Растерявшись, Искай отпустил ее и отступил.

- Зря Керук не позволил его убить! – крикнул Искай в спину Кьяри.

«Не позволил убить. Не позволил убить. Не позволил убить», - повторяла Кьяри про себя как заклинание, опускаясь на колени возле Нио. Он лежал на боку, подтянув колени к груди и уткнувшись лицом в песок, как будто защищался. Волосы на виске пропитались кровью и спутались. На его плечах и спине темнели кровоподтеки. Пальцы на руках были разбиты, ногти сорваны, будто он пытался драться, прежде чем его связали. Они почти убили его. Но все же Нио дышал. Кьяри осторожно убрала волосы с его лица. Нос Нио был сломан, на губах запеклась кровавая корка. Кьяри всхлипнула и пожалела, что не принесла воды. Теперь она не могла отойти от Нио. Боялась. Боялась, что Нио умрет, пока ее не будет рядом. Боялась, что он придет в себя. Боялась, что Керук передумает и вернется добить его. Боялась, что отец перехватит ее и не позволит вернуться к Нио. Боялась, что больше никогда не увидит Нио.

Кьяри сама не заметила, что плачет. Она вообще ничего не замечала: ни детей, что пришли посмотреть на пленника, ни разгонявших их женщин. Не слышала воинов пытавшихся с ней заговорить. Кьяри словно находилась в другом измерении. В сумеречном мире, который был отражением настоящего. В том мире она слышала голос Нио:

- Я знаю, чего ты боишься! Боишься, что однажды воины яги придут в твою деревню, сожгут твой дом, накинут петлю на шею твоей дочери.

Вот почему он стоял и смотрел. Он хотел увидеть, как они сгорят.

Из воспоминаний Кьяри выдернул стон.

- Нио, - Кьяри склонилась над ним и взяла в ладони его лицо.

К левой щеке Нио прилип песок, стряхнув его, Кьяри бездумно продолжала гладить скулу. Нио открыл глаза. Ничего не говоря и не двигаясь, он разглядывал Кьяри. От его молчания и неподвижности, Кьяри показалось, что время остановилось. Она хорошо знала этот взгляд. Так внимательно Нио смотрел на нее, когда перевязывал ее руку, когда собирался поцеловать. Внезапно Кьяри поняла, что любит этот взгляд больше всего на свете. Она не могла определить сколько времени просидела, смотря в глаза Нио. Кажется, солнце перекатилось через зенит и отправилось в обратный путь.

- Я люблю тебя, - прошептала она.

Нио дернулся, закашлялся. Кьяри повернула его голову на бок, и его вырвало кровью и желчью.

- Уходи, Кьяри, - прошептал он. – Ненавижу тебя.

Его слова должны были ранить, но Кьяри не почувствовала боли.

- Всегда ненавидел, с самой первой нашей встречи, - голос Нио окреп. Теперь он почти кричал. – Откуда у тебя этот амулет? Отец подарил, вернувшись из очередного похода?

Приступ кашля снова скрутил тело Нио.

- У моего брата был такой же. Ему было четыре года, мне семь, когда воины чиа сожгли наш дом и убили нашу мать.

Кьяри почувствовала, что ей не хватает воздуха.

- Они собрали всех детей на окраине деревни. Мой брат боялся огня и постоянно плакал. Кто-то из ваших воинов сказал, что маленькие дети не справятся с переходом. Завязался спор. Твой отец подошел к моему брату, взял в руки его амулет, сделал вид, что рассматривает его и перерезал моему брату горло. После этого ваши воины убили всех детей, что были младше семи лет, остальным накинули на шею петлю и увели с собой!

Кьяри прикоснулась к амулету, привычным жестом зажала три перышка в кулак. Слезы снова покатились по ее щекам.

- Ты должна была сгореть. Твой отец должен был сгореть. Все вы должны были умереть! - голос Нио сорвался на хрип.

- Когда его поймали, он кричал то же самое, - сказал Хакан. Кьяри не видела, как он подошел, только услышала голос и заметила длинную тень, нависшую над ней и Нио. Хакан ударил Нио ногой.

- Нет, - закричала Кьяри и обняла Нио, стараясь защитить его.

- Я хотел задушить тебя, каждый раз, когда видел амулет на твоей шее, - прошептал Нио.

Вокруг на песке появлялись новые тени. Когда Кьяри подняла голову, солнце ослепило ее.

- Тащите его в храм, - приказал Антай.

- Но Керук еще не принял решение, - возразил Искай.

- Керук стал слишком нерешителен. Из-за его медлительности мы не смогли дать отпор железным демонам. Вместо того, чтобы приказать атаковать железных демонов на подходе к деревне, устроить ловушки, обстрелять из укрытия, он решил противостоять им в поле. Он буквально отдал наших воинов, наших жен и детей на растерзание пришельцам.

- Антай говорит правду! – крикнул Панти. – Наши разведчики заметили железных демонов, когда они были еще в ста шагах от деревни! Керук ничего не сделал, чтобы остановить их. Он позволил им подойти к нашим домам.

Люди вокруг Кьяри махали руками, толкались и топали, поднимая пыль.

Нио в её объятьях закашлялся, Кьяри прижалась щекой к его спутанным волосам.

- Керук не знает, что делает!

- Мою жену и дочь убили железные демоны! – закричал Антай. – Керук виноват в этом.

- Он не должен был подпускать демонов к нашим женам и детям.

- Он должен был приказать остановить их в лесу.

- Керук не защитит нас!

- Он хочет, чтобы мы просили милостыню у императора!

- Он доверил мальчишке яги стать нашим хранителем кипу! – воскликнул Хакан и снова ударил Нио ногой.

Кьяри вскрикнула.

- Сейчас Керук снова проявляет нерешительность. Неужели мы будем ждать, пока он снова ошибется? – Антай сделал шаг вперед. Кьяри видела, как напрягались его икры, когда он переступал с ноги на ногу. – Или сами позаботимся о себе? Сами разгадаем загадку золотого песка?

- Мы не будем ждать! - подхватили Панти и Ахачи.

- Мы сами разгадаем загадку золотого песка! – Кьяри узнала голос Тувы.

Антай наклонился и рывком поставил Нио на ноги.

- Нет! – Кьяри потянулась к Нио, но ее оттеснили в сторону.

Антай потянул Нио к храму. Через несколько шагов Нио споткнулся. Хакан оказался рядом, ударил Нио в ухо, потом помог втащить его под каменные своды храма.

В следующее мгновение Кьяри потеряла Нио из виду. Спина Тувы, отца Аи, закрыла от нее храмовые ворота. Проталкиваясь к храму, Вайра толкнул Кьяри плечом – как и взрослым, мальчику не терпелось узнать тайну золотого песка. Вара вошла в храм, как обычно, держась около мужа.

- Что произойдет, если человек попадет в облако золотого песка? – прозвучал в голове Кьяри голос Нио.

Она сорвалась с места, пройдя под низкими и широкими воротами храма, присоединилась к соплеменникам.