Магия так и не давалась, но она с усердием безысходности штудировала рукописи. Изучала различные заклинания и чары, пробовала применять. И раз за разом будто натыкалась на гранитную стену. Но неудачи не могли сломить ее, и девочка каждый раз возвращалась. Снова открывала книги, разворачивала свитки, и вчитывалась в аккуратно выведенные строки.

Дни тянулись все однообразнее, а о Холаре не поступало вестей — пропал, как сквозь землю. Создавалось впечатление, что сами Старшие магистры не ведают, где он и, когда появится… Уж не вернулся ли в Серый Мир?.. Но для чего-то же Богиня привела сюда! Ее не схватили, лишь она ступила в город…

«Надо было тогда выхватить меч! Надо было… он был так близко… я бы успела! Я бы пронзила его горло! А теперь…»

Девочка все чаще вспоминала тот день в Эренгате. Вынужденное бездействие и ожидание давало свои всходы. Чувство беспомощности, чувство, что шанс упущен, тонкими черными нитями опутывало разум. Бессильная ярость терзала все сильнее с каждым днем.

«Нет! Я свершу задуманное! — останавливала она уныние. — Вам не сломить мою волю! — кричала в душе самой себе. — Не удастся! Если Судьбе нужно, чтобы я ждала… что ж, я буду ждать!»

И лишь, когда появлялся Кин, гнетущие мысли отходили на второй план. С ним Лита чувствовала себя спокойнее. Детская самоуверенность и беззаботность передавались и ей. Присутствие мальчика наполняло решимостью, питало волю. Он выступал лучом света в оплетающем тенетами мраке отчаяния. Или, скорее, скалой среди холодных, бушующих штормом безбрежных вод.

Но Кин давно не появлялся — Лита начинала волноваться…

— … Все безуспешно. Он не поддается, — голос ворвался в разум, мгновенно погасив все остальные мысли.

— Ничего, мы сломим его, — последовал ответ.

Лита вмиг узнала голоса — Имилин Ват и Имилин Элед, Старшие магистры, «вода» и «огонь».

Она юркнула в ближайшую комнату, неплотно прикрыв за собой дверь, и вся обратилась в слух — казалось, даже видит перед внутренним взором, как колышутся полы бордовых мантий при каждом шаге.

— За столько тысячелетий никому не удалось. С чего ты взял, что у нас получится?

— Холар сказал, что Когуар скоро будет служить нам.

Голоса приблизились; девочка затаила дыхание, чтобы ни одно слово, ни один звук не укрылся.

— Холар и сам не может ему приказывать, а сильней повелителя я никого не встречал, — Имилин Ват понизил голос. — Мне кажется, Холар его побаивается…

— Ты сомневаешься в повелителе?! — тем же шепотом возмутился Имилин Элед.

Лита могла поклясться, что ощутила, как магистр в страхе осмотрелся по сторонам.

— Нет-нет! Я не это хотел сказать…

— Мы не должны сомневаться в повелителе! Если бы не он, мы до сих пор были бы немощными изгоями в полузаброшенном храме. А теперь посмотри…

Что-то хлопнуло, затрещало, будто вспыхнул и погас огонь, мгновенно поглотив горстку пуха.

— Сила, власть! — пламенно продолжал Имилин Элед. — Не-ет! Я никому не позволю забрать это! Судьба Мира теперь в наших руках!..

Дальше слова стали не разборчивы: магистры удалялись.

Девочку охватило воодушевление. Мысли в голове бились со скоростью сходящего с гор оползня: одна тянула за собой следующую, они непрестанно множились, разрастались. Ликование распирало легкие.

«Значит, есть кто-то неподвластный Холару! И он здесь! В этом храме!»

Судьба не зря вела сюда, в этот город! Не зря заставила ждать! Не зря толкала ноги по коридорам каждый день!

«Что ж, спасибо, Инниут…»

Лита осторожно выглянула наружу — пусто. Тенью метнулась из комнаты, свернула туда, откуда пришли магистры; сапоги стелились по гранитным плитам… И через несколько десятков шагов уперлась в глухую стену.

Но хоть в этой части коридора царил полумрак, она без труда разглядела одинокую дверь справа. Прильнула к ней ухом, вслушиваясь — ничто не нарушало тишину. Аккуратно толкнула, не особо надеясь, что та откроется, но петли тихо скрипнули.

