О, предки, он бредит, подумала Кьяри. Голос Нио сбивался, глаза лихорадочно блестели. Кьяри гладила его по волосам и думала о том, что последние дни Нио не спал, не ел, очень мало пил и потерял много крови. Если она хочет вытащить его, она должна сделать это сейчас, пока он не умер от истощения.

- Кьяри? Скажи мне, хватит ли у тебя смелости воспользоваться этой силой? Или теперь ты думаешь, что лучше бы я молчал?

- Нет, Нио, - она погладила его по волосам и улыбнулась. – Я благодарна тебе.

- Ты сможешь воспользоваться этой силой?

- Да. Но я не стану использовать ее, чтобы мстить, только чтобы спасти тебя.

- Кьяри…

- Просто доверься мне, Нио. Я люблю тебя.

- Кьяри. Я тоже люблю тебя. Потому прошу, не повторяй мои ошибки. Однажды я так сильно хотел отомстить, что не замечал ничего вокруг. Теперь ты так сильно хочешь спасти меня, что готова забыть обо всем – о чиа, о жестокости императора.

Решетка скрипнула. На пороге появился стражник. Он держал факел над головой и жевал маис.

- Я вернусь, Нио, - Кьяри наклонилась и поцеловали его. Губы Нио были горячими и потрескавшимися. Он не ответил на поцелуй.

Свет факела осветил паутину под потолком и пятно плесени на стене. Оказавшись во дворе, Кьяри вдохнула полной грудью ночной воздух. Звезды на небе мигали тысячей глаз. Проходя через двор для лам, Кьяри споткнулась и упала. Теперь ее руки, как весь песок здесь, пахли мочой лам. Вымыв руки в фонтане, Кьяри опустила в воду голову.

Пятьсот ударов сердца. Кьяри прислушалась к собственному сердцебиению. Слишком быстрое. Когда отец учил ее стрелять из лука, он говорил, что если человек дышит глубоко и медленно, его сердцебиение замедляется, руки действуют уверенней и тверже. Кьяри сидела на каменном бортике фонтана и старалась успокоить свое сердце. Где-то вдалеке раздался смех. Закричала птица. Кьяри чувствовала, как перекатывается песок под ногами. Капля воды упала с ее мокрых волос и потекла по щеке, соскользнула к шее. Все вдруг стало ярким и четким. Очертания деревьев в темном саду, шорохи, запах трав. Моргнув, Кьяри ощутила, как слипаются ресницы, тяжелеют веки, будто она не хотела открывать глаза, будто хотела или могла спрятаться в темноте.

Она пошла на звук флейты и вышла к террасе, где после ужина отдыхал император с придворными. Под печальное пение флейты, Кьяри смотрела на золотые украшения людей, золотые инструктации на мебели, золотые кубки на невысоком, похожем на черепаху столике. Золото, металл солнца, символ власти. Теперь Кьяри понимала, что это не просто символ, золото - сама власть.

Император засмеялся, золотая цепь качнулась на его груди. Атауальпа и его гости играли в кости. На костяных кубиках тоже были золотые рисунки.

Кьяри стояла в тени, без движения, дожидаясь, когда император заметит ее. А он казалось, нарочно заставлял ее ждать, шутил, кидал кости и заказывал песни. Одна печальней другой. Как все мелодии, что играют на флейте. Отец Кьяри говорил, что если целый день слушать флейту, вечером ты будешь заливаться слезами, сам не понимая причину.

Наконец император встал, отошел к сточной канаве в глубине сада и помочился.

- Я послал своего лекаря к Нио, - сказал Атауальпа, повернувшись к Кьяри. – Его напоят, накормят, ему даже принесут матрас и одеяло. А чтобы барабаны не мешали ему выспаться, ему выдадут шарики из шерсти лам для ушей. Я всегда внимателен к моим подданным. Всегда держу свое слово.

Пока он говорил, Кьяри опустилась на колени. Она не удивилась, что Великому Инке все известно. У него шпионы повсюду, тем более в его собственном дворце. Только обезумевший от бессонницы и голода человек мог говорить во дворце об убийстве императора.

- Спасибо, господин, - прошептала Кьяри.

- Иди спать, Кьяри. Тебе нужно отдохнуть. Последние дни ты стала похожа на тень, - он сделал знак рукой, так отгоняют комаров и пчел. – Поговорим завтра.

Кьяри хотелось кричать, плакать, умолять за себя и за Нио, но даже на это у нее не осталось сил. Потому она просто осела на землю там, где стояла, и опустила голову на согнутые колени.

А когда наступило завтра, император не захотел с ней разговаривать. Как все последние дни, после пленения Нио, Кьяри спала в саду, подложив под голову камень. Но этим утром император не вышел к ней. Кьяри наблюдала, как солнце ползет по небу, как укорачиваются на песке тени деревьев, как пчелы вьются над желтыми и красными цветами, как ветер играет с листьями пальм. Император не пришел в полдень. Кьяри пошла в тюрьму, но стражники закрыли ей проход копьями. Они даже разговаривать с ней не стали. Когда день подошел к концу, и небо покраснело, сморщилось и спряталось за приплывшими с гор облаками, к Кьяри подошла девушка. Худенькая, тонкокостная с большими губами и глазами. Новое и красивое приобретение дома избранных женщин. Улыбка у девушки оказалась робкой, заискивающей, словно она боялась Кьяри.

- Меня зовут Самана, я приготовила для тебя еду, - разговаривая, она смотрела на поднос с фруктами и сушеным мясом, который держала в руках.

Кьяри никогда никто не прислуживал. Не желая разочаровать девушку, она приняла угощение, затем пошла с Саманой в купальню, позволила вымыть, причесать себя, и отвести в дом женщин. Кьяри удивилась, когда Самана проводила ее в комнату на втором этаже. Здесь жили старшие женщины, следившие за соблюдением правил и обычаев. Одни происходили из богатых семей, другие возвысились благодаря щедрости Великого Инки. У всех этих женщин были отдельные комнаты, вход в них закрывало шерстяное одеяло. Одеяло, висевшее у входа в новую комнату Кьяри, украшали волнистые красные линии. Кьяри не чувствовала ничего кроме усталости. Постель пахла розами, а на покрывале, которым ее укрыла Самана, Кьяри разглядела вышивку золотыми нитями. Такие вышивки хорошо удавались Аи, вспомнила Кьяри. «Хотела бы я оказаться на твоем месте», - сказала однажды Аи. До того, как ее изнасиловали. До того, как звери разорвали ее отца. Воспоминания обрушились на Кьяри неконтролируемой волной. Обрывки фраз, разрозненные картинки смели остатки сознания и утянули Кьяри в сон.

Во сне она видела Нио. Он носил на груди золотую цепь, играл в кости и приказал отрубить голову и снять кожу со старухи в зеленом платке. «Все называют вас посланцами солнца, - прошипела она. – Но я вижу вашу истинную сущность. Вы убийцы, которых нельзя остановить. С которыми нельзя договориться. Безжалостные и всемогущие. Вы зальете улицы Куско кровью».

Прошло три дня, а император все не посылал за Кьяри. Большую часть времени, она спала, ела и наблюдала, как работают другие наложницы: ткут, шьют, замешивают краски для тканей, пекут маисовые лепешки. Иногда она думала об императоре. Император никогда не спешит. Ему принадлежит власть над людьми и над временем.

- Госпожа, - Кьяри так и не привыкла к этому обращению. Самана стояла на коленях, тени падали на ее красивое лицо, оттеняя скулы, удлиняя ресницы, придавая чертам неземную идеальность. –Император ждет вас в северном павильоне.