– Ладно, тогда вперед! – воскликнул он.

Аллерс кивнул и жестом пропустил его вперед. Как будто догадался, что у Коррина на душе, и от этого почему-то стало еще поганей.

Стражники пропустили рыцарей вперед и зашагали следом. Насупленный Гвин топал впереди всех, чувствуя терпко-сладкий запах духов, исходящий от Лавеллета.

– А где Пьерриг и Двухголовый? – спросил он через плечо.

– Ждут. Кстати, я позвал еще кое-кого. Сир Гарон!

Откуда-то из толпы стражников появился мужчина с клочковатой бородой и глубоко посаженными глазами. В руках он держал полуторный меч, который Коррин сразу узнал.

– У Эрига не получилось, – сказал сир Гарон, поднимая Гранглинг. – Но этот меч обязан пролить кальдийскую кровь.

Гвин кивнул. Шаги людей звучали рокотом в пустующих коридорах, шепот сливался в монотонный гул. Позвякивала сталь. Где-то неподалеку хлопнула дверь.

– Времени немного, – сказал Коррин. – Мы уже наверняка разбудили половину дворца.

– Когда начнется бой, разбудим оставшуюся, – буркнул кто-то.

Лавеллет гулко расхохотался:

– Вы оба правы, сиры! Поспешим!

Аллея славы осталась позади. Новый коридор полого поднимался вверх. Гвин различил в конце два силуэта, один из которых поигрывал здоровенным молотом. Отлично. Гиральд и Дюг. Вместе с ними получится тринадцать рыцарей.

«Надеюсь, честь Лавеллета хотя бы позволит сменить раненых или убитых», – подумал Коррин, и у него закрутило живот.

– Если мы захватим Люцио, то все равно приведем его к королю, – сказал он. – Стоит ли делать это с повинной?

Капитан повернулся к нему, хмурясь:

– Объясню, чтоб вам было понятно, сир Гвин. Мы нарушаем прямой приказ короля. Так или иначе, это преступление. Но если мы явимся, смиренно склонив головы, государь, быть может, простит нас. Если же придем, улыбаясь – «смотрите, король, мы нарушили ваш приказ!» – то скорее всего, отправимся на плаху.

– А, – кивнул Коррин. – Вы расчетливей, чем кажетесь, сир.

– Нет. Я руководствуюсь лишь честью.

Гиральд улыбнулся Коррину, а Пьерриг шагнул навстречу.

– Почему так долго? – прошипел он.

– И так громко, – пробубнил Двухголовый, заглядывая за угол. – Паладины суетятся.

Аллерс принял от стражников шлем и щит, и обнажил длинный меч.

– Идемте, – сказал он и пружинисто зашагал вперед.

Ругаясь сквозь зубы, Коррин побежал следом, едва успевая. Он по-прежнему чувствовал себя оскорбленным и отодвинутым, и холодный страх все стремительней наполнял его. Одно дело – внезапно напасть, совсем другое – биться честно. Корр не считал себя подлецом, но затея Аллерса казалась ему донельзя глупой. Ведь главное во всей затее – решить проблему с Наместником!

Между ними и дверью в башню пролегла галерея в сотню шагов. Именно здесь Эригу бросили вызов. Перед башней стояли все семь паладинов, выставив треугольные синие щиты с серебряным замком, из которого снизу вверх била молния – герб Первого Града.

– Отлично. Они ждут.

Лавеллет поднял оружие и двинулся вперед, что-то говоря на кальдийском:

– Сиры! Мы пришли дать вам бой! Виторио эль Гарра унизил нашего друга, оскорбил короля и всех нас! Мы требуем выдать сира Витторио, чтобы мы могли судить его мечом, или принять сражение, как подобает рыцарям! Ваш выбор, сиры!

Они остановились напротив паладинов. Аллерс хлопнул забралом, показывая, что закончил речь. Стражники остались позади, перегородив галерею. Коррин не понял ни слова из того, что сказал Лавеллет, но паладины задумались.

– Что ты сказал?

– Я дал им выбор.

Один из синих щитов опустился, и все увидели мартелло, которым был убит Эриг. Пьерриг зарычал, словно пес.

– Мы принимаем бой, – почти без акцента сказал паладин.

– Ты мой, Витторио! – рявкнул Дюг, повязывая на руку белый платок, усеянный пятнышками крови.

Случился короткий спор – америйцы не сразу решили, кто из них будет сражаться, а кто – просто наблюдать. Коррин, Аллерс и Пьерриг оказались в числе тех, кому предстояло биться.

