- Пусть смерть его будет быстрой, - произнесла Кьяри вслух.

- В деревне, дом Аи стоял в двенадцати шагах от нашего. Знаешь, Тува подарил мне первые в моей жизни бусы? Мне было лет пять. Бусы были из агата. Маленькие камешки как глазки колибри, - вспомнила Зина, когда ушел Атавалп.

За ужином обезьяна-альбинос украла гранат, забралась на дерево и кидала в девушек красными зернами, похожими на маленькие агаты. Когда Кьяри раздавила пальцем один такой агат, косточка впилась в кожу, на тунике появилось пятно, похожее на кровь.

Когда Тува достали из каменного зала «божьего суда» звери оглодали его лицо и выели внутренности из его живота.

Через несколько дней в императорском саду расцвели большие желтые цветы. Кьяри нравится смотреть, как на них садятся пчелы, потому она часто гуляла в саду.

- Навак, я поймала ящерицу для твоего супа. Расскажи мне, мучают ли тебя по-прежнему головные боли?

Навак обрадовался приходу Кьяри.

- В дождливые дни головная боль не дает мне спать по ночам. В солнечные - железный обруч сжимает виски, когда я смотрю на солнце.

- Неужели суп из ящериц больше не помогает?

- Если бы не он, я бы умер. Я ведь больше не ем ничего кроме супа из ящериц. Иногда так часто и много, что у меня начинает колоть в боку.

- Чем так взволнованы солдаты на воротах?

- Вчера прибыл гонец от племени саланго. Он видел людей с бородами и бледными лицами. Они плавают по океану в больших деревянных домах. Они пригласили вождя саланго в свой плавающий дом, а потом взяли его в плен. Сказали его людям, что отпустят вождя, если они принесут столько золота, сколько он весит.

Холодные дни закончились, и наступил месяц ремонта дорог. В этот период Атавалп редко навещал Кьяри - вместе со всеми чиа он готовился к посевам: рыл каналы, чтобы обеспечить маисовое поле водой и собирал гуано, чтобы удобрять первые побеги.

После посева наступил праздник маиса.

- Я так давно не была дома, - Зина крутилась перед зеркалом в новой тунике, которую недавно закончила шить. Золотые узоры, как змеи, вились по ткани небесного цвета. – Как тебе?

- Аи в вышивках проявляет больше фантазии, - пожала плечами Кьяри.

Но Зина не обиделась. Вместе они принялись складывать подарки, которые заранее приготовили для чиа - плетенные из тростника сандалии, ракушки для детей, гребни и брошки для женщин, костяные амулеты для мужчин. Кьяри взяла один из них в руки. Кость покрывал рисунок, смутно похожий на изображение медведя. Созвездия.

- Это для Керука, - Зина покраснела.

В этом году император не прислал к чиа жреца перед праздником и не выделил им почетное место на «Говорящей площади». Зажатые между ремесленниками из квартала «Золотой мост» и пекарями из «Дороги к храму» они могли лишь видеть фигуру императора, но не могли рассмотреть черты его лица. Чиа были среди последних, кто посетил храм солнца. Скрипящий пол. Темный зал. Изображение звезд и солнца-яйца на стенах. Мумии, покинувших земную жизнь и удалившихся на небо, императоров в нишах. Плотно запеленованые они напоминали коконы гигантских гусениц, вместо лиц носили деревянные маски. Рядом с храмом раскинулся сад. В этом саду трава, цветы и даже ламы и пастухи были золотыми. Их очертания плыли в теплом свете уходящего дня.

- Щедрость императора не знает границ, - пропел жрец. – Великий Инка, защитник и правитель четырех сторон света, всегда думает о своих подданных. Не забывает о их нуждах и вознаграждает их преданность. Наш император дарит вам, посланцы солнца, золото, лам, напитки и кубки из своего дома.

Десять лам. Все животные молодые крепкие. Они надменно, как боги, качали головами, когда Искай, Атавалп и Беа вели их через «Говорящую площадь».

- Смотрите, - говорили люди. – Император подарил посланцам солнца самых красивых лам из своего стада.

