Гурьян рассказал, где старанка, на которой они уговорились встретиться с Профессором. А тот, ограбив нас, подался первым делом золотые червонцы вытаскивать из найденного Кольчей котла.

Когда дедушке Петровану стало известно, что Профессор старается любыми путями повернуть нас домой, он немедленно принял меры: попросил дядю Ивана отправиться на оленях к нам на помощь. Ну а все остальное вы уже знаете.

— Пришлось вам помучиться, Иван Прохорович? — спросил дядя Костя, знавший эвенка уже не первый год.

— Борони бог! — замахал тот горящей трубкой, ласково поглядел на нас и расправил «гармошку» на губе, широко нам улыбнулся.

— Ведут! — жарким полушепотом сказала мне Галка, показав взглядом на край озера.

Кольча выпросил у дяди тетрадь и торопливо что-то записывал в нее, уединившись от нас. Путевой дневник, наверно, начал новый. Теперь только пиши да пиши, столько всего случилось. Ванюшка уже разглядывал шедших к вертолету людей в бинокль. Мы с Галкой подбежали к нему.

Первыми шагали эти прохвосты — Гурьян с Профессором. По траве густой и высокой идти тяжело, они плелись друг за другом. Ванюшка отдал бинокль Галке, потом его взял я. Навел на Профессора и чертыхнулся со злости. С него как с гуся вода! Идет себе вразвалочку и беззаботно поглядывает по сторонам. А Гурьян угрюмо насупился, повесив голову.

— «Вальяжного» мужчину ведут! — едко позвал я Кольчу, предлагая ему бинокль.

Он досадливо поморщился. «Не мешай! Видишь, мол, я делом занят». Он даже не понял, что я подковырнул его.

— Вот мы и у экватора нашей экспедиции, — сказал я Галке, когда мы с ней стали прохаживаться у палатки в ожидании оперативников, которые увезут сейчас Профессора с Гурьяном в Иркутск.

Эти слова были сказаны мной немного с грустинкой и со значением: в деревне ты будешь, наверное, уже не такая… Но Галка была занята другими мыслями и никаких нюансов не уловила.

На нас никто не обращал внимания. Дядя Костя с вертолетчиками разгружали вертолет, вынося из него снаряжение геологов, которые должны прибыть завтра, Ванюшка тоже помогал им, принимая и укладывая штабелем тяжелые ящики из многослойной фанеры. Мы не лезли помогать, потому что стали бы только мешать. Там и так народу хватает без нас.

— Мама была рада-радешенька, что я с вами в тайгу иду, — начала задумчиво Галка. — Знала бы она, что для меня это просто репетиция!..

Между тем оперативники и задержанные подошли к нашему лагерю. Дедушка Петрован тоже был с ними. Мы кинулись к нему. Галка, конечно, на радостях чмокнула его в щеку.

— Добрались, парнишши? — обнял нас дедушка. — А у меня тут о вас все сердце изболелось. Спасибо Ивану Прохоровичу, выручил. А где же он, не видать?..

— Орончиков пошел собирать, — сказала Галка.

Кольча все так же торопливо что-то строчил, не обращая ни на что внимания.

— Иди хоть с дедушкой Петрованом поздоровайся! — сказал я с укором.

— Сейчас, сейчас, парни! — бросил он, не отрываясь от тетради.

Что за срочность такая?

— Кольча, не наглей! — предупредила Галка, теряя терпение.

В самом деле — некрасиво получается. Дедушка Петрован столько для нас старался, а этот деятель спасибо сказать ему даже не может!

— Привет землякам! — подошел к нам веселый, улыбчивый Антошка.

Он нисколько не удивился, увидев нас здесь, потому что все уже знал от дедушки Петрована.

— А где твоя блямбочка? — стала внимательно изучать его личность Галка. — Зажило все! А я думала тебя так разукрасили, что и Валюха не узнает.

— Откуда вы про это знаете? — поразился Антошка.

— Да мы тебя еще в «хижине Джека Лондона» видели! — сказал я.

— «Я к вам, между прочим, не напрашивался! — изобразила его Галка. Когда в кармане есть деньга, все романтичным кажется!»

— Ну дают! — хлопнул себя руками по бедрам Антошка.

— А про кого спрашивал у тебя оперативник: «Ты уверен, что это были они?»

— Да вот про этих субчиков!

