже лотарское имя. Правда, женское, – Зверь на мгновение отвел глаза и посмотрел за плечо Дэнтона. – Вы разводите огонь? Хорошо.

Зверь стянул перчатки, снял волчью шкуру с плеч и передал их подошедшему солдату.

– Мой папаша дал мне имя, проклятый безумец. У меня была большая семья. Не такая большая, как у сира Раддерфорда, конечно, – Зверь подмигнул Брону, все еще стоящему рядом. – Так что у меня хватило сил их всех перерезать, когда настал час.

За спиной забренчало железо. Они будут пытать его. Что же, любую пытку можно стерпеть ради великой цели.

– Ты знаешь, Дэнтон Моллард, раньше я не слышал о тебе. Но когда твой инквизитор прислал письмо моему инквизитору, я сразу тебя возненавидел. Знаешь, почему?

Дэн коротко мотнул головой.

– Ты предатель, – брызнул Зверь слюной. – Самое худшее, что есть в этом мире – предатели! Врагов можно понять, ересь можно простить, но предательство! Когда моя семья связалась с ведьмаком… впрочем, я уже рассказывал, что с ними стало.

Беверли снова глянул Дэну за плечо, и в бороде на миг сверкнула улыбка.

– Огонь горит жарко. Мы готовы, инквизитор Кослоу!

– Тогда начнем, – инквизитор сделал шаг вперед и возвысил голос. – Ты произнес слова клятвы, сир Моллард, так ответь же за них!

Дэнтон не видел Кослоу, только слышал его голос. Зверь вцепился в него взглядом, будто волк в оленье горло. Отвести глаза было невозможно.

– Мы клянемся сражаться с врагами истинной церкви, мы называем себя мечом Господним! Так лишись же меча своего! – произнес Кослоу.

Брон обнажил меч Дэнтона и бросил ножны на землю. Протянул оружие Зверю и ушел, чтобы встать рядом с Кослоу. Беверли перекинул меч из руки в руку и цокнул языком.

– Легковат. Держи.

Моллард непонимающе смотрел на меч, протянутый острием вперед.

– Давай, бери, – улыбался Зверь. – По традиции я должен сломать его, но доверяю это тебе. Так будет лучше. Бери.

Дэн взял клинок, и Зверь изо всех сил дернул меч. Ладонь загорелась от боли – лезвие собственного меча распороло Дэну перчатку и руку. Рубиновые капли окропили камни под ногами.

– И ты поверил?! – воскликнул Беверли, жестоко смеясь. – Ты такой наивный, Дэнтон Моллард!

И он разломил меч Дэнтона об колено, а обломки швырнул ему за спину, к пылающему костру.

«Я воин. Сегодня я остался без оружия, и мне предстоит неравное сражение, но война еще не окончена».

– Одно мгновенье, инквизитор Кослоу, кажется, я забыл кое-что! Есть правила в этом обряде. Очень простые. Слушай, беловолосый: я делаю, что нужно, а ты терпишь. Вот и всё! – Зверь хлопнул в ладоши и развел руками. – «Терпишь» означает, что ты молчишь. Не кричать. Не стонать. Не звать маму. Плакать тоже нельзя, – он игриво утер кулаком слезы. – Ты меня понял?

Дэнтон кивнул. Странно, но он не чувствовал к Беверли злости, даже несмотря на всю эту унизительную браваду.

– Смышленый малый! Мы готовы продолжать, инквизитор!

Голос Кослоу скрежетал, как нож о стекло:

– Мы клянемся бороться со злом даже голыми руками. Так обнажись, раз отвергаешь эти слова!

– Давай, красавица, это не страшно, – осклабился Зверь. – Покажи нам свои прелести.

Дэнтон расстегнул серый плащ, и он упал к ногам. Снял перчатки – одна пропиталась кровью – и наручи. Стянул шлем, наклонился и поставил на землю.

– Что ты тянешь, скорее! – Зверь повернулся к толпе. – Давайте, поторопим его! Что нам, целый день тут торчать?!

Солдаты застучали по щитам, раздались крики. Дэнтон огляделся. Латники инквизиции вопили оскорбления и плевали в его сторону, гвардия и слуги Альдеринга благоразумно молчали, но не отводили глаз. Одетые в зеленое гвардейцы Бальдера стояли справа, и молчали тоже. Эллиса Дэнтон не успел разглядеть – Зверь влепил ему пощечину.