Свет не проникал в комнату, но тьма нисколько не мешала Свободной Охотнице. Глаза различали стены, пол, потолок. Одно из множества подсобных помещений, каких в храме хватает с лихвой. И оно пустовало.

«Магия…»

Лита коснулась ладонью левой стены — лишь холод. Шершавый камень царапнул кожу. Лита передвинула руку. Тот же камень, настоящий, твердый и холодный. Дотронулась до правой стены. Ничего нового, ощущения повторились.

Девочка медленно двинулась вперед. Ладони скользили по шероховатому граниту, то и дело натыкаясь на стыки и оставляя за собой след на покрытом пылью камне. Ноги двигались осторожно, ощупывая пол — Лита достаточно хорошо изучила свитки о чарах, чтобы знать, что такое «иллюзия», не хотелось случайно провалиться в бездонную яму.

Но камень под ногами оставался так же незыблем, как и стены по сторонам.

«А если не иллюзия, — внезапно подумала Лита. — Вдруг какая-нибудь магическая дверь? Или того проще — потайная?»

Она аккуратно продвигалась вперед. Пыль плотным слоем налипла на пальцы, так, что девочка не ощущала самого камня — лишь холод, что он источал. Ноги ступали мягко и бесшумно, но песок под подошвами поскрипывал вполне реально.

Она дошла до конца комнаты — до стены один шаг. Все тот же камень: сеть трещин разбегается во все стороны, местами выщерблен.

«Тогда уж лучше потайная, — Лита протянула руку, мысленно приготовившись к разочарованию, к тому, что рука упрется в гранит. — Магическую мне не открыть…»

Но ладонь внезапно провалилась, прошла, как сквозь воздух.

Лита отпрянула, едва не вскрикнув от неожиданности — новая волна восторга прокатилась по телу.

Не колеблясь больше ни мгновения, она шагнула вперед, и стена поглотила ее. Девочка прошла насквозь, не ощутив никакого сопротивления, гранитные блоки, кажущиеся такими неколебимыми, оказались всего-навсего умело сотканным мороком.

С другой стороны стало еще темнее, чем в комнате. Там хотя бы в основном коридоре горели факелы. Здесь же тьма окутывала так плотно, что Лита ощутила некое волнение. Живо представила, как чувствуют себя Смертные, когда ночь поглощает Мир, одевая в «черное платье»… Неудивительно, что они страшатся ночи и того, что она несет.

И все же Лита не страшилась. Волнение — просто волнение, как при приближении к разгадке какой-либо тайны, долго терзавшей мысли. Предвкушение открытия, предчувствие чего-то важного, что должно вот-вот произойти — вот, что она испытывала. Но никак не страх: охотник не должен бояться жертвы. А она, как-никак, Свободная Охотница! И сейчас идет по следу. По следу Зверя.

Тихий металлический скрежет нарушил окружающую тишину — рука сама вытянула меч из ножен.

«Голодный меч нельзя убирать в ножны», — бессознательно вспыхнули в памяти слова отца.

Девочка двинулась вперед по коридору. Камни по сторонам, как и те, иллюзорные, покрывали мелкие трещины и выбоины. Эта часть храма, казалась старше. Может оттого, что здесь реже появлялись живые. Однако, здесь отсутствовал обычный запах запустения — легкие наполнял свежий воздух. Стены, хоть и потрескавшиеся снаружи, выглядели прочно.

Лита шла, сдерживая дыхание. Шаги ложились мягко, неспешно, как у крадущегося к добыче хищника. Ни один звук не выдавал присутствия девочки. Впрочем, как и присутствия кого-то помимо нее.

Коридор окончился лестницей, что ныряла вниз, и там — раздавался в стороны темным туннелем. Лита замерла на верхней ступени, прислушалась. Тишина. По-рысьи метнулась по ступеням — стремительно и бесшумно, готовая к тому, что кто-то может выйти из-за угла…

Никто не вышел.

Туннель тянулся в обе стороны, темный и бесконечный. В стенах чернели провалы — коридоры расходились лабиринтом. И нигде не проглядывалось ни отблеска света. Она словно попала в Мир, где существовала лишь тьма и всевозможные ее оттенки.

Девочка заколебалась. Но лишь на мгновение. И двинулась в сторону центра храма.

Провалы, что она сперва приняла за коридоры, в большинстве своем, оказались небольшими камерами. Открытые решетки жались к стенам, а сами камеры пустовали, и, судя по виду, довольно давно…