Керук сплюнул себе под ноги и сказал:

- Я отведу животных домой.

- По традиции мы должны пожертвовать одну из подаренных лам для завтрашнего жертвоприношения, - сказала Лория. – Керук ты наш вождь и должен выбрать какую именно ламу мы отведем в храм.

- Мне все равно, - сказал он. – Правильно говорил Синчи Инка - щедрость императора не имеет ничего общего с великодушием. Это средство манипуляции и унижения. Сначала он дарит нам дом, лам и почетное место в своей праздничной процессии. Чтобы мы почувствовали себя обязанными и благодарными. Потом убивает нашего человека, вина, которого в том, что он защищал свою дочь. И отодвигает нас в хвост праздничной процессии. Он хочет чтобы мы забыли нашу гордость и выражает нам свое пренебрежение публично. А потом опять щедро одаривает. По его расчету сейчас мы должны почувствовать облегчение и благодарность за то, что он снова позволил нам служить ему.

- Так и есть, - прошептала Зина рядом с Кьяри. Кьяри не понравилось каким поплывшим взглядом Зина смотрела в спину удаляющемуся Керуку. В этом взгляде, как и в его словах, таилась опасность.

На площади горели костры, и играла музыка. Многие жители Куско приветствовали посланцев солнца. Всех их Кьяри видела впервые. Когда Кэса успела подружиться с толстой женщиной в золотой диадеме? Пока Кьяри и Зина ткали одежду и пекли маисовые лепешки во дворце, у чиа появилось много новых связей и знакомых.

- Семье этой женщине мы помогали обрабатывать поле, когда их мужчины ходили подавлять мятеж, - пояснила Кэса, угощая Кьяри чичей. Напиток был терпким и душистым и кружил голову, как бой барабанов и гудение людских голосов, витавшие над площадью. – А это наши соседи по «Гвоздичной грядке» Когда у них родился сын, они пригласили нас в гости. Каранта принесли нам еду, когда град побил наши побеги. Вирака мы помогли поймать пуму, которая охотилась на их лам.

В родной деревне люди тоже помогали друг другу, вспомнила Кьяри. Она привыкла к этому с детства. Когда Кьяри была маленькой, ее мать плела циновки для матери Иская, а та в благодарность делилась с ними шерстью своей ламы. Кажется, в день, когда Кьяри увидела мать с Керуком, она как раз относила циновки на другой конец деревни? За всеми этими дружескими открытыми связями обычно скрываются другие - тайные. Все ли тайные связи несут в себе угрозу? Кьяри поняла, что ничего не знает о жизни своего племени в Куско.

Она утвердилась в этой мысли, когда Керук вернулся с Нио и посадил его за стол между собой и Атавалпом.

- Синчи Инка передает нам привет и сожалеет, что не может присутствовать при нашем маленьком триумфе. Не может разделить с нами радость от очередной императорской милости, - сказал Керук Атавалпу.

- Быстро его шпионы успели донести ему эту новость, - хмыкнул Атавалп.

- Стараются ни в чем не отставать от императорских гонцов, - Нио улыбнулся. Он выглядел расслабленным, довольным. Был хорошо одет и причесан. А вышивка на его тунике была красивей и замысловатей вышивки на туниках придворных. Аи шила ему тунику, догадалась Кьяри. Никогда раньше Кьяри не видела Нио таким. Никогда не видела, чтобы он носил в волосах ленты. Тонкая прядь у его правого виска была заплетена в тонкую косу, от корней до концов в нее была вплетена красная лента. Откуда это? Кто так заплел волосы Нио? Ей до боли захотелось узнать больше о его жизни. Чем занимается? По-прежнему живет в доме Синчи Инка? Водит ли как раньше старуху Тии к городским воротам, где выставлена мумия ее сына? Как часто общается с чиа? Как ему удалось расположить к себе Керука? И не значит ли эта дружба, что Нио рассказал Кеурку свою тайну, рассказал, как убил Ахачи и Хакана? Кьяри вспомнила золотой пояс и к ее горлу подкатила тошнота.