Атен глухо кашлянул, прижав локоть к боку: напрягшиеся мышцы напомнили о ране.

Марен подошел к окну, вглядываясь в размазанную по стеклу ночь. Редкие всполохи молний разгоняли тьму, освещая мир и вырисовывая очертания Средних гор.

— А какое отношение к этому имеют Дикие Родичи? — спросил он, не отрывая взгляда от северного горизонта.

«Где-то там… Орден убил многих, но не всех, далеко не всех… Он тоже где-то там…»

— Звери? Что напали на Арнстал? — уточнил Атен. — Не знаю. Они пришли с северо-запада, из Потерянных земель. Ворвались в город. Рвали на части всех без разбору. Я думал, все — конец… А потом… — Атен замолчал, лицо задумчиво напряглось и голос упал до шепота, пропитанного зародившимся подозрением. — А потом пришел Орден…

Марен не обернулся. Перед глазами возник образ несущейся иссиня-черной лавины, сметающей все на своем пути. Белеющая пена хищных оскалов, кровь, раздирающая ноздри приторным запахом, и безумная ярость Голода.

— Ты прав, — Марен прокусил губу, — в этот раз все будет иначе…

Глава 20

7 Эон, 483 Виток, начало Весны

Твеир никогда прежде не бывал в Цитадели Мелестан. Замок предстал перед юношей несколько зловещим, но не лишенным мрачного очарования. Высокие башни из черного камня возносились над крепостными стенами города, а на пиках трепетали черно-серебристые знамена. Герб на знаменах очень подходил королевской крепости — она и сама выглядела «черным волком, воющим на серебристую луну», которой представлялись белеющие склоны Южного Предела.

Привратники в доспехах «королевского цвета» и таких же плащах пропустили юношу без вопросов, когда он приветственно поднял ладонь, и слегка склонил голову, приложив кулак к сердцу — воины прекрасно видели кольцо Атеом. И лишь ответили на приветствие, но не задали ни единого вопроса.

С улицы юноша попал в небольшое помещение с окнами высоко под потолком. По бокам от центрального прохода расположились несколько столов с придвинутыми стульями — все они сейчас пустовали.

Два воина Темной Стражи замерли у арки входа во внутренние залы — копья скрестились, когда Твеир приблизился.

— Om natt rugaden, — приветствовал стражей юноша, привычным жестом.

— Natt godeo, — ответили те, и правый добавил, не дав юноше продолжить: — Ожидайте, — и дернул за веревку у левого плеча.

Сквозь арку Твеиру открывался двухуровневый зал под общим потолком. Взгляд упирался в лестницу, двумя дугами охватывающую сухой фонтан, засаженный васильками — аромат пропитывал окружающий воздух. На центральной колонне фонтана восседал Крылатый Змей, расправивший крылья; левое — чуть сколото.

На уровне второго этажа находился тронный зал — Твеир видел гербовые знамена, украшающие стены. Вьющиеся стебли окантовывали потолок, и, похоже, росли прямо из стыков каменных блоков. Да, можно понять, если поверить, что крепость невесть сколько стояла заброшенной до прихода Перворожденных. Ныне за порослью, по крайней мере, ухаживали, не давая разрастись.

Из-за стены справа появилась девочка. Остановилась, заметив высокого молодого юношу, покорно ожидающего за скрещенными древками, улыбнулась.

— Om natt rugaden, — донесся звонкий мягкий голос.

Волосы цвета вороного крыла, собранные с левой стороны в косу, с вплетенной серебристой лентой, свободно струились по плечу на грудь. Алые губы едва улыбались. А яркие фиалковые глаза взирали на юношу с живым любопытством.

Твеир сразу вспомнил глаза Марена — «древняя кровь» крайне отчетливо проявлялась у всех в роду Летар. Но в отличие от глаз принца, играющих сапфировыми искрами — порой веселыми, а порой опасными, — глаза девочки смотрели, словно… словно внутрь, вглубь самого естества, выворачивая наизнанку самые сокровенные мысли. Словно ее взгляду открыто много большее.

— Natt godeo, моя принцесса, — вежливо поклонился Твеир, дружелюбно улыбнувшись: она напомнила ему младшую сестру Илану — тот же задор в глазах.

— Я — Деа, дочь Дарса из Дома Летар, — официально представилась девочка, поклоном ответив на приветствие.

