– Так вот, – сказал он. – Король недоволен нами, и ясно дал это понять.

– Напрямую! – рявкнул Гиральд и бахнул кружкой о стол.

– Я предлагаю вернуть доверие короля и даже больше.

– Как это? – наклонился к нему Двухголовый.

Коррин взял баранью косточку и стал обгрызать, глядя в пустоту. Гиральд допил свой мед, и оглушительно хлопнул в ладоши, требуя еще. Коррин вздрогнул.

– Мы нападем на башню, – откладывая кость, прошептал он. – Отомстим за Эрига и приведем Наместика к Эсмунду.

– Господь накажет, – испугался Двухголовый.

– С чего ради? Его святейшество Симон говорит – Господь указал, что Святой Престол должен быть в Америи. Ты не слышал вчера на службе?

– Я пропустил.

– Мы найдем соратников, возьмем оружие и проникнем внутрь. Перебьем паладинов и захватим Люцио.

– Ты видел, как этот кальдиец уделал Бесхребетного?

– Эриг его почти победил. Паладин напал исподтишка со своим стилетом, вот и все! Сделаем так же. Нападем внезапно, и они наши.

Принесли мед для Гиральда. Он облапал симпатичную разносчицу взглядом и приник к кружке.

– Да, – сказал, напившись. – Перебьем их, как щенят!

– Тише, Гиральд, – Коррин снова повернулся к Пьерригам и чуть не вздрогнул – брат Карины смотрел прямо на них.

Гвин как бы понимающе улыбнулся ему и приподнял стакан с вином. Рыцарь повернулся обратно к сестре.

Красивая девушка. Интересно, она и впрямь влюбилась в Раддерфорда или просто ни разу не видела столь жестокой смерти? По виду она – типичная замковая пташка, которая покидала стены только ради пиров и прогулок.

А может, ей просто нравятся храбрые рыцари, убивающие врагов?

– Скоро начнется война, – зашептал Коррин еще тише. – Король созвал знамена, но пройдет еще месяц или больше, пока все соберутся…

– А там и зима, – кивнули Гиральд и его жировик. – Воевать начнем весной, не раньше.

– Если сделаем все, как задумали, то отправимся туда, и не просто как рыцари, но как богатые рыцари. Купим себе дорогие доспехи и породистых груферов.

– Золотые шпоры, – поддакнул Двухголовый.

– Покроем себя славой на войне, а когда вернемся, купим по замку и женимся на знатных красотках. Глядишь, станем графами, Гиральд! – Коррин хлебнул вина. – Но пока не будем торопиться. Пусть все утихнет, а мы подготовимся. Ты никому не смей говорить, а я поищу соратников и подумаю, как…

– Эй.

Сир Пьерриг из инквизиции подошел к их столу. Квадратная борода топорщилась, как щетина у вепря. На одном глазу застряло жутковатое бельмо.

– Вы дерьмовые заговорщики, – сказал сир Пьерриг. – Слишком громко говорите. И место выбрали неудачное.

Гвин открыл было рот, но сказать ему не дали:

– Значит, вы готовите налет на башню Наместника? Хотите силой привести ставленника Божьего к королю Эсмунду?

– Сир, вы не поняли… – начал Коррин.

– Заткнись. Ты сказал достаточно.

Сир Пьерриг посмотрел на сестру и кивнул ей. Затем придвинул стул и сел.

– Я иду с вами.

XII

Южная Лотария

Где-то на миреданском тракте

Лошадь принцессы по кличке Роза встряхнула длинной гривой и побежала прочь. Гром бросился и преградил ей путь, а Роза уткнулась мордой в его шею, и они словно обнялись, нежно фыркая.

Брон хохотнул.

– Смотрите, как они подружились.

– Мне кажется, здесь больше, чем дружба, – улыбнулась принцесса.

Ясная ночь молчала. Лагерь спал. Утром собирались двинуться в путь – полнолуние кончалось, свет миреданской дороги на глазах становился тусклее. Можно было бы идти и по светящейся, но многие солдаты суеверничали, да и кони становились пугливы, чувствуя магию, так что инквизитор позволил всем отдохнуть.

Брон развел для принцессы костер, посмеявшись, когда Лавеллет не смог разжечь сырые дрова. Эльтон сидел рядом, натачивая длинный посеребренный меч.