— Мы же вас за золотничников приняли!

— А кто наш мотор утопил? — спросила Галка.

— Вон тот дубина! — показал глазами на Гурьяна Антошка. — Но мы про вас только здесь узнали, от дедушки Петрована. Он тоже меня сперва принял за золотопромышленника.

— Где ты гусеницу порвал? — спросил я. — Здесь?

— Вон там, — показал Антошка за озеро. — Место высокое, а хляби хуже не придумаешь. Мы на карте геологам все расписали. Здесь остаетесь?

— Академику будем помогать, — сказал я не без важности и показал кивком на дядю Костю. — Корифей! Старый таежный волк!

— Слышал я про него от милиции. По кусочку самородочка предсказал район, где может быть такое золото. В общем, не зря хлеб жует дядька.

«На три километра в глубь земли видит без всякой буровой!» — хотел добавить я, но подумал, что это будет уже перебор.

— А вы случайно не знаете, откуда у бородача золотые монеты взялись? Где он мог их нахапать?

— Знаем, — сказала Галка.

— Он говорит, нашел у молитвенного кедра.

— Правильно, — мотнул головой я.

— Надо рассказать об этом милиции. — Антошка потащил нас к вертолету.

Оперативники выслушали нас с интересом. Один даже записал все себе в блокнот.

Бородатый с Гурьяном сидели немного в стороне и все слышали, но даже не поглядели на нас. Оба курила молчком.

Подбежал Кольча.

— Прошу приобщить к делу!

Он вывалил перед оперативниками книги бородатого, «диссертацию», документы. (А мы про это и забыли на радостях.)

— Обратите внимание, — с деловым видом начал Колокольчик, «диссертация» слово в слово списана у историка М. П. Алексеева. Вот она. «Сибирь в известиях иностранных путешественников». Документы, конечно, тоже липовые…

Я повел глазами в сторону Профессора. Думал, он смутится, будет сидеть как оплеванный. Ничего подобного! Как с гуся вода. С беспечной ухмылочкой такой дымок пускает.

Кольча развернул свою тетрадь.

— Вот наши свидетельские показания. Здесь все описано: как эти рецидивисты тайгу подожгли…

— Чуть нас не спалили! — вставил я.

— Как у нас мотор потопили, — продолжал Кольча, — как мы на удочку Профессору попались и он нас ограбил…

— Зря старался! — желчно бросил Кольче Гурьян своим пиратским голосом.

— Почему? — повернулся к нему Колокольчик.

— Потому что еще молокосос! Несовершеннолетний. Показания твои недействительны, — процедил он сквозь гнилые зубы.

— Но во внимание судом и следствием они берутся, — сказал тот, которого мы с Кольчей видели у «хижины Джека Лондона».

— Спасибо вам, ребята. — К нам подошел самый старший по годам из оперативников, «шеф», наверное. — Вы нам здорово помогли своим самородочком.

— Это не столько нам, сколько дедушке Петровану надо спасибо говорить, — засмеялся Кольча. — Он по своей инициативе тайком провернул всю эту операцию.

— А где же он есть? — закрутил я головой.

— И командора нашего не видать, — сказала Галка.

Ванюшка помогал дяде Ивану навьючивать оленей. Дедушка Петрован тоже был там с ними — у палатки.

— Хорошо, хоть один догадался! — Галка укоризненно поглядела на нас и помчалась к палатке.

Надо же попрощаться со славным стариком по-человечески. А то получается, когда он нам нужен был, так мы «Дядя Иван! Дядя Иван!», а тут один Ванюшка возле него остался.

Старший из оперативников и дядя Костя подошли проводить эвенка.

— Счастливой тропы! — закричали мы, когда он сел верхом на учага ездового оленя.

— Кэ, кутучит! — Старик сунул за голенище давно погасшую трубочку, широко улыбнулся нам. — Гора к горе ходить нету. Человек к человеку всегда ходи. Друзей забывать — борони бог!

— Борони бог! — повторили мы как клятву.

Потом стали собираться в путь оперативники.

— Ты в Басманке-то у нас будешь? — спросил у Антошки дедушка Петрован.

— А как же! — сказал тот. — Нарисуюсь обязательно. У меня же свадьба…

— Поздравляю, — пожал Антошке руку дедушка. — Мира и согласия вам!

— Спасибо.