Улыбка Перворожденного стала шире: Илана всегда так же гордо и официально представлялась незнакомцам при первой встрече.

— Ты выпускник? — Деа глазами стрельнула на кольцо Атеом. — Мой брат, Марен, тоже в Мор де Аесир. А скоро и Коллен отправится учиться. Марен, наверняка, получит Знак Змея. Видел бы ты, как он орудует мечом! Вжух-вжух, — она играючи помахала рукой, словно сражаясь.

— Жаль вас огорчать, моя принцесса, но принц Марен не получит кольца Атеом — он пришел не по возрасту.

Твеир не собирался огорчать это юное создание, но глядя в фиалковые глаза, язык сам выдал все сожаления.

— Но главный наставник, выковал для него кольцо из черненого серебра, когда принц… уступил ему победу, — неожиданно для себя добавил Твеир. — Правда, принц не вправе носить его, как выпускник, и на нем лишь одна руна: «сеан офано толеф».

Юноша никогда прежде не говорил так много с посторонними! Но при девочке, все мысли облекались в слова легко и непринужденно. И при этом возникало ощущение, что молчать или скрывать что-либо не имеет смысла: она и так все знает. «Сила «древней крови» не иначе…»

— «Сеан офано толеф? — хитро приподняла брови Деа. — Та самая, руна Айдомхара?

— Да, моя принцесса, — кивнул Твеир, и голова замерла.

Взгляд девочки искрился, словно сверкающие росой лепестки.

— А Айдомхар — Крылатый Змей… — закончил Твеир, ошарашено.

Как он не сопоставил раньше?! А она, вот так, сходу, совершенно не задумываясь!..

— А у тебя какой Знак? — улыбнулась Деа, и Твеир, как зачарованный, поднял ладонь. — О, Знак Зверя! Ты первый Сторн Дерит [досл. «большой зверь», здесь имеется в виду бер] за долгое время… Эсмир, глянь, — девочка повернулась к появившемуся воину в черных доспехах, со сверкающими сталью наплечниками, — его Знак выше твоего! — принцесса весело подмигнула Твеиру.

Эсмир добродушно ответил на улыбку:

— Важны не Знаки, которые носишь, моя принцесса…

— А знания, которые тебя наполняют, — закончил Твеир, и добавил, проходя в арку, когда стражи подняли копья: — Om natt rugaden.

— Natt godeo, — кивнул воин: — Вижу, ты знаком с принцем Мареном.

Деа лишь небрежно махнула рукой:

— Все равно вы не выстоите против Марена. Даже вместе. Хоть всю Темную Стражу соберите.

— Не смею сомневаться, моя принцесса, — согласился Твеир. — Против него вряд ли кто выстоит.

— Он — истинный Винден Орм, — с гордостью в голосе подмигнула Деа.

Принцесса Твеиру понравилась. В ней, как и в Марене, напрочь отсутствовало высокомерие — так обычно дети изображают взрослых, порой переигрывая. Твеир увидел в ней добрую, веселую, чуть озорную, но не переходящую грань, девочку. Складывалось, чувство, что принцесса Летар знает, что она еще ребенок, и знает, что все тоже это знают. И она не старалась вести себя иначе, и казаться старше.

И так же, как Марен, она «заражала», но только принц — холодным спокойствием и уверенностью в своих силах, а юная принцесса — кружащей голову, беззаботностью и способностью смотреть на вещи легко.

— Значит, пришел в Темную Стражу? — обратился Эсмир к Твеиру, поняв, что Деа их не оставит.

— Принц отправил меня с вестью для короля. Это касается… — он покосился на девочку, — мира с Латтраном.

Воин нахмурился, но Деа ответила раньше:

— Эсмир, проведет нас.

Голос прозвучал так же мягко и звонко, но уже не походил на звон колокольчиков, как до этого — так звенит сталь. И сеанар Темной Стражи молча повиновался.

Впрочем, Твеир поймал себя на мысли, что тоже подчинился бы.

Они двинулись по коридорам вглубь Цитадели Мелестан. Шаги гулким эхом отскакивали от черного камня, пламя факелов слегка трепетало, когда они проходили мимо. Эсмир шел впереди, левой рукой придерживая меч, Деа следом, а Твеир замыкал шествие.

Сеанар — или все-таки принцесса? — привел их к массивным дубовым дверям, по бокам которых стояли неизменные воины Темной Стражи — они не шелохнулись, когда Эсмир легко толкнул створки и вошел.