– Зачем серебрить клинок? Чтобы ярче блестел?

– Серебро сражает нечисть, неужели рыцарь инквизиции не знает? – ответил Эльтон и достал промасленную тряпку.

Брон хмыкнул и провел пальцами по усам.

– Это все сказки, мальчик. Любая нечисть, будь то творенья анимантов или порождения древнего мрака, умирает от обычной стали.

Лавеллет не ответил. Брон снова посмотрел на Грома и Розу. Лошади кружили друг за другом, играя, как жеребята.

Принцесса права. Они полюбили друг друга. Лошадям благородных династий доступны высокие чувства.

– Гром! Будь вежлив с леди Розой, ты понял?

Жеребец лишь на секунду повернулся к хозяину и снова вернулся к игре.

– Непокорный шельмец! Если попробует на нее забраться, стегни его кнутом, Лавеллет. Правда, он может лягнуть в ответ, – Брон поднялся и поклонился принцессе. – Если позволите, я пойду спать.

– Приятных снов, сир Раддерфорд, – отозвалась Алина.

Безмолвная ночь окружила Брона. Он стоял один посреди болот, сжимая в руках секиру. Тусклый огонек зажегся впереди, и по земле, как тысяча змей, прополз холодный ветер.

– Оно вернулось, – раздался голос.

Брон шагнул вперед.

– Оно подчинится?

Брон сплюнул и пошел на огонек. Вдруг женский крик ворвался в кошмар и разорвал его, как лист бумаги.

Он лежал под открытым небом, положив под голову седельную сумку. Женский крик раздался снова, ему вторил нечеловеческий истошный визг. Брон вскочил на ноги, не обращая внимания на колющую боль в груди.

Принцесса. Что-то случилось.

– Лови ее!

Принцесса Алина стояла у костра, Эльтон прижимал ее к себе. По лагерю носилась дикая свинья, и солдаты никак не могли ее поймать. Брон позволил себе рассмеяться.

– Вы испугались, ваше высочество?

– Она выскочила так внезапно, – смущенно проговорила принцесса.

– Это всего лишь свинья, – успокаивал ее Лавеллет.

Солдаты, наконец, повалили свинью и пронзили копьем. Визг сменился бульканьем, свинья задергала лапами и затихла.

– Ничего, принцесса. Сейчас мы ее зажарим.

– Я не ем мяса.

– Что, совсем? – удивился Брон.

– Грех есть убиенных животных, ведь…

– Враги! – закричал вдруг Эльтон.

Брон перехватил секиру. В свете костра показались три невысоких существа – их можно было бы принять за людей, если б не свиные морды вместо лиц и неказистые, будто у калек от рождения, тела.

Свинары. Колдовские чудища, творенья анимантов Дар-Минора, созданные из невинных людей.

– Защищайте принцессу! – Лавеллет подхватил начищенный меч.

Морда одного из свинаров сочилась кровью, другой опирался на палку, как на костыль. Третий вышел вперед. На поясе висел широкий кинжал, но руки были пусты.

– Есть! – он ткнул в убитую свинью. – Наша есть!

– Они умеют говорить? – ужаснулась принцесса.

– Увы, эти твари многое умеют, – сказал Брон. – Убейте их!

Солдаты кинулись на врага. Раненые свинары бросились наутек, даже не пытаясь сражаться. Их догнали, повалили на землю и забили шестоперами. Хрюканье и хриплые крики быстро затихли.

– Боже мой, – Алина сотворила святой жест. – Чего они хотели?

– Какая разница? – Брон потер грудь. Боль ушла, и этой ночью вряд ли вернется.

– Мне показалось, они просто хотели забрать свою свинью, – негромко сказала Алина.

– Свинары – самые ужасные из тварей анимантов, госпожа, – сказал Раддерфорд. – Потому что могут размножаться, в отличии от всех остальных. Потому их до сих пор так много на востоке, и потому их надо беспощадно убивать.

Бронвер передал свою секиру солдату.

– Отрубите им головы и поставьте на пики. Тела сожжем утром, чтоб не воняло.

– К чему такая жестокость, сир?

– Ваше величество, если бы, скажем, Эльтон был тут один, они бы убили его куда более жестоко.

– Это вряд ли, – убирая меч, сказал Лавеллет.

– А еще они бы насладились его телом. Свинары всегда голодны – во всех смыслах.