– Будь начеку, – буркнул Корр Двухголовому. – Поможешь, если надо будет.

– Так нельзя ж, – прошептал Гиральд. – Все честно должно быть.

– Посмотрим, – ответил Коррин, обнажая меч.

– Вы готовы, сиры? – спросил Лавеллет.

Витторио покачал головой. Коррин не сразу вспомнил, что в их стране это означает согласие – и первый же удар едва не отправил его на тот свет.

Замелькали, зазвенели мечи. Корр отступал, не успевая защищаться. Он ожидал, что битва распадется на семь поединков, но паладины сражались вместе, слаженно тесня америйцев и прикрывая друг друга. Рядом с Коррином рухнул рыцарь с рыжими баками и задергался, будто в неистовом танце.

– Замените его! – толкая паладина щитом, воскликнул Гвин.

Клинок сверкнул прямо перед лицом. Коррин отвел следующий удар и врезал щитом в шлем противника. Паладин отшатнулся, Кор кинулся вперед и попытался ударить в горло. Меч соскользнул на синий нагрудник, оставив лишь царапину. Ответный удар заставил Коррина завопить – острие чужого меча вошло ему под ключицу.

Аллерс обрушил врага на колени и вставил клинок между его наплечником и панцирем. Что-то сказал на кальдийском, паладин ответил – и Лавеллет надавил на клинок, погружая в тело. Ноги паладина дернулись и он завалился набок. Лавеллет отступил, опуская оружие.

– На помощь, сир! – заорал Коррин.

Аллерс мигом оценил схватку и покачал головой. Но у него это означало отказ.

– Шестеро против шестерых! Я не могу вступить!

Коррин до хруста стиснул зубы. Правая рука лишилась сил, пальцы онемели и едва удерживали рукоять. Он закрывался щитом и кружился вокруг паладина, чувствуя, как силы покидают тело.

Витторио выбил меч из руки Пьеррига и ударил кромкой щита в лицо. Пьерриг упал, и Витторио дважды опустил латный ботинок на его голову.

– Сир Лавеллет! – закричал Коррин.

Аллерс опять вступил в бой. Не успел он нанести и двух ударов, как его противника сразил другой. Булава врезалась в затылок паладина, тот покачнулся, и следующий удар опрокинул его наземь. Лавеллет вновь отошел.

– Гиральд! Гиральд, на помощь!

Клинок полоснул по руке, раскроив кольчугу, и Коррин выронил меч. Двухголовый мялся, не решаясь вмешаться. Другие рыцари стискивали оружие и дикими глазами взирали на бой. Стражи за спиной стояли молчаливые, как стена, только блестели наконечники копий.

– Гиральд! – двумя руками поднимая щит, вскричал Гвин.

Паладин толкнул его, и стена ударила в спину, выбив дух. Новый крик сломался в горле и вышел хриплым кашлем. Меч ринулся на него сверху, и Кор едва успел заслониться. Второй паладин возник словно из воздуха, и клинок вошел в бедро Гвина.

Безумный вопль ворвался в шум битвы, и молот опустился на шлем паладина. Сквозь прорези топфхельма хлынула кровь, и синий рыцарь свалился на пол, как подкошенный.

– Нет! – закричал Лавеллет. – Стойте!

Широкими взмахами Гиральд отогнал второго врага. Коррин подобрал меч, кривясь от боли в бедре.

– Вперед! – заорал он. – Убьем кальдийцев!

– Не смейте! – голос Лавеллета парил над шумом боя, будто орел. – Не предавайте свою честь!

– В атаку! За короля!

Двухголовый бросился вперед, размахивая молотом. Гвин бросил взгляд на стоящих в стороне рыцарей.

– Что вы встали?! Хватит играть! Убьем врагов!

Лавеллет врезался в него, будто таран, едва не сшибив с ног. Коррин снова выронил меч, раны вспыхнули пламенем. Клинок Аллерса поднялся ему в лицо.

– Вы человек без чести, сир Гвин. Дайте бою закончиться, как положено.

– Идиот! – Корр сплюнул. – Что важнее, честь или победа?!

– Победа без чести хуже поражения!

Коррин увидел, как на пол поочередно рухнули Гранглинг, отрубленная рука и вопящий сир Гарон. Двухголовый споткнулся об него и едва не упал. Он не успел отвести удар, и меч вонзился ему в бок. Гиральд молотом отпихнул паладина и снова кинулся в атаку, вопя от боли.