– Скорее! – прорычал он. – Поверь, ты не захочешь увидеть меня в гневе!

– Заткнись, – процедил Дэнтон и снял кольчугу.

– Нет-нет. Так нельзя, – Беверли наклонился к Дэну и зашептал. – Делай, что я говорю, и все закончится быстро. И молчи, Бога ради, не раскрывай рот. Иначе я разозлюсь. Тебе же лучше, если я буду спокоен и весел.

Дэн отвел глаза и продолжил раздеваться. Когда снял последнее – нижние штаны – по рядам людей прошел смех. Моллард инстинктивно хотел закрыть естество руками, но остался стоять, хоть и чувствовал, что весь покраснел от стыда.

– Не смейтесь над ним! – вскричал Зверь. – У него огромный член! Для мальчика лет двенадцати.

Снова раздался смех. Беверли смеялся вместе со всеми, Брон рядом с Кослоу усмехался в усы. Инквизитор был серьезен, даже мрачен.

– Ладно, хватит вам! Наверное, он просто сжался от страха.

Еще один короткий всплеск смеха, который Кослоу прервал взмахом руки.

– Сир Беверли, не забывайте об обязанностях.

– Простите, инквизитор, – коротко кивнул Зверь. – Продолжим!

Он прошел мимо Дэнтона, на ходу пробормотав с улыбкой:

– Не оборачивайся.

Моллард спиной ощущал жар, идущий от жаровни, и мог только догадываться, какие инструменты сейчас раскаляются в ней. Он хорошо помнил слова клятвы, и ему не думалось, что многие из них пройдут безболезненно.

– Мы приносим клятву защищать людей от сил мрака. За всю кровь, что ты не прольешь – ответь сейчас! – произнес Кослоу.

Дэн услышал за спиной громкий щелчок, и понял – кнут. Что же, могло быть и…

От удара его бросило вперед, и он упал на четвереньки, разбив колени о камни. Перед глазами потемнело, а на спине разгорелось пламя, струями потекшее по бокам.

– Поднимайся!

Зверь рывком поставил его на ноги. В руке у него был длинный кожаный кнут, усиленный узлами.

– Неужели так больно? – спросил он и посмотрел на его спину. – О… должно быть, действительно больно. Попробую еще раз, не так сильно. Стой ровно. И помни о правилах.

Кнут свистнул, и новый удар снова бросил Дэнтона на землю. Моллард стиснул зубы, чтобы не закричать. По щекам потекли слезы, и он быстро вытер их.

– Небо меня порази, кажется, этот был еще сильнее! Поднимите его!

Дэна подняли, и снова удар швырнул его на камни. По спине хлестала кровь, боль растекалась по телу, заставляла ноги дрожать. Взгляд расплывался. Лица, которые Дэнтон и так не различал, покрылись туманом.

Он стерпел пять или шесть ударов, прежде чем потерял сознание. Очнулся от того, что на голову вылили ведро ледяной воды.

– Вставай, вставай, – Беверли поднял его, поддерживая подмышки, как ребенка.

Дэнтон покачнулся и с трудом удержался на ногах. Толпа вокруг шумела, как ураган.

– Ты должен благодарить своего инквизитора. Он попросил быть милосерднее. А ведь я мог бы бить сильнее и просто сломать тебе хребет, – ловя плавающий взгляд Дэнтона, говорил Зверь. – Или бить по почкам, и тогда ты умер бы дня через три. Ты знаешь, где у человека почки? Вот тут, повыше поясницы, – и он сильно ткнул пальцем в его бок.

– Мы приносим клятву не иметь жены и детей, и даем обет воздержания, – проговорил Кослоу.

Зверю подали раскаленный докрасна кинжал, и теперь Дэнтону стало по-настоящему страшно.

– Не бойся, я его не отрежу. Яйца тоже. Кажется, они у тебя из стали – ты еще ни разу не крикнул!

И пышущий жаром клинок прижался к мошонке Дэнтона. От боли он едва не опрокинулся навзничь, но солдаты инквизиции схватили его за плечи, пока Зверь прижимал раскаленный металл. Затем он отнял его и бросил на камни. На клинке догорали частички кожи.

– Поставьте его на колени.

Солдаты заставили Молларда опуститься. Он повиновался безропотно, ибо от боли уже почти не понимал, что происходит. Все было туманным и в то же время ярким, как кошмарный сон.